Читаем без скачивания Чемпионы Темных Богов - Джон Френч

― Я хочу наградить тебя, Хоркос, ― из труб на спине Гзреля в такт со словами повалил густой красный пар.

― Мой лорд, ― произнес Ариман, не отрывая глаз от палубы. Когда-то перед ним склонялись армии, а к словам прислушивались сами примархи. Но он собственной рукой разрушил это прошлое. Теперь он был лишь блеклой тенью, отбрасываемой яркими воспоминаниями. Поэтому Ариман, бывший главный библиарий Тысячи Сынов, ответил на ложное имя, преклонив колени перед недостойным властителем.

― Вот видите, ― сказал Гзрель, и Ариман догадался, что он указывает на него колдунам. ― Такой покорный, такой податливый, ― краем глаза Ариман заметил, как Гзрель разжал заостренные пальцы. ― Мне ведь не удалось так же легко подчинить тебя, Марот?

― Не настолько легко, лорд, ― проурчал Марот. Гзрель хохотнул.

«Марот собирается убить его, ― подумал Ариман. ― Не сейчас, но скоро, он планирует лишить Гзреля жизни, а затем и трона», ― Ариман видел намерения прорицателя так же отчетливо, словно тот кричал о них. Но никто из остальных колдунов этого не замечал. Неужели Марот успел вступить с ними в сговор, или они попросту не видели того, что видел Ариман?

― Но не тебя, Хоркос. Ты принимаешь подачки у меня из рук и облизываешь пальцы, ― Гзрель остановился и острым пальцем приподнял подбородок Аримана. ― Думаешь, меня радует твое смирение? Я считал, ты можешь стать лучше, но нет. Ты ― побитая собака среди волков, Хоркос.

― Да, мой лорд, ― Ариман не рискнул встретиться взглядом со Гзрелем. Вскоре придется бежать. При Мароте ему не будет иного места, кроме как в виде черепа на доспехах чемпиона. Когда-то он мог бы остановить Марота, отнять Терзание у Гзреля и обучить его всему, что знает сам. Для Аримана это не составило бы труда. Но он не Ариман. Он ― Хоркос: грешник, изгой. Ему придется бежать, искать новое укрытие. Он даже не был уверен, обладает ли еще теми силами, которые некогда были такой же его неотъемлемой частью, как плоть. Казалось, часть его души превратилась в пустую оболочку.

«Возможно, поэтому они не видят, кто я на самом деле», ― подумал Ариман. Долгие годы он не использовал свои силы на полную мощь, для некоторых это было целой жизнью. Поначалу он просто отрекся от них, но теперь спрашивал себя, не умерли ли они вместе с памятью об Аримане. Он до сих пор чувствовал варп и прикасался к нему, но теперь его сила походила скорее на угольки, оставшиеся от ревущего пламени. ― «Они не видят грозную мощь потому, что ее больше нет. Покров слабости скрывает мое прошлое; они видят лишь практически сломленное создание, и их едва ли волнует, кем оно было прежде».

― Но я оставил тебя в живых, ― продолжил Гзрель. ― Зачем я продолжаю терпеть тебя, Хоркос?

― За мою службу, лорд, ― ответил Ариман. Казалось, что даже в замках шлема он чуял вонь падали и железа, которая окутывала его лорда.

― За твою службу, ― повторил за ним Гзрель. ― А теперь я даю тебе возможность отплатить мне. У нас появилась добыча, а ты поможешь мне поймать ее, ― Гзрель замолчал. ― Пойдешь в первой волне атаки. Присоединишься к стае Кароза.

Ариман вспомнил Кароза, чемпиона Терзания, который сидел в цепях в одной из камер Марота и бормотал что-то самому себе, не в силах снять доспехи. Марот посеял нечто в душе Кароза, нечто, пожиравшее его изнутри. Ариман бросил взгляд на Марота. Прорицатель улыбнулся в ответ.

«Мне суждено погибнуть в этом бою», ― подумал Ариман.

― Великая честь, ― добавил Марот. Аура прорицателя была красной от злобы.

― Благодарю, мой лорд.

Гзрель отпустил подбородок Аримана.

― Я дарую эту честь тебе, Хоркос. Отплати мне за доброту, ― Гзрель отвернулся и направился сквозь расступающиеся ряды рабов и шум Терзания, подготавливающегося к сражению.

― Я отплачу, мой лорд, ― сказал Ариман, но его уже никто не слушал.

― Нужно отыскать ее. Мы в долгу перед ней. Наша клятва все еще в силе, ― Астреос поочередно посмотрел на братьев. Они стояли кругом на перекрестке пяти коридоров возле двигательного отсека «Дитя Титана». Свет был настолько тусклым, что Астреос видел остальных трех воинов в виде монохромных статуй, их бронзовые доспехи посерели, а черты и шрамы на лицах превратились в затемненные овраги. Братья взглянули в ответ, их глаза походили на лунно-белесые диски света. Кадин покачал головой и отвел взгляд. Тидиас бесстрастно взирал на Астреоса. Кадар глядел так, словно в последнюю секунду решил промолчать. От Астреоса не укрылось, как рука Тидиаса дернулась к изрытому шрамами керамиту, где некогда на груди расправляла крылья аквила.

«Нарушь одну клятву, и остальные рассыплются следом», ― подумал Астраеос. Он вспомнил, как эти слова произносил Хадар, их старый капеллан. «Сердца воинов бьются как одно, ― говорил он, ― либо же раскалываются по кусочку за раз».

Год спустя капеллан погиб в пламени предательства.

«Они потеряны, ― подумал Астреос, смотря на последних выживших из своего ордена. ― Я не капеллан и не знаю, как вывести их из тьмы».

Он собирался заговорить, но вдруг палуба вздрогнула, и металлические стены зазвенели, словно колокол. С потолка посыпались хлопья ржавчины, придав воздуху железный привкус.

― Наконец-то ведьма убила нас, ― прорычал Кадин.

― Еще одно попадание, нижний левый борт, ближе к носу, ― заметил Кадар. Тидиас кивнул.

― Залп малой мощности. Похоже, противник проверяет, действительно ли мы так мертвы, как кажемся, ― Тидиас на мгновение замолчал. ― Они возьмут корабль на абордаж.

Все воины разом посмотрели на Астреоса.

«Они надеются на меня, ― подумал он, ― но у меня нет ответов». Астреос вполголоса проклял Карменту. Должно быть, техноведьма покинула мостик сразу после выхода из варпа. Она бросила их беззащитными, оставила дрейфовать на границе неизвестной звездной системы. После первого попадания Астреос попытался вызвать ее. На вокс-канале шипела статика, а когда воин потянулся в варп, единственным ответом ему стал смех ветра. Кадин был прав, женщина убила их, и все же они поклялись ей.

― Идем на мостик, ― решил Астреос. ― Если госпожа жива, она направится туда.

Он надел шлем, и его глаза озарились знакомым свечением тактических данных и сведений об окружающей среде. Воин потянулся за плечо и вынул меч. От прикосновения кристалл в сердце клинка запел у него в разуме. Соединившись с мечом, Астреос ощутил глубокое и привычное безмолвие. «Хоть что-то осталось прежним», ― подумал он.

― А если враги выберут мостик главной целью? ― спросил Кадар. Астреос снова посмотрел на них. Все они обыденно сжимали болтеры в руках, их лица были скрыты за тупыми носами шлемов. На мгновение воины вспомнили, кем были прежде.

― Тогда мы умрем, не нарушив клятву, брат.

Тридцать воинов Терзания заполнили тесный отсек абордажной торпеды. Ариман чувствовал запах протухшего мяса и пота. Он проверил магазин болтера и закрепил оружие на бедре. Воин поднял глаза. Прикованные к стенам извивающимися кабелями воины Терзания смотрели на него горящими взорами. В пульсирующем красном свете на доспехах некоторых из них блестела черная как смоль кровь. В дальнем конце отсека рычали и грызли железные ошейники и цепи горбатые рабы-звери. Эти звери, крупнее любого космического десантника, были когда-то рабами Терзания, но мутации обезобразили их тела. Жестокость Марота привела к последующим изменениям. По скользкой от пота коже зверей вились неровные татуировки, и Ариману казалось, будто мышцы и кости изменяют форму всякий раз, когда он смотрел на них. От одного вида тварей воин испытывал желание изрешетить их из болтера.

Металлический корпус торпеды заскрипел. Ариман услышал лязг цепей, которые начали подымать их в пусковую шахту. Торпеда зазвенела, словно гонг, когда за ними закрылся люк. Ему стало интересно, переживут ли они краткий перелет через пустоту. На мгновение воину в разум словно проник лучик света, как будто Ариман заглянул в щелку неплотно запертой двери. Но затем усилием воли он захлопнул ее. Все предсказания минувших дней, все постигнутые им знания оказались ложью, которая не принесла ему ничего, кроме пепла.

Ариман моргнул. Он почувствовал, как в варпе нечто огромное сдвинулось с места, словно акула, скользящая в темных водах. Ариман понял, что дрожит. Ему вдруг отчаянно захотелось выбраться из тесной, озаряемой красным светом абордажной торпеды. Ариман оглянулся на остальных воинов Терзания. Они будто застыли посреди движения. Его зазнобило. Вокруг Аримана кричал варп, ревя и беснуясь, будто циклон. Отсек стал покрываться изморозью. Кароз смотрел прямо на него, глазные устройства его рогатого шлема пылали слепящей синевой. Воин Терзания напрягал оковы, сжимая и разжимая руки на древке цепной глефы. Из носа его шлема сочились струйки густой окровавленной слизи.