Читаем без скачивания Вариант дракона - Юрий Скуратов

Именно поэтому, а отнюдь не из-за рекомендаций Олега Николаевича Сысуева, которые он недавно дал, намекая на то, что я не должен говорить лишнего, я хотел бы остановиться преимущественно на правовых вопросах, связанных с законностью возбуждения в отношении меня уголовного дела и отстранения от должности. Я также готов ответить на ваши вопросы.

Я утверждал ранее и продолжаю утверждать, что возбуждение в отношении меня уголовного дела и отстранение от должности, а также развернутая, как по команде, дискредитация в некоторых СМИ — это продолжение линии на оказание давления по противодействию следствию по ряду уголовных дел. Возбуждение этих дел повлекло вброс известной кассеты и попытку шантажа. С целью оказания давления на Совет Федерации последовало ее распространение среди членов верхней палаты парламента, а затем известная заказная трансляция по государственному телевидению. Сейчас происходит третий этап этой серии — мои стремления, несмотря ни на что, продолжить и активизировать расследование этих дел привели уже к мерам открытого произвола и уголовной репрессии.

Никогда прежде коррумпированное чиновничество не бросало такого наглого и открытого вызова органам правосудия, как это происходит на ваших глазах!

Ну а теперь собственно о правовой стороне вопроса, о возбуждении уголовного дела. По закону установлен специальный порядок возбуждения уголовного дела в отношении прокурорских работников. Он определен и в законе «О прокуратуре», и в Уголовно-процессуальном кодексе. Статья 42 «Закона о прокуратуре» устанавливает, что любая проверка сообщения о факте правонарушения, совершенного прокурором или следователем, возбуждение против него уголовного дела, производство расследования являются исключительной компетенцией органов прокуратуры. В моем случае все правовые нормы были просто растоптаны.

Во-первых, заместитель прокурора города Москвы не вправе был возбуждать уголовное дело в отношении Генпрокурора. В органах прокуратуры есть специально установленный нормативный порядок решения вопросов, какой прокурор в отношении какого может возбудить уголовное дело. Есть специальные нормативные документы — о них, правда, Сергей Иванович Герасимов рассказал, есть специальный приказ на сей счет, который регламентирует четко порядок. Ведь если мы пойдем по такому пути, то тогда, скажем, прокурор района, если не понравился ему его начальник, возбудит в отношении его уголовное дело и так далее, и будет вся вертикаль прокурорской власти разрушена. Возбудить уголовное дело в данной ситуации мог только исполняющий обязанности Генпрокурора России после освобождения или отстранения Советом Федерации Генпрокурора от занимаемой должности. Росинский и стоящие за ним люди превысили должностные полномочия, предусмотренного ст. 286 УК РФ. Я думаю, что по этому поводу нужно провести служебную проверку и результаты ее обнародовать.

Во-вторых, это решение, как мне известно и как подтвердил Сергей Иванович, принималось администрацией ночью. Прокурор города, он сам об этом сказал в своем заявлении, не только был лишен возможности проверить законность возбуждения уголовного дела, но даже и не знал об этом. Я уже не говорю о том, что все эти материалы элементарно не были зарегистрированы в органах прокуратуры города, что вообще делает их юридически ничтожными. Такие материалы можно принести с улицы, получить неизвестно откуда, и, так сказать, по ним принимать якобы процессуальные решения.

В-третьих, из ночного постановления следует, что поводом к возбуждению уголовного дела послужили материалы проверки, проведенной ФСБ. Однако, как я уже говорил, любая проверка сообщений о факте правонарушения, совершенного прокурором и следователем прокуратуры, является исключительной компетенцией органов прокуратуры. Иначе и нельзя. Сами понимаете, что многие действия принципиальных прокурорских работников не всегда нравятся отдельным работникам и органов внутренних дел, и ФСБ. И если мы пойдем по такому пути, то мы тоже разрушим прокурорскую систему. Заместитель прокурора города Москвы, получив материалы незаконно проведенной проверки, не только не устранил нарушения федерального закона, что, кстати, предстоит еще сделать, но и не счел нужным перепроверить полученные материалы в ходе элементарной доследственной проверки.

В-четвертых, Росинский и стоящие за ним люди проигнорировали то обстоятельство, что по моему заявлению уже возбуждено и Генпрокуратурой расследуется уголовное дело по обстоятельствам появления пресловутой пленки и оказания на меня давления. Те материалы, которые «наработала» (в кавычках) ФСБ, в лучшем случае должны были быть направлены для проверки процессуальным путем в рамках уже возбужденного уголовного дела, а не стать основой противозаконной и заказной политической стряпни.

Как будет расследоваться дело? С одной стороны, у меня нет оснований не доверять работникам ГВП: там много порядочных и честных людей. С другой стороны, о какой объективности может идти речь, если руководитель ФСБ на всю страну уже заявил, что предварительное исследование пленки показало, что она является подлинной? Непонятно, о какой пленке он вел речь. Если та, что была показана на РТР, то она изъята следователями прокуратуры и на экспертизу, по имеющимся у меня сведениям, не была еще направлена. Экспертиза проводится только на основании постановления следователя, и лишь по ее результатам, да и то с ведома следователя, можно говорить о каких-то выводах. После этого заявления руководителя столь уважаемого ведомства нетрудно предположить, какими будут выводы по пленке экспертных учреждений ФСБ, да и МВД тоже.

Теперь об отстранении меня от занимаемой должности. После ночи, когда было состряпано постановление о возбуждении уголовного дела, наутро появился указ президента. Наверное, со временем еще предстоит выяснить, с чем связана такая спешка и какие конкретно мои действия подтолкнули окружение президента к таким незаконным акциям. Не исключаю, что могла произойти утечка по тем нашим уголовно-процессуальным акциям, которые планировало Главное следственное управление в отношении господ Березовского и Смоленского. Это требует специального расследования. Я же хочу сказать только о правовой стороне вопроса. Естественно, что незаконность возбуждения уголовного дела, а она, по-моему, очевидна для всех, разрушает саму юридическую основу указа президента от 2 апреля. Но дело не только в этом. Согласно ч. 3 ст. 90 Конституции России, указы и распоряжения президента не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам. Причем здесь не может действовать принцип, который у нас часто применяется: президенту разрешено все, что не запрещено Конституцией и законами. Перечень его полномочий, как и полномочий других органов власти, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. Применительно к Генеральному прокурору у президента два полномочия. Первое — представить для назначения в Совет Федерации и представить для освобождения Совету Федерации. И больше ничего.

Если же следовать логике указа президента, то президент вправе в аналогичной ситуации отстранить от должности и председателей Конституционного суда, Верховного суда, Высшего арбитражного суда России. Но это невозможно и в отношении даже любого из районных судей в системе судов общей юрисдикции. Как известно, действующей Конституцией прокуратура также отнесена к судебной власти. Кто же в соответствии с Конституцией и законом может отстранить Генерального прокурора от должности? Только Совет Федерации, который пользуется правом назначения и освобождения от должности. Кстати, здесь вполне может быть применена аналогия с нормами трудового права: отстраняет от работы тот, кто назначает и освобождает.

Самый поверхностный анализ указывает на грубейшие нарушения ч. 3 ст. 90, ст. 83, 102, 129 Конституции РФ. Все сказанное позволяет сделать вывод: те грубейшие нарушения законности, которые были допущены при возбуждении уголовного дела и отстранении меня от должности, не случайны, они имеют четко выраженную цель: устранить неугодного прокурора любыми способами. Хотелось, чтобы эти обстоятельства стали для депутатов Государственной Думы и членов СФ предметом пристального рассмотрения. Нельзя не обратить также внимание на то, что сейчас идет явный процесс смены неугодных, а главное, принципиальных лиц силовых ведомств. Освобожден от должности руководитель следственного комитета Игорь Николаевич Кожевников, руководитель и профессионал высочайшего уровня, а самое главное, принципиальный человек. Вынашивается идея отстранения от курирования следствия Михаила Борисовича Катышева, и правильно здесь было сказано Сергеем Ивановичем Герасимовым: таким образом разрушается и сам принцип независимости и процессуальной самостоятельности прокурорских работников. Легко себе представить ситуацию, когда простой следователь, видя то, каким образом решается вопрос с Генеральным прокурором, — что он должен в этой ситуации подумать? Он думает так: если уж Генерального сломали, то что мне делать, на своем, на региональном уровне в такой ситуации?