Читаем без скачивания С.Е.К.Р.Е.Т. - Мари Аделайн

— Я к тому, что есть у нас кто-нибудь, кто сегодня свободен? И чтобы симпатичная. Чтобы мой костюм подошел? — спросила Кит.

— Трудно сказать, — пробормотала Анджела, не сводя с меня коварного взгляда.

Я знала Кит не один год и думала, что она всегдабыла такой — уверенной в себе, энергичной, сильной. Но чтобы попасть в С.Е.К.Р.Е.Т., ей пришлось, скорее всего, преодолеть немало страхов и сомнений. Сейчас ничего этого не было и в помине. А тут еще и Анджела, образчик телесного совершенства. Я знала, как подбирает кадры С.Е.К.Р.Е.Т., а потому удивилась, когда розовое боа соскользнуло и у Анджелы тоже оказался браслет!

— Ну ладно, — заявила Анджела, подавая мне руку, чтобы помочь подняться с корточек. — Давай-ка наверх, юная мисс. Разучим несколько новых па.

— Но... эти браслеты? Вы что, обе?..

— Все вопросы потом. А сейчас — танцевать! — Она прищелкнула пальцами, как танцовщица фламенко.

— А твой браслет где, если на то пошло? — спросила Кит, поднимаясь и отряхиваясь.

Она так и была — в чулках и лифчике. Прохожие останавливались и заглядывали в окно.

— В сумочке, — ответила я.

— Отлично, потому что это первое, что ты наденешь. Второе — мой костюм.

Я судорожно сглотнула.

Анджела развернула меня к лестнице и повела наверх, где объявила девушкам, что я заменю Кит. Я ждала недовольства хотя бы потому, что могла испортить им всю хореографию. Но нет, они одобрительно засвистели, захлопали в ладоши, поставили меня в строй и медленно, чтобы мне было легче, продемонстрировали несколько шагов. Кит, волшебным образом исцелившаяся, сделалась балетмейстером и отбивала ритм, так и оставаясь в белье. Это напоминало девичник, куда меня никогда не звали. Правда, все были в нижнем белье. Когда я сбивалась, никто меня не ругал. Девчонки смеялись, и я чувствовала себя любителем, который настолько пленит толпу, что ей будет наплевать на мастерство. Я была готова расплакаться от их великодушного стремления меня поддержать и приободрить, но боялась размазать шесть слоев грима, наложенного Анджелой. Под ним мне стало не так страшно. Ненамного.

Спустя два часа, один из которых ушел на общую тренировку, а второй — на индивидуальную под руководством Анджелы, я очутилась за кулисами «Голубого Нила». Зал стремительно заполнялся публикой, все больше мужчинами, которые устраивались за шаткими столиками. Между приступами рвения и паники я принимала помощь одной из девушек. Она нанесла последние штрихи: приладила мушку и поправила сетчатые чулки с эластическим верхом. И вот подошла Анджела с карнавальным нарядом Кит, белые кружева на черной подкладке. Длинные розовые завязки волочились по полу.

— Молодцом, солнышко. Давай сюда ногу, теперь другую. — Она разгладила ткань, обтянувшую бедра. — Повернись, я зашнурую.

Я повиновалась, прижимая ладонь к изнывавшему животу. Чем туже стягивала шнуровку Анджела, тем выше подымался мой бюст. Но вот за кулисы нырнула Матильда, и я окончательно смешалась. Улыбнувшись Анджеле, она развела руками.

— Вы чудо, Анджела, — сказала она и добавила шепотом, подавшись ближе: — Думаю, вы почти готовы стать наставницей. Оставьте нас ненадолго, дорогая моя.

Сияющая Анджела ушла. Значит, она скоро станет наставницей в С.Е.К.Р.Е.Т. Интересно, каково это?

— Вы только полюбуйтесь на себя, Кэсси! — воскликнула Матильда.

— Меня упаковали, как сосиску. По-моему, это дурацкая затея.

— Чушь! — отрезала Матильда и отвела меня в сторону, чтобы никто не слышал ее последние наставления. — Сегодня, Кэсси, вы будете выбирать.

— Что выбирать?

— Мужчину.

— Какого мужчину?

— Из ваших фантазий. Из тех, о ком вы думали в этому году чаще всего. Из тех, кто раздразнил вас и заставил о себе тосковать.

— Что? Они здесь?— чуть не выкрикнула я.

Матильда прикрыла мне рот ладонью. Холод в животе мгновенно сменился тошнотой.

Она взглянула на меня:

— Одного-то вы точно знаете.

— Пьера?

Мое сердце замерло при звуке этого имени. Матильда кивнула. Мне показалось, что немного мрачновато.

— Кто тогда?

— А по кому еще вы сохли?

Я вспомнила мощное татуированное тело, белую майку, задранную над плоским животом... то, как меня уложили на металлический стол... Я закрыла глаза и сглотнула.

— Джесси.

Я была уверена, что никогда больше их не увижу, а потому мирилась с потерей. Знай я, что они будут среди зрителей, умерла бы на месте.

— Но разве Пьер и Джесси знают друг о друге? И что же, я должна одного выбрать, а от другого отказаться? Мне это не очень нравится, Матильда. То есть совсем не нравится. Я не смогу. Не выйдет.

— Послушайте меня. Друг о друге они не знают. Им лишь известно, что их, как и всех, пригласили на легендарное шоу. Они понятия не имеют, что вы будете выступать. И не узнают.

— Да как же им меня не узнать?

Матильда извлекла из сумочки парик платиновой блондинки а-ля Вероника Лейк и повертела на руке.

— Прежде всего, вы наденете это, — она снова полезла в сумку, — и вот это.

Я увидела черную глянцевую полумаску.

— Запомните, Кэсси, вы исполняете роль, — размеренно говорила Матильда, умело надевая мне на голову парик. — У вас могут сдать нервы. Прежняя Кэсси могла считать себя никчемной, некрасивой, недостаточно сексуальной, чтобы добиться успеха. Но женщина, носящая эти парик и маску, никогда не подумает так. И мужчины, которые на нее смотрят, никогда этому не поверят. Поэтому она точно знает, что не просто умеет пленить, но уже зажала в кулак весь зал. Вот так. — Матильда аккуратно надела на меня маску и закрепила резинку. — Отлично! Теперь идите и будьте этой женщиной!

О какой женщине она говорила? Я не могла понять, пока не столкнулась с ней в зеркале за кулисами.

Девушки толпились перед ним, в последний раз подкрашиваясь и поправляя наряды. Я стояла с ними на равных, не лучше и не хуже, просто кому-то нравилось мое тело — так я думала. Но Бетти-Пароход протолкалась вперед и принялась ожесточенно запихивать груди в корсаж.

— Девчонки нынче неугомонные, — сказала она, возможно не имея в виду девочек с Френчмен-стрит.

Кит с Анджелой смотрели на меня с материнской гордостью. Они вскинули руки с браслетами, и я сделала то же. Дружный звон музыкой отозвался в моих ушах.

Заиграл джаз. Конферансье объявил ежегодное «Ревю девочек с Френчмен-стрит» и напомнил мужчинам быть щедрыми, но «держаться прилично, чтобы не схлопотать по заднице».

— Скорее, Кэсси! — крикнула Анджела. — Мы начинаем!

Глубоко вдохнув напоследок, я оглядела соратниц с их париками, мушками и накладными ресницами. Мы были прекрасны, все на свой лад. Каждая играла некую версию самой себя, но преувеличенную, рискованную. Может быть, так время от времени поступают все женщины. Под нашими обыденными нарядами скрывались одинаковые страхи и тревоги. Они наверняка имелись у Анджелы, да и у Кит. Но, глядя на них сейчас, я не могла себе представить их обмирающими от страха перед красной дверью коуч-цен-тра. Меня переполняла благодарность вкупе с некоторой надеждой на то, что если они преодолели свои страхи, то я тоже смогу. Я просто должна поверить в себя.