Читаем без скачивания Разрыв - Лорен Стефано

Как только мы трогаемся, Вон говорит:

- Я расскажу тебе, почему я солгал о твоей сестре, но я обещаю тебе, что это было необходимо.

Роуэн смотрит на меня, как я дышу, постоянно напоминая себе, что я жива.

- Я начну с того, где я тебе не лгал – начинает Вон – Которая заключается в том, что она на самом деле записалась на экспериментальные процедуры. Донорство костного мозга, мне кажется, за это обещали деньги. К сожалению, это была ловушка. Сборщикам нужны были быстрые деньги, они продавали женщин для невест. Каково же было ее счастье, когда она была подарена моему сыну в качестве невесты. Как только я увидел ее глаза, я сразу понял, что она особенная. Гетерохрония могла произойти по ряду причин и у обычных людей, но это практически невозможно у нового поколения. Если бы мой сын не выбрал ее по собственному желанию, я уверен, что я бы его убедил.

Это не совсем правда. Пока он ставил на мне эксперименты в своем подвале, он говорил, что если бы Линден не выбрал меня, он бы оставил меня себе, в качестве подопытной.

- Там были и другие девочки, который привез Рейн, для моего сына – говорит Вон – После того как мой сын выбрал себе невест, я заплатил хорошие деньги, чтобы убедиться, что другие девочки будут молчать. Я бы не рискнул, чтобы кто-то говорил о том, что девушка с глазами как у Рейн, была продана в качестве невесты. Среднестатистический обыватель может подумать, что она была просто уродиной, но представьте, если кто-то, хорошо разбирается в медицине, или хуже того, кто-то невменяемый ищущий лекарство, слышал об этом и попытался забрать ее себе? Представь себе опасность, в которую она попадет.

Он удостоверился, что другие девушки больше не раскроют рта. Я все еще слышу выстрелы в своих кошмарах. Мне до сих пор не дает покоя потерянный взгляд Дженны, когда она вспоминала о своих сестрах.

Роуэн не задает никаких вопросов; будто он обучен подчинятся. Сколько раз он принимал слова Вона за истину? Я научилась душить гнев в присутствии Вона. Но сейчас особенно сложно молчать.

- Рейн жилось вполне комфортно, в качестве невесты моего сына. Она жила в роскошном особняке, с вечеринками и всем необходимым. Она была довольно близка с сестрами по мужу.

- Рейн – произносит Роуэн. Он убирает мои волосы, которые закрываю мое лицо – Ты замужем?

Не существует простого ответа на это. Да. Нет. Больше нет. Я не могу заставить себя посмотреть на него.

- Я планировал рассказать тебе о твоей сестре - продолжает Вон – Но возможность еще не представилась. Я не хотел тебя отвлекать. Я признаюсь, я боялся, что если ты узнаешь, что она жива и здорова, то упущу тебя из виду, что очень важно. Ты бы отвлекся на свои собственные интересы, и забыл бы, то, что делаешь сейчас, это гораздо больше чем ты сам. - Он нагибается прямо надо мной и треплет Роуэну колено. Он показывает мне, что мой брат, единственное, что я думала, у меня есть, находится под его контролем. – То, что ты делаешь спасая мир.

Когда, я наконец обретаю голос, я говорю:

- Откуда ты узнал, где искать моего брата? Ка ты узнал, что я близнец?

Он смеется, и я слышу доброту его сына в голосе.

- Ты вроде как говорила нашей дорогой Сесилии, конечно.

Я дрожу, когда лимузин наконец останавливается. Выходя Вон говорит, что разрешает нам остаться на несколько минут наедине, но он напоминает Роуэну, что мы торопимся. Мы должны присутствовать на конференции. Когда дверь закрывается, оставляя нас, Роуэн говорит:

- Мне так жаль, что меня там не было, чтобы защитить тебя.

Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него, и я надеюсь, что он видит меня. Я надеюсь, что он видит Вона так же, как и я вижу его. Но он говорит:

- Ты хоть представляешь, как нам повезло? Если бы доктор Эшби не нашел тебя, … я даже не хочу думать о том, что могло бы случится.

- Повезло? – восклицаю я – Меня швырнули в фургон, везли вниз по береговой линии, женили против моей воли. Ты думал, что я мертва. И это называется, повезло?

- Потому что мы добрались, чтобы быть частью чего-то большего сейчас – говорит он – Мы будем жить.

- Роуэн, тебе не кажется это бредом?

- Я никогда не верил в вещи, которые не видел сам – говорит он - Ты умна, чтобы сомневаться. Я не прошу тебя довериться доктору Эшби. Я прошу тебя верить мне.

Я чувствую, что я больше не знаю собственного брата. Вот, что я хочу сказать ему. Я открываю рот, но у меня сдают нервы. Он смотрит прямо в мои глаза, ох, как я хочу верить всему, что он говорит. Как я хочу изменить реальность, чтобы соответствовать всему, во что он верит. Я могу вернуть нас обратно в Манхэттен. Я могу жить с тем, что он сделал, я могу найти способ, чтобы перестроить родительский дом и провести остаток дней, сажая лилии во дворе. Я не смогу снова оставить этот дом, если буду знать, что в нем безопасно.

Я не могу пойти против него. Я не могу оставить его Вону и попрощаться с ним, потому что, я уже потеряла родителей, и мужа, и сестер по мужу, и вполне возможно Габриэля. Но потерять веру в моего брата означало бы, что я не та кто я есть.

Вон открывает дверь и улыбается, непонятной улыбкой.

- Все готовы?

- Я думаю… - Роуэн смотрит на меня – Рейн?

- Ладно – говорю я.

Вон ведет нас в частный самолет, что ждет нас на летном поле. У него президентский герб – королевский синий силуэт орла летящего поперек белого солнца – напечатанного на одном из крыльев. Я добавляю это к длинному списку вопросов, на которые мне нужны ответы. Внутри он намного больше, чем самолет Рида стоящий в сарае. Сиденья из бежевой кожи и восточный ковер, и шторы, на которых так же набит герб. Как только мы садимся, Вон зовет слугу, чтобы он нам налил бокалы с шампанским. Когда смотрю в свой бокал, Вон говорит:

- Я отметил, что это успокаивает нервы тем, кто впервые летит на самолете.

- Я в порядке, спасибо – говорю я.

- Я забыл что ты у нас самая смелая – говорит Вон, и делает глоток из своего бокала – Напомни мне рассказать тебе Роуэн, историю о твоей сестре и урагане. Сейчас, я думаю, я должен рассказать ей историю о тебе. Это единственный способ заставить ее понять.

- Держи разум открытым – говорит Роуэн.

В ответ я смотрю на него. Он спокоен и уже принял все, что Вон предложил ему. Но я знаю другого Вона. Истина возможно и есть в его словах, но я знаю, что она похоронена в его собственной версии реальности, где все не так как он задумал. Я должна узнать. Когда-то я была замужем за мальчиком, который жил в такой же реальности.

- Картина мира пронизана грязью – говорит Вон. Это не очень сложно. – Мир был разделен на континенты, страны, города, поселки. Америка была на высоте более двух веков назад. Она была среди мировых лидеров в медицине и технике. Это так же касается импорта. Была структура, чуждая понятию вашего поколения. Вы живете среди неудачных усилий и гниения культур, но когда-то там был порядок. Президент в то время был более, чем подставное лицо. – Он делает глоток своего шампанского и смотрит в свое окно, как - будто он говорит о стране намного ниже нашей. – Но это еще не конец. История рассказывает нам о том, чего он никогда не делал. Разразилась войны, болезни, смерть. Президент видел то, каким ценным товаром может стать страна в мире. Может быть, это послужит примером и принесет мир остальному миру. И пока граждане были уязвимы, он успокаивал их обещаниями защиты, обещаниями, что он убережет их от разрушений.