Читаем без скачивания Время Вызова. Нужны князья, а не тати - Роман Злотников

Но Андрею всегда была ближе позиция деда. «Я, Андрейка, может, и не все блага заработал, зато и себя не потерял. А всего в жизни все одно не получишь. Все время будет кто-то, кто больше преуспел. И вообще, чего мать меня с тремя моими однополчанами равняет, кто выше задрался, пусть-ко с теми сравнит, кто после того же моего ФЗУ так слесарем третьего разряда жизнь и прожил. И вообще, из моего класса из восемнадцати парней в живых-то всего трое осталось… Или, скажем, с теми, кто трудностей и обид всяких не вынес, да и спился под забором. Вот энти-то как раз и умнее, и хитрее быть старались, начальству угодить, прогнуться. Так и допрогибались… Если человек себя теряет, то нет у него в жизни никаких перспектив. Как высоко судьба ни забросит — все одно рухнет, не удержится».

Похороны прошли скудно. Военкомат выделил оркестр и почетный караул. А вот с продуктами было туго. В магазинах — хоть шаром покати. Один маргарин. Слава богу, помогли из дедовой дивизии. Но и народу пришло много. Мать ворчала, что такую прорву прокормить — легче удавиться, но на людях рыдала навзрыд и причитала, что «Петр Демьянович ну просто отец родной был». Андрей знал, что на самом деле все было не так благостно. Дед мать недолюбливал, считал, что между ней и отцом особой любви не было. То есть отец-то да, влюбился, а вот мать расчетливо окрутила генеральского сынка. Но такой расчет в жизни редко оправдывается. Если люди жизнь только лишь по расчету строят, то им потом всю жизнь кажется, что их в чем-то обманули: и денег мало, и тряпки не те, и возможностей не столько, сколько рассчитывали. Так у матери и вышло. По ее выходило, что у друзей и знакомых все всегда лучше — у Никитиных квартира, Самичевы дачу лучше построили, Полоскуны машину раньше купили, а Темиркановы вообще так извернулись, что за границу работать уехали. Так что у них с дедом отношения были не очень.

На следующий день после похорон Андрей пошел к следователю. Следователем оказался довольно молодой парень, если только чуть постарше его самого, хотя и работающий в органах уже не первый год. Ничего серьезного по существу дела Андрей рассказать не мог, так что с формальностями закруглились быстро.

Когда Андрей послушно подписался внизу каждого листа протокола, он поднял глаза на следователя и спросил:

— Слушай, а как ты думаешь, как скоро их найдут?

— Ну ты даешь, — усмехнулся парень. — Откуда ж я знаю?

— А чего тут знать? — удивился Андрей. — Ясно же, что это та фирма, что квартиры в доме скупала.

— Во-первых, совершенно не факт, — хмыкнул парень, — сегодня много всякой швали по помойкам крутится. А дед у тебя был настырный. Могло и случайно сложиться…

Андрей скрипнул зубами.

— Ну ты же сам в это не веришь!

— Ну, во что я верю, а во что нет — к делу не пришьешь. — Следователь вздохнул. — А тебе могу по дружбе сказать, что лучше бы оно так и оказалось. Потому что в другом случае могут вообще никого не найти.

— Почему? — вскинулся Андрей.

— Ну… — Следователь пожал плечами и, словно испугавшись того, что ляпнул, тут же перешел на безразличный тон: — Суду же нужны юридически выверенные доказательства. Так что… будем работать. — И, протянув руку, закруглил разговор: — Желаю удачи, Андрей Альбертович. Если вы нам понадобитесь — мы вас известим.

Вечером, когда Андрей сидел перед телевизором и тупо пялился на экран, с которого очередное лицо с горящими глазами вешало о свободе и демократии, к нему подсела мать.

— Андрюш, мне надо с тобой поговорить.

— Да, мам, — отозвался он.

— Я думаю, нам надо подумать о твоем будущем.

Андрею внезапно стало душно. Последний разговор с дедом тот начал именно такими словами. Но совершенно ясно, что смысл у этого будет абсолютно другим. Он с трудом сглотнул, моргнул глазами и почти нормальным голосом ответил:

— Я слушаю, мам.

— Того, что произошло, уже не изменишь. Ты сам знаешь, как все мы любили и уважали отца (на этом слове голос матери слегка дрогнул, насколько Андрей помнил, мать так называла деда, только когда обращалась к отцу, причем в раздраженном настроении — «скажи своему отцу…», «перестань тыкать мне в глаза своим отцом…», «если бы твой отец был поумнее…»), но теперь нам надо научиться жить без него.

— Да, мам, — тупо кивнул Андрей, не понимая, куда она клонит.

— Понимаешь, Петр Демьянович был во многом сам виноват, нечего было против силы переть. Время сейчас такое, что сила солому ломит. Все его заслуги и регалии денег не перевесят. Ему же хорошие деньги предлагали, надо было соглашаться, а не упираться как… кхм, то есть я хочу сказать, что мы не должны повторять его ошибку.

— Какие деньги, мама, какие деньги? — тоскливо произнес Андрей. — Ты же сама слышала, как тетя Катя рассказывала. По половине адресов, куда старики выехали, совсем другие люди живут. Дядю Пашу из семнадцатой квартиры вообще племянник с трудом отыскал. Его в какой-то подвал заселили.

Мать сердито поджала губы.

— Ничего, Петр Демьянович был человек известный — его бы обмануть не рискнули. А в чужие дела лезть нечего. Время сейчас такое: меньше знаешь — крепче спишь. И вообще, что случилось, то случилось. Пусть теперь милиция работает. Так я говорю, Альберт?

Отец, всю жизнь проживший под каблуком у матери, покорно кивнул.

— Ну вот. — Лицо матери смягчилось. — А мы на эти деньги тебе квартиру купим. Тебе уже жениться пора. Вон у Константина Алексеевича дочка экономический заканчивает и работает уже, в Пассаже.

— Мам, — вздохнул Андрей, — какая квартира, какая свадьба? Надо сначала тех подонков найти, что деда убили. Ведь дураку ясно, что это те, кто дедову квартиру купить хотел.

— И ничего не ясно, — возвысила голос мать. — Может, и наркоманы какие. Следователь говорил, дед тем вечером с какими-то алкоголиками у подъезда поругался. Соседи видели. Вот они и… сам знаешь, время сейчас какое. И вообще, не твое это дело. Тебе служить надо, в академию поступать. А с этим пусть милиция разбирается. Так ведь, Альберт?

Отец снова кивнул и робко заметил:

— И правда, Андрюш…

— Я никуда не поеду, — упрямо набычился Андрей. — И если милиция тех подонков не найдет, то сам их отыщу.

— И потом что? — вскинулась мать. — Ну отыщешь? Что с ними сделаешь? В милицию сдашь? Так там и разбежались! Сам прибьешь? Так тебя посадят или тоже прибьют! А ты нам живой нужен! Да и неизвестно, отыщешь ли? Ты у меня такой же пентюх, как и твой отец. Тебе что ни расскажи — всему веришь. Оттого-то дед тебе голову и задурил. Тоже мне розыскник нашелся. А вот нормальных денег нам тогда за квартиру не видать.