Читаем без скачивания Искры на ветру (СИ) - Карпов Илья Витальевич

— Эта вещь представляла ценность?

— Не сказать даже, что ценность. Стоил он не больше, чем дерево, из которого его сделали. В нём так никто и применения не нашёл, кроме как яблоки с ветвей сшибать. Так что прозвание своё он получил скорее, в шутку, за бесполезность. Кажется, кто-то из стародавних магов привёз эту палку из дальнего странствия как сувенир. Дело было так давно, что и записей об этом не осталось. Но всё же — собственность Академии должна оставаться в Академии. Не удивился бы, если б узнал, что Аронтила отправили посох искать. Поделом ему, пьянице.

Тем временем коридор приближался к концу. Старый маг успел провести Грегориона по всем четырём крыльям Академии, показать внутренний двор и учебные комнаты. Нигде чуткий глаз инквизитора не приметил ничего подозрительного, всюду царила обычная академическая рутина. Грегорион даже подумал, что, будь он знаком с обычаями магов лучше, ему было бы легче увидеть те странности или нарушения, найти которые он был послан. Его мысли прервал старик Мельгиор, остановившись перед массивной дубовой дверью с золотой табличкой.

— А это кабинет архимага Вингевельда. Здесь он работает и принимает посетителей. Разумеется, когда не в отъезде, а сейчас тут закрыто.

Внезапная мысль пронзила разум инквизитора. Он вспомнил, слова патриарха: «цель твоего визита — архимаг Вингевельд». А раз сам архимаг в отъезде, не лишним будет осмотреть его кабинет.

— Могу ли я войти? — поинтересовался инквизитор.

— Разумеется, нет, — Мельгиор выглядел изумлённым. — Никому не разрешается входить в покои архимага.

— Мне было поручено провести полную инспекцию. И покуда этот кабинет является частью Академии, я должен его увидеть.

— Но ведь запрещено, — колебался маг. — Не я придумывал эти правила, поймите.

— В таком случае это будет расценено как препятствование проведению инспекции. У Академии могут быть проблемы, когда сюда нагрянет два десятка моих коллег с целью обнюхать каждый угол.

Хоть Грегорион прекрасно осознавал, что никто не отправит на край света отряд инквизиторов, но в то же время и понимал, что без блефа здесь не обойтись. Поручение патриарха должно быть выполнено. К тому же, он рассуждал, что если скрывать нечего, то нечего и бояться.

— Хорошо, — с видимым неудовольствием проговорил волшебник. — Я спрошу у госпожи Леврайд дозволение впустить вас сюда. Ждите здесь.

С этими словами старик подпрыгнул и, подхваченный потоком воздуха, быстро понёсся по коридору прочь.

Инквизитор остался один на один с дверью. Золотая табличка поблескивала в свете настенных ламп, но в остальном дверь была самой обычной. Дерево с чуть ржавыми шляпками гвоздей, чёрное железное кольцо, служившее ручкой… Но замочной скважины, к удивлению инквизитора, не было. Или дверь не заперта, или замком служит колдовство, решил Грегорион. Или же она закрыта на засов изнутри, а архимаг покинул кабинет через окно. После того, как инквизитор увидел мага воздуха, без труда спрыгнувшего с привратной башни, эта версия не казалась ему такой уж невероятной.

В этот же момент ему подумалось, что ему, возможно, и в самом деле не позволят осмотреть эту комнату, сославшись на то, что архимаг магически запер дверь перед отъездом, и кроме него открыть её никто не в состоянии. А проверить это инквизитор не сможет никак. Останется лишь поверить на слово и вернуться в Энгатар ни с чем. Он уже представил, как говорит его святейшеству, что подвёл его, и как тот разочаровывается в инквизиторе. Нет, нельзя. В конце концов, он инквизитор церкви Троих, он имеет полное право находиться в любом из помещений Академии. Запрещать ему вход куда-либо просто неправомерно, а то, что для этого приходится спрашивать «разрешение» даже не у самого архимага — так и вовсе оскорбительно!

Переполненный возмущением инквизитор взялся за дверное кольцо. И тут же отдёрнул руку, ощутив пронизывающий холод, пробравший пальцы до самых костей. «Колдовство, — поморщился инквизитор, взглянув на ладонь, покрытую инеем. — Никогда с таким не сталкивался. Неужели маги научились придавать предметам волшебные свойства?» Этот мороз не был похож на зимнюю стужу, он проникал сразу глубоко в плоть, от него мгновенно сводило мышцы и ломило кости. Грегорион обмотал другую руку рукавом и изо всех сил потянул за кольцо, упёршись ногой. Теперь вытерпеть холод удалось на несколько мгновений дольше, но кольцо вновь пришлось выпустить. Рукав примёрз к металлу, и обледеневшая ткань порвалась, оставив на ручке промёрзший до белизны затвердевший лоскут, однако на этот раз дверь немного поддалась.

Она не выглядела чрезмерно тяжёлой, но, как подумал инквизитор, тяжести ей могла добавлять всё та же магия. Если бы можно было потянуть на себя дверь подольше, думал Грегорион, то её наверняка удалось бы открыть. Но здравый смысл подсказывал, что для этого ему придётся отморозить до черноты обе руки и извести на лоскуты всю одежду. Безвыходность ситуации злила инквизитора, и его рука по привычке легла на рукоять молота. И тут Грегориона осенило: Броннхильд! У молота достаточно длинная рукоять, её можно просунуть через кольцо. Этого должно хватить, чтобы открыть дверь настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь. Оставалось надеяться, что проклятый холод не слишком быстро пройдёт по оружию. Хоть в металле молота и была доля отражающей магию серебряной стали, но с колдовством подобной силы инквизитор сталкивался впервые.

Как можно осторожнее он продел через кольцо рукоять, на которой тут же появился иней. Не теряя времени, Грегорион схватился руками за оба конца молота, упёрся ногой в стену и что есть сил потянул на себя. С утробным гулом дверь начала поддаваться. Молот задрожал, сопротивляясь магическому холоду. Увидев, как узоры на рукояти схватываются льдом, инквизитор принялся тянуть сильнее. В дверной проём уже можно было просунуть руку, но было необходимо открыть дверь настолько, чтобы не касаться её. В противном случае Грегорион рисковал застрять и замёрзнуть насмерть. Он переставал чувствовать руки, а молот дрожал всё сильнее. Чёртова дверь открывалась слишком медленно. Чувствуя, как холод начинает пронизывать всё тело, и увидев вырывающийся изо рта пар, Грегорион стиснул зубы и взмолился святому Вигилию.

И вот, когда проём был уже почти достаточным, что-то громко лязгнуло, а служитель церкви оказался на полу. Неужели кольцо не выдержало и оторвалось? Грегорион поднялся и взглянул на дверь. Кольцо было невредимо, но дверь открылась достаточно широко.

Неподалёку лежал кусок обледеневшей рукоятки Броннхильда, а у стены обнаружилась вторая часть молота, покрытая неровным слоем белого льда. Грегорион впустил было в сердце горечь утраты, но тут же осекся. Пусть молот, казавшийся несокрушимым, и уничтожен, но он, в конце концов, лишь инструмент, орудие. «Ты славно послужил мне, друг Броннхильд, — подумал Грегорион, — тебя обязательно перекуют, когда вернёмся домой».

Он попытался встать, но, опёршись на руку, тут же ощутил острую боль: ладони покрылись паутиной трещин, словно кожаные ремни суровой зимой. Из них сочилась кровь, но решимость инквизитора была по-прежнему крепка. Он поднялся на ноги и аккуратно боком прошёл через образовавшийся дверной проём

Каково же было разочарование Грегориона, когда внутри кабинета, куда он попал с таким трудом, не обнаружилось ничего примечательного. Чего ради было так надёжно запирать дверь? Самый обыкновенный рабочий кабинет, напоминавший даже приёмную залу патриарха Хельдерика. Кипа бумаг на столе, книжный шкаф с разнообразными фолиантами, кресло… Но что это укрыто холщовой тканью у стены напротив окна?

Грегорион сдёрнул тряпку и отошёл на шаг. Его взору предстала изрезанная узорами арка, сделанная не то из камня, не то из металла. В разъёмы по краям были вставлены синие и прозрачные кристаллы. Инквизитору уже водилось видеть подобные конструкции в логовах демонопоклонников, колдунов-самоучек и прочих отщепенцев от волшебного ремесла. И он мог поклясться, что эта конструкция являет собой не что иное, как попытку создания устойчивого портала.