Читаем без скачивания Второй пояс. Откровения советника - Анатолий Воронин

Благополучно проскочили опасный участок, и в этот день других приключений у нас не было.

До «Компайна» добрались, когда уже смеркалось. О том, какой у нас был внешний вид, лучше не вспоминать. Кожа лица от дорожной пыли и пота приобрела серо-зеленый оттенок, и мы, скорее всего, были похожи на зомби или на вампиров из фильмов ужасов. Голодные, грязные и уставшие, мы ввалились в свою виллу. Первым делом пошли мыться. Хорошо, что накануне был банный день и в бане сохранилась теплая вода.

Олег Андреев в этот день так и не прилетел, поскольку в Кабуле была нелетная погода. Коротать весь вечер «на сухую» не было никакого желания, поэтому решили пораньше завалиться спать. На следующий день нас ожидала вторая серия приключений.

А не попробовать ли нам еще разок?

26 декабря. Операция по выдвижению в «зеленку» продолжилась. На этот раз жильцы 13-й виллы поехали на операцию почти в полном составе. Кроме переводчика Юры, со мной поехал и Михалыч.

Сценарий выезда был почти идентичен тому, что и накануне. «Таблетку» в этот день решили оставить в покое, поскольку за нами заехал царандоевский БТР, на котором уже сидели Мир Акай, его заместитель Сардар, командир 48-го БСГ и несколько сарбозов. Без каких-либо происшествий доехали до моста Пули Тарнак, где нас уже ожидал БТР разведроты Бригады. На броне, кроме разведчиков-срочников, восседал «Седой полковник». С Михалычем пересели на БТР разведчиков. Со своими мужиками было как-то спокойней. Не знаю почему, но за нами увязался и командир 48-го БСГ.

На этот раз обошлось без восхождения на «Олимп». Решили форсировать «зеленку» с ходу. На пятом посту к нашим бронемашинам присоединились остальные грузовики, которые с вечера так и остались там ночевать.

До шестого поста доехали без происшествий. Но стоило нам здесь появиться, как шедшие за нами машины оккупировали сарбозы, оставшиеся накануне ночевать. Они штурмовали их точно так же, как в период Гражданской войны отступающие врангелевцы штурмовали последние пароходы, уходящие из Крыма. По всему было видно, что им ой как не хотелось повторять вчерашнюю пешую прогулку по пыльной дороге.

Сидящий с нами на первом бэтээре командир 48-го БСГ еще на четвертом посту пересел на следовавший за нами царандоевский БТР. На пятом посту он слез и с него и сел в кабину новенького царандоевского ЗИЛа, доверху груженного боеприпасами.

Видимо, чуял свою смерть, потому и метался, не зная, как ее перехитрить.

Не получилось, однако.

Когда мы подъезжали к седьмому посту, колонна была обстреляна «духами» из ближайших зарослей камыша. Первый выстрел гранатомета пришелся по кабине грузовика с боеприпасами. Водитель грузовика, видимо, находясь в шоке из-за полученного ранения, дал «по газам», и машина, съехав с накатанной дороги, залетела на пахоту. Второй выстрел РПГ пришелся в аккурат по бензобаку. Машина вспыхнула ярким факелом. Сидящий в кабине комбат делал отчаянные попытки выбраться из горящей машины, но все было тщетно. Было только видно, как он мечется в агонии по кабине, стуча в лобовое стекло.

На помощь своему гибнущему командиру поспешил один из солдат горного батальона, по всей видимости, его инзибод – телохранитель. Ему оставалось сделать каких-то пару шагов до машины, но тут прозвучал взрыв противопехотной мины. Инзибоду оторвало ногу. Дико крича, он упал на землю и стал кувыркаться около горящей машины. Из разорванной в клочья культи фонтаном хлестала алая кровь, окроплявшая пыльную землю.

То ли от большой потери крови, то ли от болевого шока сарбоз через несколько минут потерял сознание, и у него начались судороги. А еще через пару минут тело его дернулось в последний раз, и он затих навсегда, широко раскинув руки и смотря стекленеющими глазами в небо.

Царандоевские сарбозы стояли с широко открытыми глазами, загипнотизированные увиденным. Желающих повторить геройский поступок по спасению командира среди них больше не оказалось. Да и спасать-то было уже поздно.

В горящей машине начали взрываться боеприпасы. Полетели осколки снарядов, мин, гранат, засвистели пули. Царандоевцы стали спрыгивать с машин и разбегаться кто куда, прячась в естественные складки местности, в воронки от авиабомб и за полуразрушенные строения. Мы запрыгнули на правый борт бэтээра, на котором приехали сюда, и дали команду водителю отогнать его подальше от опасного места.

Водила оказался смышленым малым. Посильнее газанув, с тем чтобы прятавшиеся за бэтээром сарбозы отскочили в сторону, он рванул боевую машину вперед, к земляному валу ближайшего арыка. Расчет был верным – вал являлся естественной преградой для выстрелов «духовских» гранатометов. Нашему примеру последовал водитель царандоевского бэтээра. Остальные грузовики стали пятиться и разворачиваться назад, чтобы поскорее покинуть опасное место. Один из «ЗИЛов» при развороте наехал задним колесом на противопехотную мину, от взрыва которой в клочья разорвало покрышку. Не останавливаясь, водитель погнал машину прочь на уцелевших колесах. «Духи» выстрелили напоследок по удаляющейся автоколонне из гранатомета, но промазали.

Оставшись на открытой местности, мы приступили к организации обороны. Несколько пулеметчиков было выставлено на вал, и они открыли беглый огонь по камышам, в которых засели «духи». Переводчик Юра, схватив трофейный «виккерс», тоже сделал попытку поиграть в войнушку. Куда там! Пока мы добирались сюда, пыль плотно забила внутренности пулемета, и Юра не смог даже передернуть его затворную раму. Вот и доверяй после этого импортной военной технике.

Спустя несколько минут стрельба понемногу стала затихать, а потом и вообще прекратилась. На смену ей пришла звенящая в ушах тишина.

Неужели пронесло?

Да уж куда там! Буквально через пару минут «духи» открыли огонь по нашим позициям сразу из двух минометов, причем один бил с юга, а второй с севера. Мы оказались под перекрестным огнем. Первые мины упали со значительным удалением от того места, где мы находились. Но с каждым следующим выстрелом они стали ложиться все ближе и ближе к нам. Еще несколько выстрелов, и «духи» накроют нас. Стоявшие рядом со мной царандоевские солдаты сползли в огромную воронку от авиабомбы и, абстрагировавшись от всего происходящего, начали усиленно молиться.

Наступило время обеденного намаза.

О чем они просили своего Аллаха, я мог только предполагать. Но, видимо, их молитвы все-таки достигли его ушей. По душманским минометчикам начала бить наша артиллерия. Скорей всего, их засекли наблюдатели, сидевшие на КП штаба операции. Вот только наводчики на батарее немного ошиблись со своими расчетами, и первые снаряды угодили по нашим же позициям. Слава богу, никто не погиб, но несколько сарбозов все-таки получили осколочные ранения. После корректировки огня через бэтээровскую радиостанцию с употреблением всех возможных в таком случае эпитетов и нецензурных выражений в адрес артиллеристов снаряды стали падать на позиции «духов».