Читаем без скачивания Аластор-2262 - Джек Вэнс

– Зодерганг ни о чем с вами не разговаривал? Совершенно ни о чем?

– Нет, только спросил дорогу к дому Акади.

– А когда вернулся – тогда тоже ни о чем не спрашивал?

– Тогда? Спросил, когда в Зауркаш заходит катер, совершающий регулярные рейсы в Порт-Мэхьюл. Ему пришлось подождать около часа.

– С ним был небольшой черный чемоданчик?

– Да, точно был.

– Он разговаривал с кем-нибудь?

– Он только дремал вон на той скамейке.

– Ну что ж, все это мелочи, – сказал Глиннес. – Встречусь с ним в какой-нибудь другой раз.

Сломя голову Глиннес мчался по темным речным протокам и рукавам, мимо выстроившихся по берегам молчаливых деревьев, черные силуэты которых были обрамлены серебристой бахромой из звезд. В полночь он прибыл в Уэлген. Переночевал в гостинице у самой пристани и ранним утром взошел на борт парома, отправлявшегося в восточном направлении.

Порт-Мэхьюл, называемый так скорее вследствие находящегося поблизости взлетно-посадочного поля, используемого космическими кораблями, чем из-за своего местонахождения на берегу Южного Океана, был самым большим городом в Префектуре Джолани и, пожалуй, старейшим поселением на Тралльоне. Застроен он был большей частью соответствующими архаичным стандартам массивными, способными выстоять много веков, зданиями из светло-коричневого глазированного кирпича или неподверженных действию времени сальпиниевых бревен, с крутыми крышами, покрытыми синей стеклянной черепицей. Центральная площадь считалась не менее живописной, чем в любом другом из крупных городов Мерланка. Со всех сторон ее окружали древние здания, фасады которых частично были скрыты буйно разросшимися черными сульпицеллами, а главным ее украшением была мостовая, выложенная «в елочку» желтовато-коричневыми кирпичами и как бы светящимися изнутри булыжниками из кристаллического актинолита, добываемого в расположенных неподалеку горах. В самом центре города располагался прутаншир, отличавшийся от других наличием стеклянного резервуара, сквозь боковые стенки которого посаженного в него преступника обдавали кипятком, а восторженная толпа могла наблюдать во всех подробностях мучения, которые он при этом испытывает. С тыльной стороны окружавших центральную площадь зданий лепились многочисленные базарчики, затем следовали хаотически разбросанные гроздья небольших обветшавших домов, а на восточной окраине – вытянутое в длину здание космовокзала из стали и стекла. Само поле простиралось еще дальше на восток вплоть до Генглинских Болот, где, как рассказывали, выползали из камышей и тины мерлинги, чтобы подивиться зрелищу совершающих посадку или стартующих в космос звездолетов.

Глиннес провел в Порт-Мэхьюле три наполненных трудами и заботами дня, разыскивая Шилля Зодерганга. Стюард парома, курсировавшего между Порт-Мэхьюлом и Шхерами, довольно смутно припоминал, что был на борту парома такой пассажир, Шилл Зодерганг, но кроме голого этого факта больше ничего не мог вспомнить, даже название причала, где тот сошел на берег. В адресном столе города Зодерганг не числился в качестве одного из жителей, в управлении полиции тоже никогда не слышали такого имени.

Глиннес не поленился посетить и космопорт. Звездолет компании «Андржакья Лайнз» отбыл из Порт-Мэхьюла на следующий день после визита Зодерганга в Шхеры, но фамилия «Зодерганг» не числилась в журнале регистрации пассажиров.

Во второй половине третьего дня пребывания в Порт-Мэхьюле Глиннес отправился назад, в Уэлген, а затем уже в своем собственном скутере приплыл в Зауркаш. Здесь он встретился с Харрадом-младшим, которому прямо-таки не терпелось выплеснуть сенсационные новости, и Глиннесу пришлось повременить со своими собственными расспросами и выслушать болтовню Харрада-младшего, которая оказалась сама по себе достаточно увлекательной. Судя по всему, не имеющее себе равных по дерзости злодеяние было совершено, так сказать, почти под самым носом у Харрада-младшего. Оказывается именно Акади, которому Харрад-младший и раньше не очень-то доверял, был тем хладнокровным негодяем, который решил воспользоваться представившейся возможностью прикарманить тридцать миллионов озолов.

Глинес расхохотался, не веря ни единому слову из услышанного.

– Сущая нелепица!

– Нелепица? – Харрад-младший поглядел на Глиннеса в упор, дабы удостовериться, что Глиннес говорит это совершенно серьезно. – Этого мнения придерживаются все до единого лорды – неужели могут ошибаться так много всеми уважаемых людей? Они отказываются поверить, что Акади выключил свой телефон как раз в тот день, когда стало известно о поимке Бандольо.

– Я в тот день сделал то же самое, – пренебрежительно фыркнув, произнес Глиннес. – Неужто я – преступник, если следовать логике лордов?

Харрад-младший пожал плечами.

– Кто-то стал богаче на тридцать миллионов озолов. Кто? Явных улик пока еще нет, но все, что бы не делал за эти дни Акади, никак не говорит в его пользу.

– Э, куда это вас занесло! А что же еще он такого сделал?

– Он присоединился к фаншераду. Он теперь фаншер. Все совершенно уверены в том, что они приняли его в свои ряды из-за оказавшихся у него огромных денег.

Глиннес схватился за голову.

– Акади – фаншер? Вот уж ни за что не поверю! Он слишком умен для того, чтобы связывать свою судьбу с этими посмешищами!

Однако Харрада-младшего оказалось не так легко вышибить с занимаемых им позиций.

– Почему он отплыл со своего острова глубокой ночью и отправился в путешествие к Долине Зеленых Призраков? А вспомните еще о том, что он уже давно носит фаншерские одежды и, как обезьяна, подражает их манерам.

– Акади просто несколько чудаковат. Ему нравится потакать своим «пунктикам».

Харрад-младший презрительно фыркнул.

– Он может поступать так, как ему заблагорассудится, это бесспорно. Между прочим, я даже уважаю подобную смелость, но когда речь идет о тридцати миллионах озолов, ссылка на отключенный телефон выглядит более, чем сомнительной.

– А что еще может он сказать, кроме правды? Я сам видел отключенный телефон у него в доме.

– Что ж, все равно, все тайное рано или поздно становится явным. А вам удалось найти того хассэйдера, как его там, то ли Джоркома, то ли Джеркома?

– Джоркома? Джеркома? – удивился Глиннес. – Вы имеете в виду Зодерганга?

Харрад-младший виновато улыбнулся.

– Зодерганг совсем другой человек, рыбак из затона Айли. Я при регистрации перепутал фамилии.

Глиннес с огромным трудом сохранил спокойствие голоса.

– Значит, этого человека зовут Джоркаи? Или Джеркаи?

– Давайте-ка глянем, – ответил Харрад-младший и вытащил журнал. – Вот Зодерганг, а вот записана другая фамилия. Мне кажется – Джерком. Он сам вписал ее.

– Похоже, что Джерком, – согласился Глиннес. – Или это Джеркони?

– Джеркони! Вы совершенно правы! Именно так он и назывался. В какой линии он играет?

– Линии? Полузащиты. Не мешало бы с ним когда-нибудь встретиться. Только я вот не знаю, где он живет. – Глиннес взглянул на часы в каптерке Харрада-младшего. Если он, сломя голову бросится назад, в Уэлген, еще, может быть, удастся застать там направляющийся в Порт-Мэхьюл паром, Махнув в отчаянии на все рукой, он спрыгнул в скутер и на максимальной скорости помчался на восток, в Уэлген.

В Порт-Мэхьюле, как вскоре обнаружил Глиннес, фамилия «Джеркони» была ничуть не более известна, чем «Зодерганг». Усталый и охваченный каким-то тупым безразличием он прошел в беседку перед входом в таверну «Отдых путника» и заказал бутылку вина. На столике, за которым он устроился, кто-то оставил свежий информационный бюллетень. Глиннес поднял его и пробежался взглядом. В глаза ему бросилась следующая статья:

Вчера в Порт-Мэхьюл пришло известие о заслуживающем осуждения нападении, совершенном группой треван, на лагерь фаншеров в Долине Зеленых Призраков или, как ее называют треване, Долине Ксиан. Мотивы, которыми руководствовались треване, довольно сомнительны. Известно, что они возмущены присутствием фаншеров в долине, считающейся среди треван священной. Нелишне также напомнить, что ментор Джано Акади, в течение многих лет проживавший в окрестностях Зауркаша, объявил себя фаншером и теперь живет в лагере фаншеров. Общественное мнение не без оснований связывает Акади с суммой в тридцать миллионов озолов, которую, как утверждает Акади, он выплатил старментеру Загмондо Бандольо, однако сам Бандольо категорически отрицает ее получение. Не исключено, что вожак группы треван, некий Ванг Дроссет, решив, по всей вероятности, что Акади забрал эти деньги с собой в Долину Зеленых Призраков, поэтому именно с целью захвата денег и организовал налет на лагерь фаншеров. Факты таковы: семеро треван вошли в палатку Акади ночью, однако им не удалось заглушить его крики о помощи. На его призыв откликнулось немало фаншеров и в возникшей вслед за этим схватке двое треван были убиты, а еще несколько – ранены. Те, кому удалось спастись, нашли убежище среди участников проводившегося в это время неподалеку собрания треван с целью выполнения священных обрядов. Наверное, излишне говорить о том, что треванам так и не удалось овладеть тридцатью миллионами озолов, которые, очевидно, спрятаны в надежном месте. Фаншеры оскорблены вышеописанным нападением, которое они расценивают, как акт преследования их со стороны треван.