Читаем без скачивания Свастика и орел. Гитлер, Рузвельт и причины Второй мировой войны. 1933-1941 - Джеймс Комптон

Документы в целом подтверждают, что Германия желала бы, чтобы Япония нанесла удар в любом удобном для нее месте. Однако никто не собирался толкать Японию на нанесение удара по Соединенным Штатам[161].

Добиваясь единства стран оси, немцы вполне могли совершенно искренне верить, что Америка останется в стороне. Более того, определенное безразличие к вмешательству Америки было основано на уверенности в ее военной слабости, а также на отрицании реальной причины для ее вступления в войну после быстрой победы Японии. Однако это вовсе не означает, что заявление нюрнбергского прокурора по поводу немецкого давления не соответствовало истине. Нельзя также признать Берлин невиновным в подталкивании Японии к войне на том основании, что руководители Третьего рейха не понимали, что курс, который они навязывали Японии, мог спровоцировать Америку на вступление в войну. В Тихом океане риск этого был ничуть не меньше, чем в Атлантическом. Но на Тихом океане Гитлер был готов идти на этот риск, особенно после того, как его мечта о жизненном пространстве на Востоке потерпела крах.

Убеждая Токио в неизбежности японо-американской войны, подчеркивая американскую военную слабость и утверждая, что все ее угрозы – блеф, заставляя Японию напасть на Россию и на американские корабли, доставлявшие грузы в эту страну, поощряя экспансию на юг, прекрасно понимая, что это затронет жизненные интересы Америки, требуя, чтобы японцы проводили бескомпромиссный жесткий курс в своих отношениях с Америкой, и, наконец, перед лицом постоянных зловещих предупреждений о неминуемой войне, обещая Японии полную военную и политическую поддержку даже в том случае, если акт агрессии совершит сама Япония, Берлин стал соучастником событий, которые завершились нападением на Пёрл-Харбор 7 декабря. Удивление немцев, узнавших об ударе по Пёрл-Хар-бору, было совершенно искренним, но это всего лишь грустное подтверждение того, что руководство Германии не способно было осознать, к каким осложнениям может привести его намеренно безрассудная политика на Дальнем Востоке. Эта политика, несмотря на заявления о том, что никто не собирался расширять конфликт, сыграла ведущую роль в превращении европейского конфликта во Вторую мировую войну.

Часть четвертая

Свастика и орел

Глава 16

Немецкая агрессия в отношении Соединенных Штатов

Мы уже писали в третьей части, что к 1941 году влияние Америки на немецкую внешнюю и военную политику в отношении стран Европы было почти незаметным, но в Атлантике и Тихом океане оно сказывалось очень сильно. Поэтому мы изучали присутствие американского фактора в немецких расчетах в связи с той политикой, которую проводила Германия. Осталось теперь рассмотреть последний вопрос несколько иного характера – возможность нападения на саму Америку. Германия не могла, конечно, напасть на США, однако нам кажется совсем не лишним исследовать вопрос, вынашивало ли руководство рейха такие планы, и рассмотреть теоретически, мог ли Гитлер провести операцию по захвату Америки, если бы ему удалось выиграть войну в Европе.

При обсуждении вопроса о возможной немецкой агрессии против Соединенных Штатов надо обратить внимание на три аспекта этого вопроса: как в целом Гитлер относился к такой авантюре с политической и стратегической точек зрения; какие идеи он высказывал на этот счет и вынашивались ли какие-нибудь планы для осуществления этого проекта.

По первому пункту свидетельств у нас почти нет. Континентальная направленность мышления Гитлера и отсутствие у него интереса к заморским странам и морским операциям (вспомним его сомнения по поводу операции «Морской лев») говорит о том, что он уделял очень мало внимания Западному полушарию. Его предрассудки по поводу США, его уверенность в том, что Америка всегда останется нейтральной, и кажущееся безразличие к возможности ее вмешательства в войну подтверждает тот факт, что Гитлер вряд ли задумывался о таком гигантском военном предприятии, как вторжение в США. Однако все это могло измениться, поскольку ненасытная жажда власти, сжигавшая Гитлера, делала его амбиции непомерными. Об этом нельзя забывать, но мы поговорим об этом позже, когда будем рассматривать вопрос о том, какие отношения могли сложиться между Америкой и нацистской Европой, если бы таковая возникла. Пока же мы ограничимся лишь напоминанием о том, что Гитлер к 1941 году был занят войной в Европе и совершенно не интересовался военными проблемами, которые возникли бы, если бы он задумал вторжение в Америку.

Что касается высказываний самого фюрера на этот счет, то нет смысла повторять, что мы повсюду встречали подтверждения того, что Гитлер не собирался нападать на Соединенные Штаты. В дополнение к своим обычным заявлениям о немецко-американской дружбе, которые он делал на встречах со всеми американскими дипломатами или журналистами, Гитлер объявил в своей речи в рейхстаге в январе 1939 года, что обвинения в намерении напасть на США «мы со смехом отвергаем». В своем презрительном ответе Рузвельту в апреле того же года он «искренне» заявлял, что «распространяемые повсюду слухи о том, что Германия собирается напасть или оккупировать Америку, являются самыми обыкновенными фальшивками и грубой ложью. Такие слухи, если рассматривать их с военной точки зрения, могут быть порождены только больным воображением».

В июне 1940 года Гитлер заявил Карлу фон Виганду, американскому журналисту, что идея о немецком вторжении в Америку является «ребяческой и смехотворной», а в мае 1941 года уверял американского дипломата Кудаи, что слухи о немецком вторжении в США совершенно абсурдны и поджигатели войны хорошо об этом знают. Когда же Виганд сказал ему, что многие американцы тем не менее верят этим слухам, фюрер заявил, что все это «глупая болтовня, которую поднимут на смех американские генералы и адмиралы». Риббентроп говорил то же самое Самнеру Уэлльсу и японцам, которые, как мы уже говорили, не были уверены в том, что Гитлер не собирается нападать на США. «Мы ни в коей мере, – сказал Риббентроп Мацуоке, – не заинтересованы в войне с Америкой».

Послевоенные свидетельства также отрицают намерение Германии нападать на Соединенные Штаты. Риббентроп заявил, что Гитлер был категорически против войны с Америкой, а Вайцзеккер во время суда утверждал, что «у Гитлера и в мыслях этого не было». Он также заявил, что у министерства иностранных дел не было плана войны с Америкой. У Вермана из политического отдела сложилось впечатление, что «политика Гитлера и Риббентропа была направлена на то, чтобы всеми силами избегать войны между Германией и Соединенными Штатами». Геринг заявлял, что «вопрос о нападении на Американский континент вообще никогда не возникал», а адмирал Руге писал, что «немецкое вторжение в США не планировалось, а учитывая мощь американского флота, было совершенно немыслимым». Гесс заявил следователю, что «у Германии не было никакого желания воевать с Америкой. Так называемая немецкая угроза была плодом больного воображения. Гитлера интересовала только Европа».

Однако есть и другие свидетельства. Следует всегда держать в памяти высказанное выше предположение о том, что Гитлер отличался ненасытными аппетитами. Более того, его крайняя субъективность, особое значение, которое он придавал интуиции, и склонность верить во все плохое, что говорилось об Америке, а также в ее слабость, вполне могли перевесить все трудности, связанные с нападением на страны Западного полушария, и те объективные советы, которые он мог бы получить по этому поводу.

Что же касается заявлений самого Гитлера, то конечно же на публике он никогда не высказывался в пользу вооруженного нападения на Америку. Однако среди коллег он несколько раз касался этой темы. Мы уже писали о том, что на нескольких совещаниях с командованием флота в 1940 и 1941 годах фюрер заявлял своим адмиралам, что Азорские острова интересуют его исключительно в связи с Америкой. «Это – единственная база для нападения на США» в случае начала немецко-американской войны, пояснил он в ноябре 1940 года.

В мае он признавал желательной оккупацию Азорских островов: «Отсюда могли бы взлетать бомбардировщики дальнего действия для ударов по территории США». «Случай для этого, – говорил Гитлер, – может представиться уже осенью». Несколько раз фюрер выражал желание отсрочить начало войны с Америкой, о чем мы уже писали раньше, но откладывать ее насовсем не собирался. После разгрома России, как заявил Гитлер 25 июля 1941 года, «он оставил за собой право предпринять военные действия и против США».

В апреле фюрер заверил Мацуоку, что Германия «будет вести против Америки более энергичные военные действия силами своих подводных лодок и люфтваффе». Более того, поскольку американские вооруженные силы не имеют необходимого боевого опыта, Германия «одержит победу; при этом не следует забывать также о том, что немецкий солдат, естественно, гораздо лучше американского». Японскому послу Курусу Гитлер заявил, что Германия и Америка будут врагами не меньше двух столетий, а Риббентроп утверждал, что война с Америкой неизбежна, поскольку «между странами оси и Соединенными Штатами существуют фундаментальные различия по всем вопросам».