Читаем без скачивания Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи

Но тяжелее всего были походы в туалет. Всякий раз, справляя нужду, я с ненавистью думаю о Ларри. Не хочется об этом говорить, но в Китае есть выражение «вонять как евнух». Все дело в том, что у мужчин лишение гениталий влечет за собой такую проблему, как недержание мочи. Люди даже не подозревают, что я постоянно нервничаю… Каждый день был для меня испытанием. Сколько раз я роптал на небо и спрашивал Бога, за что он назначил мне такую ужасную судьбу. Мне правда хотелось убить Ларри, тем более что телу становилось все тяжелее. Боли, мучившие меня изо дня в день, не давали мне забыть о нашем общем прошлом.

Но вот что странно: хотя не проходило ни дня, чтобы я не задумывался об убийстве Ларри, он в то же время вызывал во мне симпатию. Наверное, те парадоксальные чувства, которые я к нему испытывал, способны понять только евнухи. Они ведь и сами создания, полные противоречий.

Но убить его я не мог. С таким здоровьем я вряд ли смог бы благополучно скрыться с места преступления. Так и прошли эти несколько десятков лет жизни в нескольких ярдах от моего близкого друга и одновременно заклятого врага.

На пороге старости мы оба отошли от дел. Все эти годы я ждал возможности убить Ларри. Но в конце концов такого шанса не представилось, и я уже смирился, что покину этот мир, так и не отомстив ему. «Такова воля Всевышнего», – уверял я себя.

И тут к нам внезапно пожаловала звезда с Востока. Интерес к киномюзиклам вновь оживился. Двух пенсионеров, сидящих дома без дела, приглашают на съемки у Мертвого моря.

Я долго раздумывал. Просто лишить Ларри жизни не имело никакого смысла. Нет, он обязательно должен был знать, за что я его убиваю. И лучше всего для этого подходила вода, ведь он сам хотел превратить меня в русалку… Почему, вы думаете, я предложил Леоне снимать фильм здесь? Да потому что в Израиле существует единственное море во всем огромном мире, где я мог бы плавать без ног. Забавно, да? Из меня сделали морское существо, но я утонул бы в любом море, кроме Мертвого.

В ту ночь мы вместе с Ларри покачивались на воде позади дворца. Было полнолуние, поэтому мы хорошо видели друг друга даже без фонарей. В руке я крепко сжимал пластиковый пакет с пистолетом. Внезапно я сказал:

– Ларри, знаешь, как по-китайски будет «русалка»?

Ларри не знал. Точнее, не знать он не мог, но язык уже совсем забыл.

– Нет, – сказал он каким-то не своим и оттого нелепым голосом.

– «Жэньюй», – ответил я. – Помнишь, как когда-то давно, в Шанхае, ты содержал у себя русалку?

Ларри все еще ничего не вспомнил и лишь удивленно посмотрел на меня.

– Подземелье «Хун Юаньшэна», тайный театр. Там был гигантский аквариум.

Я приподнял над водой закругленные обрубки ног, а затем перевернулся и показал ему татуировку сзади – она у меня до сих пор не сошла.

– У той русалки была чешуя, помнишь?

Видели бы вы выражение лица Ларри… Он наконец-то все вспомнил. В его глазах читалось отвращение. Он лишь разевал рот, ничего не говоря.

– Моя жизнь была настоящей пыткой.

Произнеся эти слова, я поверил, что смогу спокойно убить его. Но только я попытался открыть мокрый пакет с пистолетом, как мои руки так затряслись, что я сам испугался. Удивительно, но я никак не мог открыть его. Старческий тремор.

Казалось, прошла целая вечность. У меня ничего не получалось. Но даже самый благородный человек не будет смирно ждать, пока его убьют. Прежде чем я успел что-то предпринять, мы с Ларри сцепились, и он с легкостью вырвал у меня пакет. Немного подержав его в руках, молча швырнул его вдаль. Пистолет, впитавший в себя пятьдесят лет злобы, ушел на дно Мертвого моря.

Я горько развел руками и рассмеялся, чувствуя какое-то странное облегчение. Вышел какой-то фарс. Быстро же Всевышний решил опустить занавес в этой трагедии мести…

Я думал, что Ларри извинится. Что он скажет что-то вроде: «Мне нет никакого оправдания». Что мы оставим всё в прошлом и больше не будем вспоминать о случившемся. Он ведь действительно сделал для меня немало хорошего. Однако Ларри ничего не говорил и лишь пристально глядел на меня. Его глаза сверкнули тем же жестоким блеском, что и пятьдесят лет назад.

Я впал в ступор. В тот момент я понял: сейчас Ларри мысленно цеплялся за свое происхождение, пытаясь убедить себя, что ничего плохого он не сделал. В секунду мной овладел дикий гнев. С новой силой вспыхнула злоба, таившаяся во мне все эти пятьдесят лет. «Кем же я был для тебя все это время?! Выходит, внешне ты относился ко мне как к близкому другу, а в душе считал каким-то там азиатом, неполноценным человеком?»

И тут произошло невероятное. Высоченный дворец со странным скрипом накренился в нашу сторону и начал заваливаться на бок!

Я не понимал, что происходит. В голове промелькнула мысль, что это конец света. С оглушительным грохотом верхушка соляной горы рухнула прямо за спиной Ларри, подняв фонтан воды.

От страха Ларри совершенно потерял контроль над собой. Барахтаясь, он попытался плыть обратно к берегу. Его тело приблизилось к мечу, лежавшему на поверхности воды. Я отчаянно бросился за ним и схватил его за плечи. Его глаза наполнились ужасом, впервые в жизни я видел его таким испуганным. Однако виной этому, конечно, был не я, а огромный соляной остров, который по необъяснимой причине упал вниз. Мне и самому было страшно, и, если б не безумный гнев, я, наверное, в панике поплыл бы на берег.

Я уже совершенно не понимал, что творю. Как сумасшедший, я начал с силой толкать Ларри вперед. Позже я все размышлял, что со мной произошло. Не думаю, что я сознательно толкал его к мечу. Было такое чувство, словно мною двигал кто-то другой. В момент, когда меч пронзил тело Ларри, в моей голове была совершеннейшая пустота. Мне лишь стало очень грустно и тягостно.

Придя в себя, я понял, что Ларри вопит во все горло. Под грудиной, в области солнечного сплетения, у него торчал окровавленный меч. А в следующий миг я увидел, как его тело взмывает в небо.

Грохот был таким ужасным, что казалось, мир раскалывается на части. Повсюду летели брызги. Не помня себя от страха, я судорожно поплыл обратно к берегу. В глазах ужасно щипало. Выбравшись на сушу, я тайком принял душ и промыл глаза. Изо всех сил я старался не смотреть в сторону моря.

Одевшись, я уселся на песке под луной. Отчего-то у меня ручьями текли слезы. Не от грусти, не от ужаса и тем более не от радости. Мне было лишь горестно оттого, что я ненавидел себя всем своим существом.

Я долго сидел снаружи. А затем заметил в пустыне процессию странных людей. Сейчас мы уже знаем, что это были пациенты, вышедшие из подземной лечебницы. Немного погодя раздался звук, как при землетрясении, и какой-то странный скрип… Затем я вернулся к себе в комнату и попытался уснуть. Конечно же, у меня ничего не вышло. Утром я вышел наружу и увидел, что декорация стоит в своем обычном положении, а на ее верхушку нанизано тело Ларри. Каким-то образом дворец опрокинулся лишь на несколько секунд… Что ж, это все, что я хотел поведать.

Повисло молчание, столь же долгое, как и сам рассказ. Первым его нарушил Митараи:

– Пока вы сидели в пустыне, пациенты развязали веревку, чтобы мечеть можно было развернуть в исходное положение. Что касается дворца в море, то он временно потерял баланс из-за того, что мечеть повернулась и подтянула его за собой. Однако благодаря низкому центру тяжести он быстро поднялся обратно.

– Я так и подумал, что это как-то связано с мечетью… Но я так растерялся, что никак не мог понять, в чем именно дело. Когда я решил установить на двери печать, то надеялся в том числе выяснить, что вызвало падение декорации. Как вы знаете, у меня ничего не вышло, поэтому прошу вас нам все объяснить, – сказал Берт.

– Хорошо. На самом деле все просто. В том, что мечеть вращается, меня убедили не столько жертвы «вампира», сколько Ларри Говард. Чтобы его тело оказалось в таком положении, дворец должен был опрокинуться – это единственно возможный вариант. А единственный способ заставить эту громадину завалиться вбок – повернуть мечеть. Это всего лишь логическое умозаключение, вполне очевидное.