Читаем без скачивания Из записок геолога - Вячеслав Алексеев

— Откуда я знаю? — рассержено ответил тот.

— Не, — с сомнением в голосе произнес Волнухин, — какой смысл бегунам на восток драпать? Куда? В глухую тайгу? Настоящие уголовники должны были на Лабытнанги рвануть — там и железка, и Урал под боком, а совсем не в нашу глухомань. Да и кто их до понедельника хватится? А сегодня еще только суббота…

— Стало быть, охотников они… Того…

— Все, заканчивайте с такими разговорами. — прошипел начальник. — А то эти нас и в Москве достанут… Спите лучше, вторые сутки на ногах…

1997 (про 1973)

База

Туристов — геологи не любят. А за что их любить? Если, не дай Бог, отряду достанется маршрут, по которому только что прошла толпа ошалевших от обилия природы москвичей или питерцев, — все! Кранты! Дальше — на весь месяц обеспечено полуголодное существование на консервах и надоевшей рыбе. Ни уток, ни гусей, ни оленей… И свернуть нельзя, ведь маршрут — это не уикэнд с шашлыками.

Впрочем и рыбу можно стерпеть, лишь бы не случилось более страшного встречи с одичавшими «робинзонами» на каком-нибудь острове, без еды, без сетей и патронов, с разорванной в клочья резиновой лодкой. До чего ж народ глупый — думают, если дюралевая казанка в купе поезда не помещается, значит можно путешествовать по диким рекам с завалами и корягами на надувных резинках или брезентовых байдарках! Вот тогда прощай маршрут, план и премии — нужно вывозить этих олухов до ближайшего поселка, пока они людоедство не освоили.

А последнюю точку туристы ставят в конце лета. Прошел человек маршрут, вернулся на базу, помылся, переоделся, тут, казалось бы, можно и о Москве подумать. Ан нет — все билеты проданы на две-три недели вперед — тем самым туристам, также возвращающимся в родные пенаты.

— Ты не знаешь, куда кусачки подевались? — обратился ко мне Леха, отрядный начальник, осматривавший бобины с геофизическим проводом.

— Понятия не знаю. — Я пожал плечами. — А что, в буровом ящике нет?

Шеф окинул взглядом сарай, переоборудованный под склад:

— В нашем — нет, а буркомплекты Николая и Батона завалены спальниками. Странно, кому кусачки могли понадобится? — И внимательно посмотрел на меня.

— Судя по всему — вам, Алексей Василич, — предположил я, ощупывая в кармане те самые пресловутые кусачки. — Кажется в машине есть пассатижи, может они подойдут?

— О! Точно! — воскликнул он, подняв указательный палец.

И заспешил к экспедиционной автоколымаге, а я, не торопясь, направился к дому. В том, что вовремя утянутый инструмент понадобится мне этой ночью, я теперь уже нисколько не сомневался: угорающие со скуки геологи, ожидавшие отправки домой, ежедневно придумывали новые розыгрыши, и чтобы не стать объектом очередной шутки — приходилось держать «ухо востро»: то затеют переучет «верхонок», не объяснив толком — что это такое, то заставят в присутствии «комиссии» уничтожать ножовкой ломаный буровой инструмент, согласно акта на списание, а еще больше достается дежурным. Им еще в поле изрядно надоели банальные предложения промыть и продуть макароны, но на базе появляется новая забота — необходимо следить, чтоб никто из шутников не смог закинуть в общий котел пачку соли, весь оставшийся запас перца или пакет сахара. Ведь командировочные в кармане, поселковая столовка на соседней улице — почему б не пошутить? Вот и шеф замыслил принять посильное участие в мероприятиях. К счастью, все эти приколы с геофизическими проводами мне были известны по предыдущим сезонам, но у новичков — студентов-практикантов и Татьяны-поварихи был реальный шанс отличиться.

На вечернем преферансе я сумел остаться при своих, что было большим достижением: чемпион МГУ по шахматам и префу, Леха, сам играть не стал, он сделал хуже — подсел к Татьяне и всю игру подсказывал ей очередные ходы. Итог закономерен, три ондатровые шкурки и лиса, хотя и летняя, но весьма приличная, перекочевали из рюкзаков студентов — Олега и Игоря, в объемистый баул поварихи. Вообще-то она работала лаборанткой на кафедре петрографии, но девице так захотелось нюхнуть романтики, что сумев уговорить и свое начальство, и нашего главного по экспедиции (ненавидевшего женщин-геологинь) — перевелась на все лето в полевое подразделение. А Леха согласился взять ее в свой отряд лишь с условием, что она будет только кухарничать.

Народ поодиночке выходил во двор осмотреть сан. удобства на природе и молча разбредался по своим раскладушкам.

Наконец щелкнул выключатель, кроме Татьяны, продолжавшей колобродить во дворе, все уже улеглись в спальники. На фоне всеобщего скрипа пружин, со стороны шефской раскладушки раздавалась подозрительная возня — было явно слышно шуршание геофизического провода.

Внезапно тишину прервал грохот свалившегося с раскладушки Игоря, упакованного в спальный мешок. Судя по приглушенному мату, упал он удачно завязками вниз, и теперь тщетно пытался перевернуться в узком проходе между раскладушками вместе с неуклюжим ватным спальником, чтобы развязать тесемки и вылезти наружу. Народ, быстро сообразивший — что произошло, разразился дружным хохотом. Особенно неистовствовал Олег, наполовину вылезший из своего мешка. Он смеялся так усердно, что у его раскладушки сложилась передняя опора и тот чуть не кувырнулся через голову. Тем временем Игорь все же сумел вылезти наружу и щелкнул выключателем… Как я и ожидал, лампу кто-то уже успел вывернуть. Олег в темноте поднялся и потянул переднюю ножку раскладушки. Но как только она встала на свое место, сложилась задняя. Сообразив, что просто так ножки складываться не будут, Олег пошарил под раскладушкой.

— Какая зараза мне ножки у раскладушки связала? — Громко спросил он. Да включите же свет, черт вас возьми…

— Наверное лампочка перегорела — раздался голос шефа, — слышал же, как Игорь выключателем щелкал… А чего там у вас случилось? Чего не спите и другим мешаете?

Раздалось чирканье спички и мерцающий огонек пробился из под Олеговой кровати.

— Вот гады, — донеслось оттуда — геофизическим проводом связано и узел оплавлен… Алексей Васильевич, дайте мне ключи от склада, тут кусачки нужны.

— Нету кусачек, — ответил шеф, — я сам сегодня весь день их искал. Вероятно их взял тот, кто тебе ножки связал.

— Вот блин… Что же делать то? Геофизический провод руками переломить нельзя… О, а топор то в предбаннике…

— Ты не вздумай здесь пол портить, — раздался встревоженный голос шефа. Хочешь провод перерубить — вытаскивай свою раскладушку на улицу… И завтра обязательно топор точить будешь…

Олег в темноте свалил на меня свой спальник, надувной матрас и поволок раскладушку в коридор. Игорь, тем временем, уже улегшийся, опять свалился на пол, правда теперь в другую сторону и опять очень удачно — мордой вниз.

Идиот, не мог проверить свою раскладушку! Вот, к примеру я, еще только присев, почуял натянутый под ней провод, и под шумок тихо его перекусил. Он был завязан точно посередине от головы к ногам под брезентом лежака и вместо привычного прогиба вдоль кровати образовалось довольно жесткое ребро. Провод выдерживает две тонны на разрыв и практически не растягивается. Разумеется пластиковая оплетка была предусмотрительно оплавлена спичкой, так что пытаться развязать узел бесполезно.

В палатках мы спали на голой земле, подкладывая надувные матрасы, надежно защищавшие от вечной мерзлоты. Привычка заставила и здесь на раскладушку положить сначала его, а уж потом спальник. Но именно на кровати пляжный матрас подыгрывал злой шутке: если человек ложился посередине раскладушки — матрас «обтекал» жесткое ребро провода, не давая его почуять. Стоило же сместится на один из краев, как по законам физики воздух шустро перетекал на не загруженную сторону, и матрас вываливал спящего не хуже обычного самосвала.

Игорь, вторично выбравшийся из спальника, наконец-то сообразил необходимость обследования своей раскладушки. Изыскания прошли успешно — он тоже нашел провод и, громко чертыхаясь, поволок постель в коридор, где первый студент громко стучал топором…

Тем временем в комнату вошла Татьяна и на ощупь направилась к своей койке. Ее кровать, отделенная узким проходом, стояла параллельно шефской. Уже почти добравшись до своего места, повариха споткнулась и свалилась прямо на шефа… Раздался плеск воды и дикий крик Лехи:

— Ты чего, обалдела что ли? Водой в рожу плескаться?

— Да здесь какой-то идиот проволоку под ногами натянул, а я себе на ночь кружку воды несла, — оправдывалась Татьяна.

Тут уже животы от смеха прихватило у всех. На шум прибежали даже студенты. Они же, вывернув лампу в коридоре, зажгли свет в комнате. Наш мокрый начальник, по уши залитый чистейшей питьевой водой, безуспешно пытался расковырять мокрые же завязки спального мешка, чтоб поскорей выбраться из этой лужи. Причем, ни у кого не вызывало сомнений, что злополучную проволоку на полу натянул именно он.