Читаем без скачивания Я вспоминаю... - Федерико Феллини

В результате я выдумал новую историю, в которой частично использовал отдельные эпизоды из остальных сюжетов, и Джульетте она понравилась. Впервые я спрашивал ее, что бы она сказала и как бы поступила в тот или иной момент, и учел в работе некоторые ее предложения.

В характеры Джельсомины и Кабирии я привнес то, что знал о самой Джульетте, а она украсила эти образы с помощью своего непревзойденного дара в искусстве пантомимы и имитации. В те дни она была очень послушна, соглашалась со всем, что я говорил, и смотрела на меня снизу вверх. На съемках <Джульетты и духов» все было иначе. На съемочной площадке я видел со стороны Джульетты все то же доброжелательное принятие всех моих предложений. Она всегда трудилась изо всех сил, полностью выкладываясь во всех своих ролях. Однако во время работы над «Джульеттой и духами» она соглашалась со мной только для вида, на людях. Возвращаясь вечером домой, она выговаривала мне все, что накопилось у нее за день, особенно, если была в чем-то не согласна со мной. Это относилось только к ее роли. Джульетта — всегда актриса, она не писатель. У нее было много мыслей по поводу чувств ее героини и предложений, как именно играть эту роль. Ее не все устраивало в характере Джульетты из фильма, а я от ее критики становился еще упрямее, защищая свое создание. Мне хотелось сохранить мою трактовку этого характера. А она боролась за свою. Теперь я думаю, что во многом она была права и мне стоило бы прислушаться к ее советам.

Джульетта из фильма — итальянская женщина, которая в силу религиозного воспитания и того, что ей внушали с детства об институте брака, считает, что замужество — гарантия счастья. И каждый раз, убеждаясь в противном, не может ни понять этого, ни принять. Она предпочитает ускользнуть от правды в мир воспоминаний и грез. Такая женщина, когда от нее уходит муж, остается ни с чем: теперь спутник ее жизни — телевизор.

Именно по поводу будущего героини мы не могли прийти к согласию. Я не раз, зная ее способность логически выстраивать характер, спрашивал у Джульетты совета, но тут у нас были прямо противоположные точки зрения. Хотя я проявил Упрямство и настоял на своем, но теперь, по прошествии времени, начинаю думать, что она была более права. Может быть, и тогда мне это приходило на ум. На съемочной площадке она Не выказывала несогласия, но ее отношение я чувствовал Даже там. Никогда прежде не была она так решительно не согласна со мной.

Я считал (и сейчас до какой-то степени считаю), что, когда от Джульетты уходит муж, перед ней открывается масса возможностей. Весь мир к ее услугам. Она свободна и может обрести свой путь. Теперь она может утверждаться не только в своем внутреннем мире, но и в самой действительности.

Джульетта была другого мнения… «Ну что она может теперь изменить? — сказала она. — Слишком поздно. Поезд ушел. У женщин это иначе, чем у мужчин». По мнению Джульетты, ее героиня находилась не на пути обретения личности, а на пути полной потери себя. Она утверждала, что я навязываю женскому характеру не свойственные ему мужские мысли, оценки, идеи и идеалы. Все время, что мы работали над фильмом, Джульетта выражала недовольство моей концепцией, но — только дома и никогда — на съемочной площадке. Когда же работа закончилась, фильм вышел на экраны и не имел большого успеха, она ничего не сказала, вроде: «Говорила же я тебе…»

Джульетта хотела бы выглядеть на экране более эффектно. По мере развития характера ее героиня обретает свою жизнь и должна идти своим путем. Я показал в рисунках, как она возрождается, и таким образом передал не только ее внешний облик, каким видел его внутренним зрением, но само ее существо. Я нарисовал и ее одежду — подходящую для брошенной жены. На бумаге она устраивала Джульетту. Затем, когда одежду пошили, Джульетта нашла ее безвкусной. Но дело было не в этом. Мои рисунки — всегда забавные карикатуры, и я вовсе не стремлюсь, чтобы одежда выглядела на них, как из бутика. Я стараюсь передать в рисунках не только внешнюю, но и внутреннюю сторону характера персонажа. Главное для меня: поможет ли эта одежда зрителю понять характер персонажа? И еще: дает ли она возможность Джульетте лучше почувствовать роль?

Она утверждала: нет, не дает. Лично я думаю, все дело в том, что, посмотрев отснятый материал, она не нашла себя эффектной: ей не понравилось, как она выглядит на экране. Чем моложе актриса, тем сильнее мечтает она сыграть столетнюю старуху. А достигнув среднего возраста, хочет выглядеть моложе.

Во многом привлекательность женщины зависит от того, насколько она ощущает себя привлекательной. Когда она чувствует себя хорошенькой, она действительно хорошеет, так воспринимают ее и мужчины. Мужчина должен помочь женщине ощущать себя красивой.

На съемках «Джульетты и духов» я сказал Сандре Мило: «Ты должна не сомневаться в своем очаровании. Встань перед большим, в полный рост, зеркалом, совершенно голая и громко скажи себе: «Я красавица. Я самая красивая женщина в мире». Она была в некоторой растерянности, потому что сразу после этих слов я попросил ее выщипать брови. Я заверил ее, что они быстро вырастут и станут еще красивее, но это ее не успокоило. Она сказала, что будет страшней войны. Однако мою просьбу все же выполнила. К счастью, брови действительно быстро выросли вновь.

Всю жизнь я ощущал присутствие некоего ангелоподобного существа, которое, казалось, грозило мне пальцем. Я знал, что это ангел из моего детства. Этот ангел-хранитель был всегда неподалеку. Я могу представить его себе только в женском облике. Ангел никогда не был мною доволен, как и все остальные женщины в моей жизни. Часто «она» приближалась так близко, что я мог видеть, как мне грозят пальчиком: я не соответствовал ее идеалам, но я никогда не мог хорошенько рассмотреть ее лицо…

Властность — одно из важнейших свойств, которыми должен обладать кинорежиссер, и именно его-то у меня и не было. Я был очень застенчивым молодым человеком — и даже вообразить не мог, что мне когда-нибудь придется уверенно и властно с кем-то говорить, особенно с красивой женщиной. Я и сейчас застенчив, но не на съемочной площадке.

С женщинами я всегда был робок. Мне не нужна женщина, У которой были великолепные любовники: с ними она будет меня постоянно сравнивать — пусть только мысленно. Я вряд ли составлю им конкуренцию. Мне больше по душе застенчивые женщины — правда, когда два застенчивых человека сходятся, возникают неудобства.

Я могу иногда обратиться к одной из женщин на съемочной площадке: «Ты занималась любовью этой ночью?» Смутившись, она обычно отвечает: «нет», хотя, возможно, это и не так. А я говорю что-нибудь вроде того: «Значит, то была ночь, потраченная впустую».