Читаем без скачивания Певец Преданий - Миллер Лау

— Да. — Заррус многозначительно посмотрел на дверь и хитро ухмыльнулся. — Но не вините юного императора за стремление отомстить убийцам отца. И у него есть кое-какие хорошие идеи о прорыве осады. Вполне возможно, что прав он, а не мы…

Алмасей озадаченно посмотрел на Зарруса, а затем перехватил его взгляд, обращенный в сторону двери.

— Да, верно.

— Заррус… Генерал Заррус. — Элен, единственная женщина среди генералов Шорета, постучала его по плечу. — Смотри.

До сих пор они думали, что старый советник Тави просто спит. Тот сидел, наклонившись вперед; его подбородок покоился на груди. Старику немудрено было задремать во время долгого собрания совета. Но теперь, когда они приблизились, стало очевидно, что советник Тави мертв.

Заррус ничего не сказал. Похоже, Туланн Третий станет гораздо более серьезной проблемой, чем представлялось.

За дверями Зала Совета Туланн тихонько рассмеялся. Смерть Тави не имела к нему ни малейшего отношения. У старика просто случился сердечный приступ. Однако советники сделали далекоидущие выводы, и Туланн не собирался их разубеждать. Это служило его целям.

Император отошел от двери и бесшумно зашагал по коридору прочь от Зала Совета.

— Это правда, Реби? Не могу поверить… — Генерал Везул, казалось, постарел лет на двадцать. Он полусидел в кровати, облокотившись на подушки. В серебристо-сером свете луны его лицо было мертвенно-бледным и неподвижным. Доброе, мудрое и властное лицо отца, которого Фереби так любила — хотя никогда не осмеливалась напрямую выражать свои чувства. Теперь же у губ генерала пролегли глубокие складки, а под глазами набрякли мешки.

— Кто тебе рассказал? — Она стояла возле самой двери, в любой момент готовая бежать. Сердце Фереби не желало верить, что отец способен предать ее и кликнуть стражу, но рассудок призывал быть настороже. Как и многие воины, генерал Везул спал с оружием у кровати, и когда Фереби вошла, его рука метнулась к рукояти меча. Правда, он не взял клинок…

— Из Дурганти прислали письмо с голубиной почтой. Говорят, что ты помогла йекту убить императора Теброна. Они животные, Фереби. Почему ты их защищаешь?

— Я бы не стала защищать йекта, если б он был виновен. Только это неправда. Я… я всю ночь была с ним. — Проклятые слова сорвались с ее губ, прежде чем Фереби успела осознать их смысл. Она ожидала гнева, вспышки ярости, изумления. Отец же лишь молча смотрел на нее — не скрывая изумления и все же ничего не говоря. Он ждал объяснений. — Мы только разговаривали. Клянусь…

— Не имеет значения. У меня приказ о твоем аресте. Полагаю, что любовная связь с йектом — наименьшее из твоих прегрешений.

Фереби кивнула. Отец был прав: это казалось ерундой в сравнении с цареубийством.

— Ты… ты не скажешь маме, правда?

— Итак, если ты невиновна, тогда кто же?

— Мы подозреваем… — Фереби задрожала. Непросто было произнести то, что она собиралась сказать.

— Отвечай, девочка.

— Мы уверены… Заррус. Генерал Заррус.

— Чушь!

— Это так, отец. Он был в Дурганти, когда мы разговаривали с императором, и…

— Вы говорили с императором?

— В ту ночь, когда он умер. Мы доставили ему доказательство, что шарды и флейи получаются из людей. В том числе и из шоретов. Мне тоже больно, отец, и тем не менее мы не должны скрывать правду. Император узнал медальон, который мы с Рако нашли рядом с телом человека, убитого флэйем.

— Зачем Заррусу понадобилось убийство? У него и так было все — власть, авторитет, уважение императора, любовь его людей… Чего еще ему не хватало?

В коридоре раздались шаги. Возможно, кто-то из стражников услышал звуки, доносящиеся из покоев генерала. Шаги затихли возле входа в комнату, и Фереби с отцом замолчали. Кто-то стоял под дверью — тихо, прислушиваясь. Везул пробормотал несколько бессвязных слов — невнятно, будто сквозь сон.

— Надо уходить, — прошептала Фереби, когда шаги удалились. — Я изменница. Меня не должны застать здесь. Прошу, отец, подумай о том, что я сказала. Заррус опасен. Я не знаю, почему он все это делает, но берегись его.

— Куда ты, Реби?

— Не знаю. Пойду навещу Бурю. Как она?

— Она стала очень беспокойной после нападения на Кармалу Сью. Впрочем, свидание с тобой обрадует ее. — Генерал тихонько рассмеялся. — Если, конечно, мамонты умеют радоваться.

— Я вернусь домой, когда все утрясется. Обещаю. Скажи маме… скажи ей, что я не убийца.

— Она знает, Фереби.

— До свидания, отец.

— Да хранят тебя боги, дитя мое.

Когда за Фереби закрылась дверь, Везул снова улегся и еще долго вглядывался в темноту. Сон пришел только на рассвете.

Остаток ночи Фереби провела в обществе Бури. В стойлах было тепло и пахло навозом, но девушка давно привыкла к этому запаху. Минуло пять дней с тех пор, как она оставила Рако и остальных в ущелье Герн — и шесть ночей со смерти императора Теброна. Фереби выбирала соломинки, застрявшие между пальцами ног, и вздыхала.

— Хотелось бы мне знать, как там Рако…

Буря тихо сопела. Определенно, она была рада снова видеть Фереби, хотя и впрямь вела себя неспокойно. Император не потрудился упомянуть, что один из мамонтов был убит флэем, и его смерть — вкупе с гибелью санаха — взбудоражила все стадо. Буря была рассержена и испугана происшествием, и это делало ее поведение непредсказуемым. Поэтому Бурю приковали за ногу, укрепив длинную цепь на металлическом столбе, вкопанном в пол. Глупо. Буря, если бы захотела, могла легко выдернуть столб из земляного пола. Фереби прислонилась к шерстистой ноге Бури, наслаждаясь теплом, и лениво заплетала в косичку клок ее волос — привычка, оставшаяся с детства.

Неуловимое изменение в поведении стада мгновенно насторожило девушку. С ранних своих лет она проводила много времени среди этих животных и знала их досконально. Странное беспокойство, внезапно охватившее мамонтов, не прошло для нее незамеченным.

Буря проснулась. Она не поднялась на ноги, но уши ее зашевелились, и хобот начал чуть заметно подергиваться.

— Тише, девочка, — прошептала Фереби.

Другие мамонты тоже проснулись. Они ерзали на соломенных подстилках и переговаривались, издавая глухие трубные звуки. Мать Бури, старая слониха по имени Мэйпл, подошла и положила хобот на голову дочери, будто утешая ее.

«Так вот оно что, — подумала Фереби. — Мамонты чувствуют опасность. Приближается враг».

После двухдневных поисков Рако удалось обнаружить путь наверх. На восточном склоне каньона, где с гор сбегал небольшой ручеек, сохранились остатки деревянных ступеней и деревянный же ворот — часть механизма, предназначенного для поднятия лошадей. Все это давно сломалось и сгнило, однако при должной осторожности лестницу можно было использовать.