Читаем без скачивания Второй пояс. Откровения советника - Анатолий Воронин

Еще когда ехали по «зеленке», в наших безумных головах созрела идея «фикс» – любой ценой разжиться «кишмишовкой». Ни водяры, ни самогона у нас на вилле не было уже несколько дней, а снять перенесенный сегодня стресс было крайне необходимо.

Пока в царандое сгружали останки погибших, я разыскал своего водителя Джилани и, дав ему пару штук афошек, попросил достать на всю сумму «кишмишовки».

Нужно быть суперпронырой, чтобы умудриться купить в Кандагаре спиртное. Винных дуканов в городе не было вообще, а местные шинкари-кустарщики находились в глубочайшем подполье, поскольку «духи» резали им головы за занятие запрещенным промыслом.

Но я знал, кому давать деньги.

Джилани возвратился через несколько минут, держа в руке шерстяную накидку, какую все афганцы надевают на плечи в холодное время года. Что-то вроде латиноамериканского пончо или нашего пледа. Он отозвал меня в сторону и, озираясь по сторонам, развернул накидку. Там лежали три целлофановых пакета с «кишмишовкой». По пол-литра в каждом пакете.

Я выразил Джилани огромный «ташакур», забрав спиртное вместе с накидкой. Пора было ехать.

В тот момент, когда БТР выезжал с территории царандоя, к нам подбежал дежурный и доложил о том, что несколько минут тому назад в «Дехходжу» прорвалась банда численностью до двадцати человек. Вот те здрасьте! А нам, чтобы добраться до «Компайна», как раз нужно было ехать через «Дехходжу». Поразмышляв о чем-то несколько секунд, «Седой полковник» дал команду:

– Вперед!

Поехали. Я передал Юре накидку с драгоценным грузом, забрав при этом у него автомат и строго-настрого приказав беречь как зеницу ока антистрессовое лекарство. Исходя из соображений безопасности, все повисли по левому борту бэтээра. Стрелок развернул башню так, чтобы можно было вести обстрел «Дехходжи» в случае появления «духов».

Когда проезжали дуканы и мастерские, стоявшие вплотную к дороге перед въездом в «Дехходжу» со стороны «старого города», водила разогнал БТР до максимально возможной скорости, которую была способна развить эта железяка. Объезжая ямы и рытвины на дороге, БТР выписывал замысловатые зигзаги, виляя при этом всем корпусом и взлетая на каждой крупной ухабине, которую не успевал объехать. Я крепко держался обеими руками за поручень, оттопырив задницу так, будто собрался сходить «по большому». Оба автомата, болтающиеся за спиной, при каждой очередной встряске больно били по затылку.

«Да и черт бы с ним, лишь бы не свалиться с броника», – пронеслось в голове. Посмотрел на Юру. Тот находился в такой же позе. Только он, ко всему прочему, мертвой хваткой держал в зубах накидку.

Мне стало смешно от всего увиденного. Однако посмеяться я не успел. Со стороны «Дехходжи» раздался выстрел из гранатомета. Прошуршав своими алюминиевыми стабилизаторами, граната пролетела буквально в метре от передних колес бэтээра и разорвалась невдалеке от дороги.

– Не останавливайся! Гони, что есть мочи! – закричал «Седой полковник» водителю.

А тот и не думал останавливаться. Уж кто-кто, а он-то знал, что чем больше скорость у бэтээра, тем сложнее в него попасть. Если даже граната и попадала в борт мчащегося броника, имелся шанс, что она срикошетит в сторону.

На перезарядку гранатомета новым выстрелом и прицеливание обычно уходит около десяти секунд. Я стал в уме вести отсчет, наблюдая за развалинами, из которых нас обстреляли. На седьмой секунде увидел, как из-за угла одного из строений выскочил человек с гранатометом на плече. Видно было, как он обстоятельно целится в наш БТР. Машинально бросив отсчет, я успел только подумать – «крандец».

Выстрел гранатомета слился с оглушительным треском очереди из КПВТ, которую выпустил стрелок нашего бэтээра. На этот раз граната не долетела до нас, встретив на своем пути естественную преграду в виде высокой сосны. Одновременно со взрывом гранаты я увидел, как возле стрелявшего в нас «духа» поднялась пыль от разрывов выпущенных в него крупнокалиберных пуль. По всей видимости, одна или несколько пуль все-таки достали «духа». Было хорошо видно, как его тело запрокинулось назад. В воздухе мелькнули тапочки и слетевшая с головы чалма.

В следующее мгновение я уже ничего не видел, поскольку начавшийся дувал перекрыл обзор происходящего.

Слава богу, и на этот раз пронесло!

По приезде в «Компайн» первым делом пошли мыться.

Михалыч, приехавший домой раньше нас, раскочегарил керосиновые горелки бани, и температура в парилке была уже такой, что можно было мыться. Купались молча. Каждый думая о чем-то своем, личном. Потом была коллективная пьянка по поводу удачного возвращения «с того света». Полтора литра вонючей «кишмишовки», практически без закуски, уговорили за считанные минуты.

Шинкарь козел! Экономист хренов! Разбодяжил свою дерьмовую бормотуху до такой степени, что она совершенно не брала в свои объятия наши мозги.

Решили совершить поход к военным строителям, у которых под слезные заверения отдать должок «как только, так сразу» разжились еще литром неочищенного самогона. Потом еще куда-то ходили. Кому-то чуть было не набили морду за то, что нам сделали неуместное замечание по поводу безобразного поведения. Короче, расслабились по полной программе и спать легли уже далеко за полночь…

Нас-то бог миловал, а вот других…

На следующий день было долгожданное воскресенье.

В этот день решили временно приостановить игру в войнушку. И не потому, что было воскресенье, а потому, что было 27 декабря. Восьмая годовщина официального советского военного присутствия в Афганистане.

Несмотря на то что для советников этот день являлся рабочим, за пределы «Компайна» решили никуда не выезжать, по крайней мере, хотя бы с утра. Была реальная угроза, что «духи» могли выкинуть какую-нибудь очередную «бяку». Тем более что соответствующая информация накануне поступила сразу от нескольких агентов спецотдела и ХАДа.

«Духи» расклеили по всему городу листовки, призывающие кандагарцев к активизации борьбы с «неверными». Но этого им показалось мало. Под покровом ночи они незаметно подкрались к советским блокпостам и расклеили на их стенах листовки, ксерокопированные с рукописного экземпляра. Каким образом им это удалось сделать, можно было только догадываться. Одна такая листовка утром была обнаружена на кирпичной стене, ограждающей «Компайн». Текст листовки был выполнен от руки, корявыми печатными буквами, и содержал кучу орфографических ошибок.

Я сохранил на память эту листовку. Вот ее текст:

«Советский красный многих полки восмом году агрисия на Афганистане.

Советский красный полки солдаты и офицеры. СССР красный полк, которая называется герой мере. Восем леть назад они приходили на нашом невеновоным страный Афганистане они обывали нашом бедный ребеный юноши девушки и человеки средних лети, и такжи они разрушили нашом домой и использывали огный и химический оружий. Это народный дружба? Это хорошая сосушествования? Это хорошая соседания? Конечно ваша руководителий вам много показали стобы в Афганистане заходители Амереканский Гитайский и Пакистанский ормия. Но у вас нет такие вопросый, которая в этом 8 лет вы увидели одновом такжый иностраный солдаты? посли разрушение вам поразывается, стобы ваша руководители вам говорили неправда и вам использовали как рабы. ваш командировали чтобы разрушает невеновоный народный домой. Но ваш коммунистический и кремлевскии руководители рабы и глядаторы? Это наша вина чтобы мы захотили наша свобода? Это наша вражда чтобы мы сопротевляли против агрисевная иностраны солдаты. если у вас были вримея но вы не будити жертвовать для вышего родину против Красный Армею мы Афганский муджахидин не только параживали Красный Армия. но если однородный были бедный, но они может паражать сылный солдаты цель такие чтобы обясняю вам. Красный руководители военовают вам протев бедном Афганский муджахидином. мы Афганский муджахидин нет ваша личный враг и мы такжа уверен сто вы нет наша личны врагы и мы толька ваш его враг против людный режимы. Пожалуйста помогаети нам и проходити к нам мы Афганскии муджахидин обишаю вам, чтобы мы будем посылать вам такие страны которая вы хотити. Наша Советский солдаты мы Афганскии муджахидин всегда помогаю вам.