Читаем без скачивания Первый подвиг Елены Прекрасной, или Библиотечный обком действует - Светлана Багдерина

И тут капралу – самому сообразительному из всего отряда – пришла в голову здравая мысль.

– Эй ты, царь, – ткнул он древком пики старика в спину. – Какая тут у вас башня выше всех?

– Башня-то? – переспросил Симеон, выгадывая время.

– Да, башня, что же еще, тупая твоя башка!

– Башня… вон та самая высокая. Деревянная.

– Деревянная? Хм-м… А не врешь?

– Не веришь – измерь, – презрительно пресек все сомнения царь.

Капрал фыркнул себе под нос: «Еще один умник нашелся…» А вслух продолжил допрос:

– А в самой верхней комнате у вас что раньше было?

– Почему – «было»? – не понял царь.

– Потому что теперь будет тюрьма, – заржал капрал.

– Склад там, – сурово сообщила Ефросинья.

– Чего склад?

– Мягкой рухляди.

– А-а, рухляди… Тогда вам там самое и место!

Царица благоразумно не стала вдаваться в экскурс по страноведению и разъяснять, что под мягкой рухлядью в Лукоморье подразумевают меха, и лишь гордо фыркнула.

– А решетки там на окнах есть?

– Решеток нет.

– Ну, дикари… – покрутил у виска грязным пальцем капрал. – Какой же это склад без решеток! Не удивляюсь, что у вас там одна рухлядь осталась!.. Какой высоты, говоришь, ваша эта башня?

– Тридцать метров, – холодно процедил царь.

– Хм-м… Тридцать метров… Тридцать метров – это хорошо… С тридцати метров и без решеток не убежишь… Ладно, кончай болтать, пошли на склад!

Вечером перед закатом, как всегда, народ собрался на дворцовой площади перед помостом, чтобы послушать известия и прогноз погоды на день грядущий. Но вместо глашатая со свитком и его ассистента со стаканом прозрачной жидкости, не исключено, что воды, на деревянный скрипучий настил вышел в полном составе государственный академический оркестр – все сто тридцать восемь ложкарей, рожечников, балалаечников, трещоточников, гармонистов и заслуженный гусляр-виртуоз, да еще девки-плясуньи в черных и белых сарафанах со своим хахалем в красной поддевке, по-иноземному солистом.

Музыканты степенно расселись по принесенным ими же многоэтажным скамьям чуть сзади и долго и тщательно настраивали инструменты.

После того как стих последний перестук, перезвон и перегуд, плясуны вышли вперед и седовласый слепой гусляр гулким басом объявил со своей банкетки:

– Музыка народная. Слов нет. Хоровод «Лебединое озеро».

В домике хозяина библиотеки было тепло, но Елена зябко куталась в толстый зеленый плед и пила нервными глотками обжигающий чай с мятой. Ее била – не сильно, но методично – нервная дрожь.

– Так что происходит во дворце, Дионисий? – начала она допрос библиотечного, только что вернувшегося из разведки.

– Все в порядке, царица, как никогда. Все идет хорошо и гладко, чинно и благопристойно, нет ни малейшего повода для беспокойства, – скосив глаза на дно своей чашки, неумело попытался соврать библиотечный. – Ничего особенного. Не думай про это. Самое главное, что тебе нельзя сейчас волноваться.

– Если я не буду знать, что там происходит, я буду волноваться еще больше, а потом пойду и разузнаю все сама, – строго пригрозила Елена, зная, что у нее ни за что в жизни не хватит духу выйти за пределы безопасного шкафа Дионисия, пока колдун находится в пределах территории Лукоморья.

Но Дионисий этого не знал.

Он потупился, поерзал на своей табуретке, как будто на нее кто-то подложил коврик не из лоскутков, а из ёжиков, вздохнул глубоко и признался:

– На самом деле дела наши плохи, царица. Плохи, как никогда. Может, конечно, бывает и хуже, но прямо сейчас я не могу придумать, каким образом. Чернослов со своими солдатами захватил дворец и весь город…

– Но как такая большая армия могла незаметно пройти через все Лукоморье и войти в столицу?!.. – вскинула в отчаянии ладони к небу царица.

– Армия у него была небольшая, – нахмурился Дионисий. – Даже, я бы сказал, маленькая. Или, точнее, у него вообще не было армии. Всего отряд в сто человек.

– Ты хочешь сказать, что отважные воины Лукоморья разбежались перед этой мерзкой крошечной сотней как мыши при виде кота?! – возмутилась Елена.

– Нет, что ты, царица, я вовсе не это хотел сказать! – протестующее вскинул ладошки Дионисий. – Как ты вообще могла подумать что-то такое о войске нашей великой, могучей страны! Сверхдержавы, мне даже приходит на ум слово…

– Извини… – с некоторым облегчением слабо улыбнулась Елена, но испуг не покинул ее глаз ни на мгновение. – Я совсем не это имела виду…

– Я просто хотел сказать тебе, что это отродье геенны огненной накинуло свои отвратительные чары на всю прислугу и всех дружинников. Наверное, именно поэтому никто не оказал ему ни малейшего сопротивления, как подобало бы воинам славного Лукоморья. И теперь они ходят кругом с пустыми мертвыми глазами, как заводные куклы, и все делают только по приказу его самого или его солдат. Они запугали весь город. Солдаты в черном наводят ужас даже на заколдованных людей, я уже не говорю о пока свободных от его злых чар. Зачарованные дружинники под командованием его вояк забрали всех молодых мужчин Лукоморска на работы в рудники…

– Но рядом с Лукоморском нет рудников! Насколько я понимаю, рудники должны быть в горах, а ближайшие холмы, называемые местными почему-то Кудыкиными горами, где помидорные плантации, находятся в тринадцати километрах отсюда!

– Нет, это захватчики называют сие место рудниками. Но подневольные работники копают чуть ли не у ворот города. И я бы, скорее, поименовал этот вид земляных работ «карьером».

– Карьером? – недоуменно нахмурившись, переспросила Елена. – И что они у ворот Лукоморска могут добывать?

– Думаю, в данной ситуации вопрос не в добыче чего-либо, а в том, чтобы согнать в одно место и посадить под охрану всех, кто мог бы оказать сопротивление. И заодно запугать остальных. И они этого достигли, истинный свет, они этого добились!.. В городе бичи и топоры орудуют во всю: не нужно быть преступником или бунтовщиком – достаточно просто не понравиться одному из Черной Сотни, как его солдаты называют себя. Или тем подлецам и предателям из лукоморцев, кто к ним присоединился. Палачи настолько заняты, что им приходится брать работу на дом!

– О, боги!.. Не может быть… Не может быть… Этого просто не может быть… А царь с царицей? Ты про них ничего не сказал! Что с ними? Они спаслись? – встрепенулась с надеждой Елена.

– О, нет… Приготовься к худым вестям, Елена Прекрасная.

– Еще более… худым?… – обреченно переспросила она.

Дионисий честно задумался над вопросом и, в конце концов, вынужден был признать:

– Пока нет. Но, боюсь, это вопрос самого ближайшего времени, которое даже не бежит – летит испуганной ланью.

– Хорошо, я готова, – кивнула она. – Рассказывай.

– Царя Симеона, царицу Ефросинью и еще одну юную боярышню – не сумел разузнать ее имени – заточили в самую высокую башню дворца. А остальных бояр со детьми их и с женами – тех, кто присутствовал вчера вечером на той злополучной трапезе – бросили в подземелье.

– Как?!.. За что?!.. Зачем?!.. – отчаянно всплеснула руками Елена.

– Да, царица… В самое глубокое и мокрое подземелье, которое только смогли найти… И предчувствия у меня самые ужасные. Видишь, я не зря не хотел тебе рассказывать печальные новости дня, – подавленно развел он руками. – Остается одна надежда – что вернется твой муж или его брат с дружиной, а лучше будет, если воротятся оба, и скорее, и дадут бой этому исчадию зла.

– Но они ничего не знают! У них война! Они вернутся не скоро! А к тому времени, когда они все же возвратятся, Чернослов сможет заколдовать себе в подчинение уже всё Лукоморье и пойдет дальше! Их надо предупредить!.. Поторопить!..

– Да, это золотая идея, царица, нет ни малейшего сомнения! Но как это сделать?

Взгляд Елены быстро остановился на хозяине библиотеки.

– Нет, только не я! Я не могу! Я не могу покинуть пределы моих владений! Я всего лишь маленький слабый библиотечный!.. Я связан со своей библиотекой, как банный со своей баней! Как рыба со своей рекой! Как собака со своей будкой!.. Библиотечный физически не может существовать без своей библиотеки, без своих книг!..

– Но что тогда делать, Дионисий? Что?!.. – Елена уронила голову на руки и замерла.

– Ждать… Надеяться… Верить…

– Сидя здесь, в четырех стенах? – вскинулась она. – Чего ждать, Дионисий? На что надеяться? Верить – во что?! Что вот-вот распахнется дверь и войдет отважный воин в сияющих доспехах и с волшебным мечом, который победит колдуна, разгонит его Черную Сотню и освободит нас всех?!

– Н-н-д-да. Именно так…

Библиотечный не успел договорить, потому что дверь распахнулась.

Но не их уютного убежища – а дверь библиотеки. Но так как одна стена жилища Дионисия была с его стороны прозрачной, чтобы он мог в любое время, не покидая своей квартирки, видеть, слышать и обонять,[4] что делается в его вотчине, то внезапно ожившая и шарахнувшаяся от входящего дверь заставила хозяина прикусить язык, а и без того нервную и расстроенную Елену – подскочить на своем стульчике и пролить чай на стол.