Читаем без скачивания Земля за Туманом - Руслан Мельников

Косов хорошо знал, на что способны монгольские стрелы.

— Ритка, пригнись! — крикнул он.

Маргарита послушно упала на заднее сиденье.

Сам Косов нырнул под приборную доску.

А вот полковник вовремя уклониться не успел.

Обе стрелы попали в лобовое стекло. Одна пригвоздила полковника к спинке сиденья. Вторая пролетела по салону и разбила заднее стекло.

Простучали копыта, пронеслись конные фигуры. Всадник с саблей, наклонившись в седле и вытянув руку во всю длину, рубанул изогнутым клинком. По двери, за которой сидел Косов, мерзко скрежетнуло.

Косов поднял голову. Увидел…

Летящий навстречу тротуар. За тротуаром — кирпичная стена. Неуправляемая машина, за рулем которой уже сидел один мертвец, и их с Риткой тоже несла к смерти.

Счет шел на доли секунды. Косов вцепился одной рукой в руль, другой — дернул ручник.

Вывернуть не успел: все же непросто управлять машиной с пассажирского сиденья. Но хоть притормозить малость сумел.

«Бэха» перескочила через бордюр, вмазалась в стену. Не лобешником, правда, — вскользь. Но тоже мало не показалось.

Визг Ритки. Сильный удар. Звон осыпающегося стекла…

Его крепко приложило о приборную доску, однако сознания Косов не потерял. Наоборот, боль только подстегнула.

— Рита? — окликнул он.

— Цела, — донесся с заднего сиденья сдавленный голос сестры.

Косов обернулся. М-м-мать! Всадники уезжать не спешили! Они, похоже, собирались возвращаться к машине.

На повороте у светофора мелькнуло несколько фигур: три или четыре человека сунулись было на улицу, но, едва увидев монголов, бросились во дворы. Однако и беглецы не остались незамеченными. Всадник с саблей что-то крикнул и махнул рукой лучникам: догоняйте, мол, я тут сам разберусь.

И ведь разберется, гад! — подумал Косов. Сейчас подъедет и секир-башка им с Риткой быстренько устроит.

Видимо, разбитая машина не внушала кочевникам больших опасений. Лучники, повинуясь приказу своего командира, поскакали за новыми жертвами. Скрылись за углом. На улице остался только один противник.

Где-то во дворах бухнул пистолетный выстрел. И второй — чуть дальше. Кто-то истошно закричал.

Всадник с саблей тем временем неторопливо приближался к «БМВ». Посмотреть. И добить, ежели что…

— Ритка? — шепнул Косов. — Вылезти сможешь?

Сзади завозились. Без особого, впрочем, результата.

Косов толкнул помятую дверь со своей стороны. Глухо: наверное, дверь упирается в стену.

— Рит, попробуй с другой стороны.

— Да пробовала уже! Заблокировано.

Заблокировано? Это что же получается? Товарищ полковник опасался, что пассажиры начнут выпрыгивать из машины на ходу? И как тут у него эта долбаная блокировка снимается? Ох, хитрая, мля, система. Эксклюзив, мать ее.

Выход оставался только один — через дверь водителя. По крайней мере, нужно было попробовать.

Косов дернул ручку. Водительская дверь поддалась. Ага, выбраться можно. Если вытолкнуть труп.

Он попытался выдернуть стрелу из груди полковника. Не вышло: наконечник крепко сидел в обшивке кресла. Косов обломал древко, открыл дверь и выпихнул обмякшее тело на асфальт. Пачкаясь в крови, вылез сам. Откинул переднее сиденье, чтобы дать возможность выбраться Ритке.

И понял: нет, не успеть уже!

Направлявшийся к машине всадник заметил их возню и пустил коня в галоп. В свете уличных фонарей блеснула сабля. Эх, оружие бы сейчас! Хоть какое-нибудь!

Увы, не было оружия. Никакого. Даже паршивой монтировки под рукой не оказалось!

А всадник все ближе, ближе…

— Назад, Ритка! — Косов пихнул сестру обратно в салон. Сам бросился на асфальт рядом с мертвым полковником. Вовремя!

Гортанный выкрик, взмах кривого клинка.

Монгол промчался почти вплотную к машине.

Сабля звякнула по железу, разрубила тонкий металл. Всадник пронесся мимо.

Косова словно вихрем обдало. Неподкованное копыто припечатало мертвого полковника. Ударило в левый бок. Безжизненное тело дернулось. Полетели оторванные пуговицы. Пиджак на трупе перекосился. Сполз левый лацкан. Стала видна пистолетная рукоять, торчащая из-под мышки.

Наплечная кобура?! Ну да, наивно было бы думать, что такая важная шишка будет спасать секретную информацию без оружия. Следовало бы обшарить полковника раньше.

Косов вырвал оружие. Ага, «Гюрза»! Мощная машинка. В любой другой ситуации — самое то, что надо. В этой же… В этой — просто лучше чем ничего.

Конечно, он не забыл, что пули не очень-то и страшны пришельцам из прошлого. Даже если стрелять с небольшой дистанции.

Но, помнится, полковник утверждал, будто в ближнем бою сверхъестественная неуязвимость монголов сходит на нет. Правда, насколько ближним он должен быть, этот бой, товарищ полковник так и не уточнил. Пять метров? Три? Один? Полметра? Это придется выяснять методом научного тыка. Прямо сейчас и прямо здесь выяснять.

Монгольский всадник уже развернул коня и приготовился к новой атаке.

Косов покрепче сжал чужой пистолет. Да, сразу чувствуется оружие спецуры. Потяжелее привычного макара пушечка будет. Патроны в обойме — в два ряда. Всего восемнадцать штук. Пуля с оголенным стальным сердечником пробивает со ста метров бронежилет третьей степени защиты. Вот только поможет ли ему сейчас вся эта убойная сила?

В корпусе магазина — щель. Видно, что полный, под завязку. Ну что ж…

Рифленая рукоять ладно лежит в ладони. Два автоматических предохранителя. Один — клавиша на задней части рукояти — уже выжат. Палец лег на второй — рычажок-шпонку, торчащую из спускового крючка. Косов поднял пистолет, используя в качестве упора распахнутую водительскую дверцу. Белые вставки на прицеле. С такими удобно ловить цель.

Фигурка всадника — в мушке.

— О-хой! — выкрикнул монгол и снова погнал лошадь к машине, занося на скаку саблю.

— Сам ты ху-у-у… — выдохнул Косов и нажал на курок.

Ба-ах! Ах! Ах!

Выстрел, выстрел, еще и еще один. И — пятый… Шестой…

«Гюрза», жаля врага, дергалась в руке. Стреляные гильзы стучали по крыше разбитой «бэхи». Визжала в машине Ритка.

А Косов быстро-быстро, раз за разом вдавливал и вдавливал упругий крючок, стараясь не отпускать приближающегося всадника с мушки. Пока бронебойные пули, способные навылет прошить автомобиль, не причиняли противнику вреда.

Они только задержали его. Ненадолго.

Низкорослая гривастая лошадь степняка испуганно шарахнулась от скорострельной, плюющейся огнем «Гюрзы». Кобылка пронеслась левее. Настолько левее, что наездник и в этот раз не сумел достать Косова саблей.

Непривычная, видать, еще лошадка, необстрелянная! Зато всадник оказался не из пугливых. И умелый к тому же. Цепкий, как обезьяна, монгол благополучно удержался в седле и развернул лошадь.

Ох и настырный же, сволочь!

Косов теперь стоял спиной к открытой водительской дверце. Сменить позицию времени не было.

Гортанный выкрик. Низкорослая кобылка опять скачет на него. Прямо прет. Как бык на тореодора. Как танк на окоп. И на этот раз узкоглазый конник не даст ей свернуть, не утратит контроля. Подобранный повод. Кривоватые ноги, сжавшие бока кобылки…

Косов направил оружие на врага. Теперь — ждать! Подпустить ближе!

Не ждалось…

Бах! Бах! Бах!

Три пули — в лошадь. И — ничего.

Кобылка мотнула головой, прянула ушами. Большего крепкая рука наездника ей не позволила. Лошадь не сбавила темпа, лошадь скакала на Косова.

Косов чуть приподнял ствол «Гюрзы», выцеливая невысокую фигурку за лошадиной шеей.

Бах! Бах! Бах! — еще три выстрела — во всадника.

И — опять — никакого результата. А ведь близко уже! Совсем уже близко! Все шесть пуль должны были войти в цель. Но словно исчезли бесследно все шесть.

Расстояние сокращалось. Оставались считаные метры. Секунды, доли секунды. Неподкованные копыта стучали по асфальту. Монгол поднимал кривую саблю.

Впрочем, всадника Косов уже не видел. Сейчас он видел стремительно приближавшуюся лошадиную грудь. Широкая, прикрытая коваными бляшками, она, казалось, закрывала собой весь мир. А где-то высоко-высоко над ней — крепкая мускулистая шея, разметавшаяся грива, обезумевшие глаза, раззявленная пасть, пена из пасти, большие желтые зубы.

Безумно захотелось отступить, уклониться, побежать. Но это — верная смерть. И ему, и сестре. А потому…

Бах! — в лошадиную морду, в пасть, в глаза. Опять мимо. Вернее — не мимо. Никак. Совсем никак.

А чудовищный кентавр еще ближе.

Бах! — в короткую шею. Ничего.

И еще ближе.

Бах! — в грудь, в железные бляшки на груди. Никуда. Пуля — в никуда. Словно и не было ее вовсе.

И — уже ближе некуда.

Изогнутый клинок рубит сверху. Откуда-то доносится истошный крик Ритки. Но что она кричит — не разобрать.