Читаем без скачивания Королева джунглей - Владимир Владимирович Бобров

же остальных ядовитые зубы расположены на переднем крае верхнечелюстной кости — их относят к переднебороздчатым змеям). По этой причине заднебороздчатые змеи, как правило, не опасны для человека. Хотя широко известен случай, когда знаменитый американский герпетолог Карл Паттерсон Шмидт погиб от укуса крупной африканской змеи — бумсланга. Ученый до последних минут своей жизни вел записи развития последовательных симптомов отравления.

Обильны в лесу птицы. В кронах деревьев можно заметить ожереловых попугаев, окрашенных во все цвета радуги питт и прочих представителей пернатых. Первое, что бросается в глаза наблюдателю, — это обилие у тропических птиц хохлов и других украшений из перьев, в частности удлиненных хвостов. Но наряду с этими своеобразными, невиданными и прекрасными формами орнитофауны каждый, побывав в тропическом лесу, вскоре убеждается в существовании массы неказистых, темных пташек. В большинстве случаев — это защитная окраска; окрашенные таким образом птицы держатся в кустарнике, на земле, по стволам деревьев. Млекопитающих в лесу встретить нелегко, хотя разнообразие их также велико. Очень многочисленны здесь всевозможные грызуны, в том числе изумительные по красоте белки. Нередко встречаются обезьяны-макаки и гиббоны.

Надо сказать, что работа в тропическом лесу — это не только получение радости и удовольствия. Тропический лес — экосистема, весьма мало приспособленная для жизни человека, которого встречает тут множество опасностей. И приходят они не в виде ожидавшихся тигров-людоедов и полчищ ядовитых змей, а совсем с неожиданной стороны. Например, как-то раз, не заметив во тьме гнезда древесных муравьев, я со всего размаху сшиб его головой. В следующую секунду тысячи разъяренных насекомых посыпались за шиворот. Первое впечатление — сразу понимаешь, какой изощренной жестокостью отличались жители наших сибирских лесов, когда сажали провинившихся и врагов на муравейник. Но тропические муравьи гораздо крупнее наших рыжих лесных. Возникает ощущение, будто по тебе гуляет громадный шпицрутен. Так что если бы кто-то наблюдал за моими телодвижениями, мог подумать, что мне приходится бороться с дымчатым леопардом. С трудом удалось отбиться от этой армии насекомых, но еще долгое время некоторые уцелевшие под рубашкой недобитые «спецназовцы» напоминали о моей неосторожности.

Другая неприятность, хотя и несмертельная — здесь все кишит наземными пиявками, доставляющими массу неудобств. Вцепившись в листья низких растений или затаившись на земле, они терпеливо ждут добычу. Когда та оказывается в пределах досягаемости, пиявки вытягиваются в длину и умудряются прилепиться даже к самому осмотрительному животному или человеку. Причем они способны проникнуть к телу сквозь любую ткань, даже сквозь дырочки в кедах. Прочно прикрепившись с помощью присосок, пиявки прокалывают тоненькой иглой кожу — при этом сам укол безболезненный — и начинают сосать кровь, одновременно впрыскивая фермент, препятствующий ее свертыванию. В результате кровь из ранки может сочиться несколько дней, что приводит к тому, что спустя несколько дней вся одежда пропитана кровью, да и вы сами являете собой зрелище не для слабонервных. Насытившись, пиявки способны жить без пищи больше года.

Однако самая опасная в тропическом лесу встреча — все-таки с людьми. Вообще-то местные жители очень добродушны, с большим интересом пытаются общаться с диковинными пришельцами, стараются помочь в поимке интересующих нас животных. Но в этих совершенно диких горах, как нас и предупреждали, действительно сохранились племена, которые даже не знают, что давно закончилась война, и, не задумываясь, могут пустить в дело свое допотопное оружие. А поскольку белого человека они в последний раз видели во время вьетнамо-французской войны — и это были вооруженные иностранные солдаты, — то не исключена возможность получить под ключицу отравленную стрелу.

Словом, с людьми здесь лучше не встречаться, но нам, например, несколько дней назад не повезло — набрели на лесную хижину. Хозяев нигде рядом не было видно, но по всему понятно, что жилье обитаемо. Хозяин не заставил себя ждать. Когда мы спускались с этого участка горы, позади послышалось легкое шуршание. Тигр? Его здесь тоже можно встретить. Однако на сей раз из лесной чащи выскочил не тигр, а весьма скудно одетый человек с угрожающе поднятым подобием копья. Всем своим видом мы постарались показать, что не имеем никаких агрессивных намерений. Возможно, наше спокойное поведение повлияло на него. Так же бесшумно он скрылся в зарослях.

Но какие тропики без тропического ливня? Находясь в тропическом лесу, несложно попасть под очередной ливень. Попал под него и я. Это было зрелище! Давно уже сгущавшиеся над горными вершинами облака быстро расползлись по небу, превращаясь в темно-свинцовую грозовую тучу. Послышались отдаленные раскаты грома, повеял ветерок, зашелестев листьями деревьев, небо мгновенно потемнело, вскоре раздалось несколько оглушительных раскатов грома, забарабанили крупные капли, и разразился такой ливень, какого не могут себе и представить те, кто не бывал в тропиках. Самые сильные проливные дожди во время наших летних гроз — лишь жалкая пародия на этот ливень. Полчаса я скрывался под крышей из крон деревьев, но потом мощные потоки пробили эту защиту, и дождь пошел просто стеной. Ветви деревьев, листья, воздушные корни и лианы направляли миллионы дождевых капель по тысячам каналов и канальцев, и струями, напоминающими маленькие водопады, дары неба струились по телу. Видимость была около пяти метров, впечатление было такое, что я просто купаюсь в одежде. Ждать окончания дождя было бессмысленно, и я отправился домой. Ливень длился три дня, в течение которых мы не могли высунуть и носа за порог и целыми днями поглощали «лямойку». На четвертый день выглянуло солнце, и уже спустя пару часов ничто не напоминало о том, что вокруг нас было непроходимое болото — все высохло. Так на собственной коже человек может убедиться в том, что такое на самом деле дождевой лес и почему называют его дождевым.

Чтобы постичь тропический лес, надо войти в него ночью. Для исследования гекконов, которые ведут ночной образ жизни, я занимался этим регулярно. Беру фонарь и незаметно удаляюсь от заставленного восточноазиатскими яствами стола. Вскоре огоньки скрылись за поворотом дороги. Наконец стих и шум, создаваемый людьми и столь неестественный здесь, в царстве первозданной природы. Я выключил фонарь и остался в кромешной тьме.

Где-то высоко сияли неведомые созвездия, а вокруг меня жил, дышал и похрюкивал огромный, непознанный мир, о котором человеку известно меньше, чем об обратной стороне Луны. Невидимые, перекликались птицы, бесшумные, скользили в зарослях змеи, надрывались своим звоном цикады, и где-то, потрескивая ветками, ломились в чаще таинственные звери. Мне не верилось, что это я, а не кто-то другой, нахожусь в самом центре диковинного тропического леса, за многие километры от человеческого жилья. Тропический лес ждал меня, манил своими тайнами и иронически