Читаем без скачивания Небесный охотник - Кеннет Оппель

— Привет, — весело сказала Кейт как ни в чем не бывало.

Надира направилась к рюмке с портвейном, налитым для неё Хэлом, взяла её и осушила залпом. Мы наблюдали за этим в молчании. Мисс Симпкинс поглядывала поверх своего романа. Надира со стуком поставила рюмку на стойку бара, подбоченилась и свирепо посмотрела на нас.

— Вы, подлые псы, лучше держитесь от меня подальше, или моя пушка подпалит ваши потроха!

Повисла гробовая тишина. Потом Надира усмехнулась, и мы с Кейт расхохотались.

— Как вульгарно! — пробормотала мисс Симпкинс и снова погрузилась в чтение.

— Лучше привыкайте к этому, — сказала Надира. — Раз уж я дочка Спиргласа, я теперь всё время буду так разговаривать.

— И ругаться, наверно, тоже, — сказал я.

— А он много ругался?

— Нет, вообще-то, он совсем не ругался.

Она кивнула:

— Догадываюсь, что это вас двоих я должна благодарить за освобождение.

— На самом деле это была Кейт, — ответил я. — Она произнесла очень волнующую речь. Хэл был тронут до слёз.

Надира вскинула бровь:

— Он сказал, что выкинет меня за борт, если увидит, что я шныряю по кораблю.

— Он просто немножко нервничает, — сказал я.

Надира фыркнула и села. Я пытался мысленно сравнить её со Спиргласом, но не мог отыскать никакого сходства. Разрез глаз, рот, руки были совершенно другими. И всё-таки теперь, когда я знал, кто её отец, его имя непрестанно всплывало в моем мозгу, и я ощущал в комнате его гнетущее присутствие.

— Мне очень жаль, — произнес я, — насчет твоего отца.

— Это не твоя вина. Он сам выбрал для себя такую грешную жизнь.

— Вот уж это верно, — пробурчала мисс Симпкинс поверх своего романа.

— Я не думаю, что он собирался становиться убийцей. — Мне хотелось, чтобы Надира поняла. — Он был вор, а убивал людей, если они вставали у него на пути. Но он говорил мне, что ему не нравится делать это.

— А потом он попытался убить тебя, — сказала Надира.

— Да.

— Не слишком-то добродетельно, — заметила она.

— В каждом есть что-нибудь хорошее, — мягко сказала Кейт.

— Да, верно, — поддержал я и вспомнил, как Спирглас держал на коленях сына и рассказывал ему всякие истории. Мне хотелось рассказать об этом Надире, но я боялся причинить ей новую боль. Похоже, она не знает, что у её отца были другие жены и другие дети.

— Он был неплохим отцом, — помолчав, произнесла Надира, — в то недолгое время, когда бывал дома.

— Ты говорила, он учил тебя арифметике.

— И читать тоже. Мамины родственники — нет. Они не видят в этом смысла. Но он говорил, что это важно. Что в книгах — целый мир. И я благодарна ему за это.

— А после того как он ушел, он когда-нибудь навещал вас? — спросила Кейт.

— Нет. Даже если бы он захотел, семья моей матери просто линчевала бы его. Я считаю, что они в первую очередь виноваты в том, что он ушел. Они не слишком-то радушно его приняли.

— Да, угроза линчевания имеет обыкновение лишать людей мужества, — сказала Кейт и заслужила улыбку Надиры.

— Мать говорила, что у него были другие женщины. Может, были и другие дети.

Я промолчал. Кейт тоже.

— О, у него был сын, — ляпнула мисс Симпкинс. — Тот мальчик, как же его звали? Вы знаете, Кейт.

Кейт наградила компаньонку испепеляющим взглядом.

— Теодор, — тихо сказала она.

Надира помолчала.

— И где? — спросила она наконец.

— На Тихом океане. На острове, служившем им тайной базой, — ответил я. — Теперь малыш в приюте. В Воздушной Гвардии мне не сказали где.

— Сколько ему было?

— Теперь должно быть шесть.

Она кивнула, лицо было спокойным и непроницаемым.

— Готова держать пари, что это не единственный ваш сводный брат, — заявила мисс Симпкинс.

Надира не обратила на неё внимания.

— А мать мальчика?

— Спирглас сказал, что она умерла.

— Пиратская жена недолго прожила, — пробормотала мисс Симпкинс. Она рассмеялась своей рифме и закашлялась.

— Марджори, — сказала Кейт, — у вас очень нехороший кашель. Пожалуй, вам лучше лечь и поспать, долго-долго.

— Знаете, я очень устала. Эта нехватка воздуха…

— Идите же. Обещаю не будить вас, когда вернусь.

— Очень хорошо. Не слишком засиживайтесь.

Мы все смотрели, как мисс Симпкинс выходит из салона.

— Отлично проделано, — сказал я, когда компаньонка уже не могла нас слышать.

— Нет, она и вправду просто шедевр, верно? — отозвалась Кейт. — Когда-нибудь мадам Тюссо выставит её восковую фигуру у себя.

— В Комнате Ужасов, — добавил я.

Кейт рассмеялась, и я улыбнулся ей, чувствуя, как же мне недоставало её. Она тоже начала было улыбаться в ответ, но потом глаза её сделались холодными, и внезапно возникшая между нами связь порвалась, точно паутинка.

Мы ещё немного поболтали втроем, но я видел, что всем нам не по себе друг с другом. Я почувствовал, что «Сага» поворачивает, это Хэл менял курс, чтобы сбить со следа погоню. Вскоре после этого мы все начали зевать и говорить, что пора спать.

Мы стали разбредаться по каютам, и на несколько мгновений мы с Кейт оказались в коридоре вдвоем. Я хотел кое-что выяснить. Она так холодна со мной. Может быть, ей не понравилось, что Надира подсела ко мне за обедом, а может — внутри у меня всё сжалось, — она видела, как мы целовались в «вороньем гнезде». Я хотел попросить прощения, но не осмеливался заговорить об этом, потому что вдруг она не видела и я открою ящик Пандоры.

— Ты сердишься на меня? — спросил я.

— О боже, с чего бы мне на тебя сердиться? — ответила она, странно глядя на меня.

Она была само изумление, и я решил, что она не может знать про поцелуй. Кейт не стала бы лгать, она ведь такая прямая. Казалось, я должен был вздохнуть с облегчением, но ощутил лишь острое разочарование. Она не сердится на меня. Её поведение может иметь лишь одно объяснение.

Мы стояли в коридоре, глядя друг на друга. Мне хотелось тут же спросить, предпочитает ли она Хэла мне. Но я не стал. Я не буду выпрашивать её утешения, словно уличный мальчишка — монетки у хорошенькой богатой леди.

— А мне, — сказал я, — показалось, что сердишься немножко.

— Вовсе нет, — ответила она.

— Совсем не сердишься? Совсем-совсем?

— Ни капельки.

— Правда?

Она одарила меня любезнейшей из улыбок.

— Я устала. Спокойной ночи.

— Что же, спокойной ночи.

Войдя в каюту, я ополоснул лицо из умывальника. В жизни не припомню такого дурацкого разговора. Я взглянул на себя в небольшое зеркало, размышляя, когда же я увижу в нем мужчину.

Внезапно весь свет разом погас, и я понял, что Хэл набросил покрывало тьмы на «Сагарматху». Сейчас, под покровом ночи, он разломает передатчик. Наши преследователи перестанут слышать наводящие сигналы и останутся ни с чем, если не считать нашего ложного следа.