Читаем без скачивания «Подводный волк» Гитлера. Вода тверже стали - Вильгельм Шульц

— Тихо что-то очень…

— Может, как раз аккуратно высадились…

— Тянуть время… может, что-то прояснится.

Он тотчас представил себе трупы ребят из портовой охраны с перерезанными глотками, разбросанные то здесь, то там, и быстро и бесшумно скользящие по ним тени морского десанта.

— А если они блефуют? И нет никакого немецкого флота? — командир охранников посмотрел еще раз на перепуганную девицу. — Как ты к ним попала?

— Мы катались на яхте… Они… Они ее поддели носом. Она утонула… Чак утонул…

Шериф что-то припоминал. Действительно. Одна яхта третьего дня пропала. Но не здесь, а чуть южнее по побережью… Немецкие лодки действительно опасны. Америка ощутила уже первые удары этого таинственного врага. Они топят все подряд. Но что же получается? Появились Уже и надводные корабли? А мы все никак не организуем светомаскировку…

— Что ты видела? Лично ты сколько кораблей видела? — пытался чего-то добиться от нее моряк, проговаривая вопросы нарочито медленно, делая ударение на каждом слове.

— Не знаю… О-о-о-о-о-о!!!

Тишину разорвал свист 88 мм снаряда. Взрыв. Как будто по голове ударили молотком. Заложило уши. Дом вздрогнул, как при землетрясении. С потолка попадали куски обшивки. Посыпалась пыль, штукатурка. Бил мастер. Он даже не пристреливался. Первым же залпом накрыл здание полиции.

— Выпустите меня!!! — начал долбить в решетку обезумевший Левински. Дом заходил ходуном, и его выкинуло из койки. Из помещений, куда попал снаряд, потянуло гарью и послышался треск горящего дерева.

— Че орешь, остолоп? — огрызнулся помощник шерифа. — Сейчас открываю…

Не тут-то было. Взрыв перекосил каркас дома, и решетка заклинила.

Й-у-у-у-у! Бах! — новый взрыв с перелетом где-то в районе центральной площади.

— Слушай меня! — крикнул девице береговой охранник. — Сейчас ты отнесешь это — обратно! — он показал клочок бумаги. Перевернув его обратной стороной, он написал:

Мы готовы принять ваши условия. Прекратите огонь.

Детали обсудят парламентеры.

Надо как-то протянуть время до подхода национальной гвардии.

— Не-е-е-т! Я не пойду! Не пойду! — верещала девица, упираясь ногами в дверной косяк.

— Помогите же мне! — крикнул помощник шерифа. — Оставь ее! Я пойду, — отрезал он.

— Уходить надо всем… Навались! — Все, кто был в комнате, навалились на решетку. В зарешеченное окно начали проникать клубы дыма.

Хрясь! — Решетка поддалась и упала вместе со всеми, кто на ней повис. Стена зашаталась. Немцы переглянулись, синхронно вскочили на ноги и бросились вон из участка.

— Стоять! — закричал помощник шерифа. Но было поздно. Их фигуры скрылись в ночи за дверью. Третий взрыв был почти в ту же точку, что и первый. Он опрокинул переднюю стену дома. Крыша беспомощно повисла и грозила вот-вот рухнуть. Все бросились кто куда. Левински выбрался из-под решетки и, запинаясь о куски фанеры, побежал наугад и плюхнулся в заросли олеандра. Он почувствовал, как упал на что-то мягкое. Как будто в ящик в ветошью на родном «Сауд-Платте». И запах был похожий — тавот, соляр, мужской пот. Но было что-то еще…

Утро в Майами-Дейд было чудовищным. На выезде из города скопилась огромная пробка. Навьюченные пикапы практически блокировали движение по узенькому мостику на дороге в сторону Майами-Бич. Им в спину упирались легковушки с прицепами. Какой-то умник ринулся обгонять всю эту кавалькаду по пешеходной части моста. Примерно треть он проехал, опираясь одним колесом на бетонное ограждение, другим — на часто посаженные балки моста. Груз в кузове поехал, центр тяжести изменился, и машина под общие крики ужаса рухнула в реку. Перечитайте Герберта Уэлса «Война миров» — там он очень точно описывает, как выглядят англосаксы в панике. Колонна национальной гвардии, которую все-таки додумались направить в место, где ночью слышались орудийные выстрелы, уперлась в это месиво и вынуждена была дальше двигаться в пешем порядке по забитому автомашинами шоссе. Оставшееся население города разделилось на две примерно равные части. Первая, возглавляемая помощником шерифа и матросами береговой охраны, попыталась оказать сопротивление немецкому десанту, заняв господствующие точки на верхних этажах домов и на деревянной колокольне церкви Св. Марка. Другая группа, также вооружившись тем, что у кого было, а было более чем достаточно, как-никак ношение оружия в Америке гарантировано конституцией, начала мародерствовать. К моменту появления первого гвардейца эти стороны уже успели вступить в огневое соприкосновение. Такой расклад окончательно дезориентировал военное руководство. «В городе перестрелки!» Вызвали авиацию. Вид самолетов, поскольку было непонятно, чьи они, вызвал в городе и на подходах к нему приступ еще большей паники. Водитель грузовика с ананасами, китаец, увидев самолеты, не нашел ничего лучше, чем выпрыгнуть из машины на ходу. Неуправляемый грузовик торпедировал пожарную машину, мчавшуюся навстречу. Надо сказать, что пожарные были, пожалуй, единственной службой города, которая работала в штатном режиме. Их задача — тушить пожары — они их и тушили. Авиация не обнаружила никаких следов немецкого флота и вернулась на базы. По инстанции сообщили — никаких немцев нет, вы идиоты! Гвардейцев отозвали. Помощник шерифа еще сутки наводил порядок. Итоги операции: по городу выпущено 8 снарядов с двух подлодок. Потери американские: 15 человек убитыми (из них на немцев уверенно можно списать только шерифа), сожжен катер береговой обороны, матрос и петти-офицер 3-го класса пропали без вести, полностью разрушено здание полиции, повреждены колокольня (по которой люди Топпа корректировали огонь) и парикмахерская на центральной площади. Повреждено (в разной степени) 36 легковых автомобилей, 2 грузовика, автобус, пожарная машина. С немецкой стороны — убитых нет. Легко раненный — 1. Утрачено боевое оружие — офицерский кортик.

После этой истории помощник шерифа стал шерифом и прослужил в этом качестве, не выезжая за пределы штата Флорида, до пенсии. Те, кто посещал его после войны, при условии, конечно, что они не являлись ни нацистами, ни евреями, ни коммунистами, ни демократами, могли услышать рассказ о том, как он с горсткой патриотов защищал город от немцев летом 42-го. Если среди слушателей находились те, кто сомневался, старый шериф доставал из секретера кортик с германским имперским орлом на белой витой ручке из слоновой кости.

Глава 27

МЕСТЬ МОРСКОГО ЧЕРТА

Смерть превращает жизнь в судьбу.

— Сколько-сколько вам надо Железных крестов?

— Три.

— Да вы с ума сошли! Три — это очень много! Вы что думаете? Все остальные тут французам виноград помогают собирать? Три! Скажите-ка!

— Ну, ребята их заслужили…

— Все равно. Три — это много. Один! И то, только исключительно из уважения к вашим заслугам, герр Ройтер.

Интересно, что, им ребят нужно привести в деревянных тельняшках, чтобы оценили? Нельзя было писать в журнале про рукопашную. Ладно, напишем, что Карлевитца смыло за борт, пока вылавливали — кортик пошел на дно. Идиотизм какой…

— Эй, «санитар моря», — услышал он знакомый голос. Сзади по коридору шел Рёстлер. — Да здравствует фюрер!

— Да здравствует фюрер!

— Это ты сейчас к Папе на доклад? — Рёстлер ткнул в пачку документов в руках у Ройтера, среди которых был и бортовой журнал.

— Ну да. А ты как думал…

— Слушай, что там у тебя за история с пленной американкой?

— Да какая там история. Ну, выловили девку в море, накормили, провозили с собой трое суток, потом отпустили.

— Да ладно заливать, — хлопнул его по плечу Рёстлер, — небось перли ее там всей командой.

Ройтер поморщился. Ганс заметил.

— Да ладно, мало ли чего в море плавает… Можно иной раз и подобрать…

— Никто ей ничего плохого не сделал.

— Конечно! Что ж в этом плохого-то… Поди, удовольствие получила по полной.

Ройтер начал беситься.

— Никто ее не трахал! Обходились с ней более чем корректно. Вольф вон даже шоколадки таскал… Ее отправили обратно домой к маме и папе. Ее спасли.

— Ну… может быть. Но только история все равно глупая. Я-то, может, и поверю, а вот остальные — сомнительно, чтоб такие ребята да девку просто так отпустили… Ха-ха… Вон эта Эрикина компашка до сих пор вспоминает. Говорят, Ройтер если и не вдует, то обязательно хотя бы попытается. Ха-ха-ха! Ладно… не суть… Лучше о ней вообще не вспоминать. Ты отметил в журнале?

— Ну а как же иначе-то?

— Ну и зря. Спасли девку с яхты, которую вы сами же и потопили.

— Это был несчастный случай, а не преднамеренное решение.

— Зайдем ко мне, — предложил «душка-Ганс», открывая дверь своего кабинета. — Дай-ка сюда вахтенный журнал.