Читаем без скачивания Жизнь в розовом свете - Людмила Бояджиева

— Они держались за руки?

— Кончиками пальцев, но смотрели в разные стороны.

— Зато о одинаковым выражением — нескрываемой тоски и снисхождения к происходящему. Ко всем вокруг и друг к другу.

— Элегантнейшая пара. Кажется, высокая??????? единственная кроме нас, кто хорошенько задумался перед тем, как выйти на люди: а могу ли я доставить эстетическое удовольствие своему ближнему? — выпрямившись на скамейке, Ди мимолетным движением поправила букли и свой полосатый пиджачок. Она смахивала на английскую королеву, ожидающую посла.

— Задумывались многие, но у них другие представления о внешнем виде солидной пары, прогуливающейся праздничным вечером в курортном местечке. Франсуаза Фейт — стилист косметической фирмы «Герлен». Жан преуспевающий дантист. У них за спиной бурный роман, экстравагантная свадьба на пляжном курорте и пятнадцать лет брака. Очаровательный дом в престижном предместье Парижа, собственный кабинет Жака на улице Оноре… В общем, они не зря возвышаются над толпой и сияют белизной. Им есть чем похвастаться. Дело в том, что Жак Фейт — потомственный дантист. Его отец был очень известен в Голливуде до второй мировой войны. Ты помнишь «акулий бум»?

— Как Вивьен Ли покрыла зубы перламутром морских раковин? Ее жемчужные зубы блистали на обложках всех журналов.

— Нет, дорогая! При чем здесь акулы? Хельмут Миль в тридцатые годы попробовал вставлять своим пациентам вместо испорченных зубов акульи, искусно обточенные и подогнанные. Одна из первых воспользовалась новинкой легендарная Грета Гарбо, заменив себе передние зубы на акульи. А никогда не отстававшая от неё соперница и подруга Марлен Дитрих вставила все верхнюю челюсть. Заодно она удалила четыре коренных зуба, чтобы подчеркнуть рисунок высоких скул.

— Ты шутишь. Но зачем сочинять такие ужасы про незабвенных звезд экрана? Скажи лучше какую-нибудь гадость про политиков. У кого из них акулья челюсть?

— Акульи зубы — не гадость. Они стали принципиально новым шагом в протезировании. В те годы, естественно, когда эксперименты с плябмассами только начинались. Примеры со знаменитостями вовсе не вымысел, а общеизвестный факт. — Эн с хрустом доела вафельный рожок и вытерла пальцы кружевным платочком работы Ди. — Речь идет вовсе не о них, а об отце того высокого шатена, которого мы видели на променаде. Перебравшись в Париж, американец заложил прекрасный фундамент для будущности своего единственного сына! Лучше бы старик остался в Голливуде и пристроил паренька на киностудию. Ты заметила, как он походил на Мейсона из «Санто Барбары»? Только немного постарше.

— Действительно, похожи. Если я верно уловила суть по виденным трем сериям, этот красавчик в сериале не прочь приволокнуться за дамами и приложиться к бутылке.

— Но он умница, профессионал и романтик. Все время цитирует Шекспира, кажется, пишет сам…

— Вот-вот. Наш дантист тоже романтик. Особенно в присутствии хорошенькой дамы и с бокалом в руке. Так он и познакомился на банкете фирмы «Герлен» с молоденькой сталисткой Франсуаз Бордери. Жак что-то консультировал по поводу новой зубной пасты или лосьона для десен. Ему уже перевалило за тридцать, Франсуаз исполнилось двадцать пять. Ужин проходил в ресторане «Парижское небо», который считается самым высоким рестораном в Европе. На 56-ом этаже башни Монпарнас вдоль стеклянных стен красовались живописные столы с закусками, посудой и питьем.

— Это был всего лишь фуршет. Вазы с цветами стояли прямо на полу, чтобы не заслонять сверкающую огнями панораму ночного Парижа. Двести метров — прилично высоко. Надо сказать, что Франсуаза всегда была яркой женщиной «Тициановская блондинка» с бело-розовой нежной кожей, классическими, скандальными для суптильных француженок, формами и золотыми пышными волосами. В её жилах течет коктейль кровей, что зачастую дает превосходный эффект. — Бабка по материнской линии — венецианка, дед — еврей, а с другой стороны — французы и венгры. Все — без особых дарований и основательного положения в обществе — средненькие провинциалы. Франсуаз — лучший росток на семейном древе: прекрасный специалист известной фирмы, красавица, добрая душа. В тот вечер она вся светилась — молодостью, жизнелюбием, ореолом золотых волос, костюмом джерси с мерцающим люриксом. Нечто сюрпризно праздничное, призовое было во всем её облике.

Жан со студенческих лет привык получать спортивные кубки, его сразу потянуло к яркому объекту.

Недолго размышляя, дантист кивнул в сторону окна, за которым светящейся иглой, словно отлитая из расплавленного золота, вонзалась в ночное небо Эйфелевая башня.

— Вы — символ Парижа, мадмуазель. Младшая сестра этой огненной стрелы.

Франсуаз рассмеялась — легко, мелодично. — Скорее, башня сейчас похожа на алмазный зуб Лити Грейт. — Она прищурилась, давая понять, что знает кое-что об импозантном стоматологе.

— Угадали. Жан Фейт, — представился он. — С меня фант. А как зовут красивейшую женщину Парижа?

— Франсуаз Бордери. Я изобретаю запахи. Мне пришлось поработать с вашими материалами, изобилующими медицинскими терминами. Боже, сколько же напастей изобрела природа для наших зубов!

— Кариес, дорогая моя. Это болезнь века. Но лично для вас я сделаю то, что сделал бы для Лиси Годар Чарли Чаплин… — Жан остановился, предоставляя Франсуаз возможность закончить фразу.

— Зуб из отшлифованного алмаза? — нахмурилась она. — Насколько я помню жена Чаплина зуб выбила его предыдущая или последующая супруга. В связи с чем и был подарен алмазный протез… Блестящая перспектива.

— Я не выбиваю зубы, уважаемый эксперт по запахам, я их вставляю.

— Пока я все же повременю с этим. — Франсуаз задорно тряхнула золотистой гривой. Когда вышла на экраны «Сладкая жизнь» Феллини, многие говорили мадмуазель Фейт, что она похоже на красотку Пинту Экберг.

— …Да и бюст у неё не меньше, — заметила Ди. — Красотка в формах Феллини, но одетая в стиле Лакруа.

— Жан все это отметил слету. И спросил, едва касаясь губами её шеи: А чем пахнет от меня?

— …Ой, — поморщилась Ди. — Я побаиваюсь людей с экстремальными способностями. Один видит, что у тебя в селезенке, другой унюхает несвежие носки. У Жана все было в порядке во всех местах. Уж поверь — это подтверждала ни одна требовательная экспертиза: как холостяк он представлял собой лакомый кусочек.

Франсуаз закрыла глаза, смакуя воздух, окружавший Жана, — его голливудскую фигуру, шелковую рубашку от Диора, отлично подстриженные каштановые волосы. Знаешь — манера семидесятых с полубачками и длинным затылком.