Читаем без скачивания Гости из космоса (сборник) - Александр Казанцев

– А я хотел заночевать, влажность в твоем буфете убавить, – сказал он начальнику аэропорта и улыбнулся.

– Думаю о другом, – покачал головой начальник, старый пилот, давно переставший летать. – Ведь ты четырнадцать часов в воздухе.

– Надо осмотреть и проверить моторы, – сказал Баранов и обернулся к своему спутнику. Тот вытаскивал из шлюпки какие-то мешки. – Костя, грузи обратно. Сразу полетим!

– Полетим? А заправка?

– Не видишь? Цистерны…

– Это посуда не для той заправки! – озорно блеснул глазами Костя.

Рядом с командиром корабля Костя казался маленьким, шустрым. Это про него рассказывал нам начальник порта.

Во время войны Костя был военным летчиком. Не раз имел взыскания за авиалихачество и попал на исправление в железные руки Баранова. Они сдружились. Однажды, когда Костя вернулся с задания, он лег спать, и Баранов, отправляясь на вечеринку, не мог его разбудить. Костя проснулся и, обнаружив, что Баранов, оставил его, отправился в один из кабинетов школы, в которой стояла часть, принес человеческий скелет и положил его под одеяло приятелю. Вернувшийся Баранов в ярости стащил Костю с кровати. Конечно, это не нарушило их дружбы.

Баранову как-то пришлось спрыгнуть с подбитого самолета на парашюте; Костя, чтобы помочь другу, сел на своей машине на болотистую тундру «на брюхо». Рация была повреждена, и летчики не могли дать о себе знать. Неделю они делали взлетную площадку, выправляли поврежденный винт и все-таки прилетели на свой аэродром, где их считали погибшими…

Шлюпка направилась к летающей лодке. Механики занялись моторами. Баранов подошел к нам, поздоровался, предложил закурить. Вокруг нас собрались ребятишки из рыбачьего поселка. Один из них – черненький ненец – был в крохотной настоящей кухлянке, в которой ему, верно, было очень жарко.

Я догадывался о содержании радиограммы и с интересом наблюдал за Барановым. Летчик часто поглядывал на готовящуюся к полету лодку, но лицо его было непроницаемо. Он шутил с ребятишками, потом протянул им кожаный портсигар. Ребята ахнули от изумления и отрицательно замотали головами. Баранов рассмеялся.

– Вот всегда так. Папиросы интересны, если их прячут. Ладно, возьмите… на память!

Ребята так и не взяли папирос. Баранов обернулся к нам:

– У меня двое таких же сорванцов. Я им каждому по серебряному портсигару подарил. Наверняка курить не будут. Только запретный плод сладок. Вчера получил от них радиограмму. Ждут живого медвежонка. А я им кусок диковинного угля привезу. На острове одном нашли. Уголь как будто бы и каменный, а легкий. Почему вы стоите? – вдруг переменил он тон. – Где же ваши вещи? Задерживаться нельзя…

Мы пошли за вещами. По пути нам удалось кое-что узнать о Баранове.

Почти пятнадцать лет он летает в Арктике. Зиму живет с семьей в Москве, испытывает там самолеты, но как только начинается арктическая навигация, летит на Север и возвращается только по окончании навигации. Мечтал о зимних полетах в полярную ночь, помогал сделать их регулярными.

Когда мы вернулись, в баки заливали горючее. Баранов, высокий, грузный, разговаривал с синоптиком аэропорта.

– Значит, дня на три зарядил? Волнение крепкое? – услышали мы его голос.

– Счастливых посадок, – прощаясь, сказал синоптик.

Баранов скрылся в летающей лодке. Скоро и мы с Нетаевым полезли туда и очутились в просторной кабине со стеклянным полукруглым верхом.

Подошел катер с начальником аэропорта, который решил сам отбуксировать лодку на старт.

Из кабины летчиков выглянул Костя, подмигнул нам и снова исчез.

Летающая лодка медленно плыла вслед за катером. Река была удивительно спокойна. В ее водах все еще отражалась золотистая заря.

Через стеклянный верх кабины было видно, как отбуксировавший нас катер быстро уходил к берегу.

Заревели моторы. Казалось, сейчас летающая лодка рванется вперед и пойдет в воздух. Наконец-то!

Через мгновение мы потеряли катер из виду. Мимо быстро плыли домики рыбачьего поселка, крохотные фигурки рыбаков на берегу. Потом перед нами открылась водная гладь, вдалеке появился едва видимый противоположный берег реки.

Лодка поворачивалась. Может быть, Баранов выбирал направление для взлета? Снова в поле зрения домики рыбачьего поселка, дом аэропорта, катер, направляющийся к берегу.

Лодка крутилась на месте. Зачем это? Что-нибудь не в порядке?

Появился Костя.

– Вальс танцуем, – объяснил он. – Моторы прогреваем. Сухопутный самолет, пока моторы прогреваются, стоит как вкопанный, а нам плясать приходится. Оно и веселее!

Мы сделали еще много оборотов в этом своеобразном танце. Могучая машина проверялась в последний раз. Пропеллеры ровно ревели.

И вдруг лодка рванулась вперед. Домики поселка остались позади. Вода от бурунов поднялась и закрыла стекла кабины. Казалось, мы погрузились в воду. Белая пена стремительно проносилась мимо окон.

Неожиданно волны исчезли. Лодка быстро набирала высоту, направляясь к открытому морю.

– «Сухуми», – сказал Нетаев.

Я посмотрел вниз. Там виднелся игрушечный пароходик. Он стоял на рейде.

Было приятно рассматривать землю. Когда мы летели сюда, самолет все время шел над облаками.

Скоро и поселок, и устье реки, и пароходик скрылись.

– Горы! – крикнул Нетаев.

Я обернулся. Позади нас из-за горизонта поднимались туманные очертания гор, похожих скорее на тучи.

– Урал, – сказал мне в самое ухо моряк.

– Урал? – поразился я. – Сколько километров?

– Сто.

Видеть за сто километров? Это казалось неправдоподобным.

Морская губа осталась позади. Внизу виднелся странный ландшафт. Не море ли это с плавающими на нем льдинами?

На зеленоватом фоне были разбросаны тысячи круглых и продолговатых разноцветных пятен – темно-зеленых, голубых, коричневых и белых. Некоторые из них извивались, как цветные ленты.

– Тундра, – бросил Нетаев.

Вот оно что! Значит, цветные пятна – это вода: бесчисленные лужи, озера, ручейки и реки. От почвы и глубины водоемов зависел их цвет.

Полуостров остался позади. Мы шли над полярным морем.

Вот они, льдины. Маленькие белые пятнышки, рассеянные по водному простору. Поразила странная геометрическая сетка, как бы своеобразная штриховка, нанесенная на воду.

Вышел Матвей Баранов и пригласил нас в жилую кабину – закусить.

– Это волны, – сказал он нам про загадочную сетку.

По стенам кабины были койки в два этажа. Мы уселись на нижние. Сверху опустили доску, подвешенную к потолку. Она заменяла стол.