Читаем без скачивания Невеста викинга - Диана Гроу

— Я не смогу жить так. — Она чувствовала, что еще немного — и расплачется. — Если вы хоть как-то заботитесь обо мне, не просите меня принять это.

Как только Йоранд упомянул про эту их традицию, Бренна поняла, что ее нормандец не бросит ради нее, Бренны, свою первую жену Сольвейг. Действительно, а почему он должен бросать ее? Сольвейг — это дочь вождя, важного человека в его мире. А его развлечения с ней, с Бренной, стоили не больше, чем забавы с любой другой ирландской девкой.

«Какой позор, прости, Господи!» — подумала Бренна.

И как ее, Бренну, все еще земля носит? Но Бренна ни в какой ад еще не провалилась, ее грудь продолжала подниматься и опускаться в такт дыханию, а боль в груди меньше не становилась. Бренна чувствовала внутри себя ужасающую пустоту. Впервые в жизни она поняла, почему от отчаяния человек может пойти на грех самоубийства. Ведь там тихо, прохладно и нет этих разрывающих душу чувств. Если бы не проповеди отца Михаила, то Бренна, пожалуй, была бы готова отправиться в это самоубийственное путешествие на лодке по реке Лиффи к морю, где ее ждала неминуемая гибель и забвение.

— Отвезите меня домой, — попросила она. — Ради Бога, верните меня моему отцу.

— Вы хотите уплыть, не получив того, ради чего сюда поправлялись? Вы забыли про ребенка? Я хочу вернуть вам Кодекс, и если мне придется для этого убить Колгрима, то тем лучше.

Йоранд с силой ударил в ладонь кулаком и сжал свои длинные пальцы. Бренна представила, как эти сильные пальцы сжимаются вокруг шеи Колгрима — человека, который в конечном счете и убил ее сестру. В груди Бренны что-то больно сжалось. Даже ради мести за свою сестру она не могла допустить позора от того, что будет делить мужа с другой женщиной.

— Бренна, клянусь, я помогу вам найти ребенка Синид. Или вы даже ради этого не в силах больше терпеть меня?

Упоминание о ребенке мягкой пульсацией отозвалось где-то внутри ее. Это единственное, что она могла сделать для сестры. Она могла подарить этому ребенку свою любовь. Бренна обхватила себя руками, чувствуя, как боль понемногу уходит. В это мгновение она поняла, что возвращаться обратно из-за своих страданий стало бы верхом эгоизма. У нее никогда не было и не будет луч шей возможности узнать, что случилось с ребенком ее сестры. Й ради этого ребенка она была готова перенести многое. Даже позор от того, что Йоранд будет встречаться со своей первой женой. С женщиной, которую он, наверное, еще любит.

Бренна поднялась на ноги и нехотя пошла обратно к реке, чтобы привязать лодку. По ночам вода поднималась, и ее могло унести течением.

Нормандцы уже укладывались на ночь вокруг их костра, кто-то из них скоблил ложкой дно котелка в надежде собрать последние капли. Проходя мимо них, Бренна чувствовала на себе их взгляды, чуть диковатые и оценивающие. Бренна держалась с достоинством, не забывая, что она королевская дочь. Пожалуй, это достоинство было сейчас единственным, что у нее осталось.

Она заползла под навес и свернулась калачиком на плаще Йоранда, подставив свою спину теплу костра.

Яростный спор, который только что затих, начался с новой силой. Чей-то незнакомый хриплый голос доносился от костра. Через несколько мгновений она узнала голос Йоранда, который говорил на каком-то странном, гортанном языке.

Бренна поймала себя на мысли, что совершенно забыла, кто такой Йоранд. За те месяцы, что пролетели до их брака, она оказалась настолько очарована этим нормандцем, словно с ним из-за холмов пришло некое чудо. А когда они поженились, близость сделала свое коварное дело, заставив ее тело предать ее. Она в глубине души поверила, что Йоранд — это Кифи Марфи — ее собственный прекрасный морской воин.

Теперь же она увидела Йоранда в истинном свете — в окружении грубых соотечественников и, главное, со своей норвежской женой, которую он вовсе не обязан оставить из-за брака с ней, Бренной. Открывшаяся правда жизни была, как всегда, горькой. Йоранд был всего лишь нормандцем — не лучше и не хуже, чем другие.

Глава 26

Лодка Йоранда низко сидела на воде под весом расположившихся на корме Торкилла и его людей. Бренна же ютилась на носу лодки, и ее время от времени накрывал сноп брызг. На руле теперь сидели мужчины, и Бренна была больше не нужна для этого.

«Больше не нужна…» — эхом отзывалась в ее сознании собственная мысль. К тому, что с ней мало считались, она уже почти привыкла. Когда Йоранд женился на ней, он получил возможность возвратиться в Дублин, а все его красивые слова о любви были лишь туманом. Теперь она была лишь грузом. Если бы ее не было, то положили бы в лодку несколько больших камней.

— Дублин впереди, слева, — неожиданно сказал Йоранд по-ирландски. В пристальном взгляде, обращенном к нему, отразилось все ее удивление. Когда Йоранд говорил с товарищами на своем языке, она чувствовала защитный барьер между ней и теперь уже номинальным мужем. Бренна не хотела разрушать это барьер и, ничего не сказав, отвернулась.

Дублин оказался деревней, окруженной глиняной стеной, за которой виднелись соломенные крыши мазанок. Бренне было вполне понятно желание людей чувствовать защищенность, но чего она совсем не могла понять, так это их стремления жить столь близко друг к другу.

Йоранд рассказал Бренне, что слово Дублин означает «черный пруд». Она своими глазами увидела, откуда пошло название поселения. На месте впадения речки Поддл в реку Лиффи действительно был заиленный черный водоем. Этот водоем оказался достаточно глубоким, чтобы они на лодке смогли войти в него. Вода в нем были чернильно-черная от торфа, и с каждым гребком весла погружались в непроглядно-темную жижу.

У причала ровным строем стояло множество лодок с головами дракона. Сейчас они не представляли опасности, но могли сеять смерть и разрушения по всему острову. Эти ладьи с гибкими шеями и изящными обводами смотрелись одновременно угрожающе и очаровательно. Не без внутренней дрожи Бренна ступила на камни, которыми была выложена пристань. Она боялась пробудить от сна мирно покачивающихся на воде гневных нормандских демонов.

Торкилл с воинами ушел далеко вперед, а Йоранд остался привязывать их лодку к причалу. Норвежцы подходили к Йоранду, еще издали выкрикивая слова приветствия. Несколько человек подошло, чтобы пожать ему руки, а кто-то даже обнял и похлопал по спине. Очевидно, Йоранд был хорошо известен в этом логове воров и насильников. А Бренну не замечали, словно ее здесь и не было, — только несколько вопрошающих взглядов. Впрочем, ее это вполне устраивало.

— Пошли, Бренна, — сказал Йоранд, беря ее за локоть и направляя в сторону выложенной камнем дорожки, ведущей в главную часть города.