Читаем без скачивания Нежнее неба. Собрание стихотворений - Николай Минаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
М. А. Тарловскому («Я не хотел в «Прохладе», Марк Тарловский…»)
Я не хотел в «Прохладе», Марк Тарловский,С литературной резвостью орловскойПобить рекорды бардов наших дней,Нет, я решал задачи потрудней.
И пусть, поэт, не лживой одалиской,А женщиной желанною и близкой,К тебе прильнет в лирическую ночьМоя акмеистическая дочь.
1926 г. 18 ноября. Четверг. МоскваМаяковскому («Саженный рост, фигура Геркулеса…»)
В этой жизни помереть не трудно,Сделать жизнь значительно трудней!..
В. В. МаяковскийСаженный рост, фигура Геркулеса,Размашистость и митинговый зык;И вот гремишь как ржавое железо,Чудовищно коверкая язык.
И простоты чураясь, что заразы,Ты начинаешь синтаксис давить,И громоздишь немыслимые фразы,Чтоб только рифм побольше наловить.
Увы! Они как груди у кормилицВ твоих строках беспомощно висят,К тому жив рифмах мой однофамилецТебя объехал лет на шестьдесят.
Изображать царь-колокол московский,Поверь, весьма сомнительная честь;Пора, пора, товарищ Маяковский,Тебе серьезно Пушкина прочесть.
Пора понять, что спишь ты беспробудно,Что голос твой – не голос наших дней:Ведь рифмовать по-твоему нетрудно,Писать стихи значительно трудней!..
<1926 г. 19 ноября. Пятница. Москва>«Нам не надо – мы не в Полинезии!..»
Нам не надо – мы не в Полинезии! —В эмпиреях мыслями витать,Назначенье нынешней поэзииБодрым духом массы напитать.
Ибо словно на закате лужицаНаша жизнь должна порозоветь,Если над бумагой понатужитсяВзяв перо, какой-нибудь медведь.
Он начнет: «Ой, вы поля отлогие!Ой ты, время тракторных пахот!..»И уже видны идеологияИ здоровый классовый подход.
Не беда, что слишком он старается,Что труда и пота не таит:Ведь читать никто не собирается,Но зато доволен сам пиит.
Знает он, что критики намеренно,Ерунду марксизмом серебря,Назовут его стихи про меринаНовым достиженьем Октября.
И упорно Музы краснолицые,Оттесняя белокожих нас,При поддержке чуть ли не милицииВсей коммуной лезут на Парнас.
<1926 г. 29 ноября. Понедельник. Москва>«Автор безжалостный сей…»
Автор безжалостный сейНевероятно неровен:То он – пророк Моисей,То – композитор Бетховен.
Впрочем и в этом годуТе же мы слушаем звуки,Так же сидим как в чадуИ засыпаем от скуки.
1926 г. 11 декабря. Суббота. Москва«Ведь музыка мудрей чем все науки!…»
– «Ведь музыка мудрей чем все науки!..»– «Играй, играй, еще и без конца!..»И льются неестественные звукиИз горла сочинителя-чтеца.
Сей драматург не очень хладнокровен,Он за себя не может отвечать,Но странно все ж, что Людвиг ван БетховенСтарался по-звериному рычать.
1926 г. 11 декабря. Суббота. МоскваПоэтам («Пусть слова поэзии крылаты…»)
Пусть слова поэзии крылаты,Им нельзя остаться налегке,Мы должны заковывать их в латыИ друг с другом спаявать в строке.
Чтоб порывом творческого ветра,На крутом лирическом пути,Не могло их выбросить из метраИ сухими листьями взмести.
Нам дана жестокая година,Мы вдвойне обязаны уметьСлить в стихотвореньи воединоДушу с телом – золото и медь.
И тогда с самим собой в беседеМы по праву можем быть горды,Ибо сплав из золота и медиНе боится крови и воды.
<1926 г. 17 декабря. Пятница. Москва>«О, пролетарии всех стран…»
О, пролетарии всех стран! Взгляните на осла вы,Что напустив воды в «Буран», Всемирной жаждет славы.
Бороться можете лишь вы С таким его соблазном,А то не верит он – увы! — Поэтам буржуазным.
Навек избавьте от химер Его рассудок детский,Внушив ему что не Гомер Он даже и советский.
1927 г. 4 января. Понедельник. Москва«Длинней чем Марксов «Капитал»…»
Длинней чем Марксов «Капитал»твоя поэма для народа;Ты сочинял ее три годаИ три часа подряд читал.
Пиит, сей труд тобой зачатый,Для блага собственной душиХоть тридцать лет еще пиши,Но… не читай и не печатай!..
1927 г. 10 января. Понедельник. Москва«Сразу видно он – Морской…»
Сразу видно: он – Морской!Что ни строчка, то водица,Веет нудью и тоскойИ ни к черту не годится.
1927 г. 10 января. Понедельник. Москва«Погнавшися за мировою славой…»
Погнавшися за мировою славой,В одной литературной мастерской,Нас щедро полил собственной «Полтавой»Пиита по прозванию: Морской.
Хоть труд его огромен по размерам,Но автор и с терпением такимНи Пушкиным не будет, ни Гомером,А навсегда останется Морским.
1927 г. 10 января. Понедельник. МоскваП. А. Радимову («Я для тебя, Радимов Павел…»)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
