Читаем без скачивания Ёлка (СИ) - Берг Ольга

Большая стрелка часов на стене в ординаторской медленно приблизилась к цифре семь.

Время давало шанс. Не свершиться лжи.

Никакой лжи.

Глава 3

— Домой, Андрей Владимирович? — облегченно выдохнул водитель. Обещанный рабочий день до обеда растянулся до вечера. Но он не жаловался. Привык. Начальник ещё тот трудовой фанатик. Даже в такой день.

Задумчивый взгляд с соседнего сидения насторожил.

— Ещё одно важное дело, — пассажир дернул рукой. Часы слетели на запястье. — Черт! — взгляд обеспокоенно скользнул по циферблату.

Две подружки стрелки на цифре шесть. И какого хрена согласился провести сегодня совещание по замороженному объекту. Дело не сдвинулось с мертвой точки. Предупреждал компаньона. Новый год — новые решения. Так нет же… Времени хватило заскочить в ювелирный салон. Глаза буравили замершие стрелки. Отказаться? Недовольно фыркнул. Ни за что.

— Миша, надо успеть, — голос не принимал отказа. — Это важно.

Водитель не посмел противоречить. Двигатель заурчал, автомобиль покатил вперед по проспекту.

— Так разве не это было важно? — не отрывая взгляда от проезжей чести кивок головы на сжатый кулак.

— Ах, это, — пальцы распрямились. На ладошке коробочка. — Так, пустяк, — небрежный ответ.

Спрятал коробочку во внутренний карман пиджака. Недовольно передернул губами. Пустяки отвлекли от главного.

— А я думал, кому-то сегодня повезет, — добродушный взгляд водителя столкнулся с напряженным лицом начальника. Отвернулся.

Начальство не в духе. Плохой признак. Уставился вперед. Выполнял свою работу. Не нарваться бы на неприятности.

— Куда едем, Андрей Владимирович? — впереди перекресток. Усмехнулся. Получилось вслух. Привлек внимание пассажира. Вопрос в морщинке на переносице. — Как в сказке, — торопливо оправдался. Указывая подбородком на дорожную развилку. — Направо пойдешь что-то там найдешь. Налево… потеряешь что-то. Прямо… — задумался. Не силен в народном фольклоре.

— Проблема, Миша, сложнее, чем в сказке, — озадачил водителя. — Требуется елка, — рука сама потянулась к средству связи в кармане пальто.

Шершавой подушечкой по экрану. Она молчала. Раздражение коснулось уголка рта. Занята. Твою мать. Настроение молниеносно полетело в бездну. Не спастись. Не уцепиться за острые края. Он должен чувствовать себя виноватым? Черта с два. А может…

— Ерунда, Андрей Владимирович, — задорный тон водителя не оставил и следа от буквы «А». Может!

— Что ты имеешь в виду? — с надеждой на подчиненного.

Автомобиль, проскочив на последних секундах перекресток, в сложном вираже свернул с проспекта.

— В конце улицы елочный базар, — двигатель прибавил оборотов, — сам недавно там покупал зеленую красавицу. Сегодня они до шести.

Быстрый взгляд на часы. Большая стрелка неохотно покидала подружку, замершую на шести. Время на его стороне. Настроение, ухватившись за острые камни, взобралось на вершину. Довольная улыбка растянула губы. Смутился. Ещё чего доброго Миша заметит. Прикрыл рот ладонью. Отвернулся к окну. Рассматривал мелькавшие за окном картинки.

Город был в снежной власти. Снег сыпал огромными хлопьями. Белое покрывало, укрывшее дома, деревья, кусты, тротуары поблескивало, искрилось фантастическим разноцветьем от света уличных фонарей и новогодней иллюминации. Сказка ворвалась на улицы.

Машина дернулась и остановилась.

— И чего стоим, чего ждем, — бесцеремонное обращение водителя отвлекло от созерцания, творившегося за окном волшебства.

— Что случилось, Миша? — забеспокоился пассажир. Время недолго будет союзником. Нагло использовать его в своих интересах не позволит.

— Нам красный, — указательный палец тыкал в сигнал светофора, — а эта клуша стоит на месте. Заснула что ли? — невольный кивок на край тротуара.

Карие глаза скользнули в сторону указанную водителем. Фигура в пуховике, с намотанным на шее шарфом, на голове шапка с помпоном, рука в варежке поправила съезжающий на лицо вязанный зимний атрибут одежды, стояла как примерзшая и таращилась широко раскрытыми глазами куда-то вперед.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Андрей проследил за удивленным взглядом. И…

****

Взбороздив нетронутый снег, укрывающий дорожки, она бежала через скверик, примыкающий к улице. Поскользнулась на припорошённой ступеньке, удержала равновесие. Пересекла слегка притоптанный редкими прохожими тротуар. Затормозила. Красный сигнал светофора. Резкая остановка. Помпон дернулся вперед. Шапка сбилась на аккуратные бровки. Поправила рукой спрятанной в варежку. И замерла.

Светофор сменил цвет. Зеленый предлагал продолжить движение.

Катя стояла и заворожённо смотрела вперед.

Снежинки кружились. Соединялись парами. Опускались вниз. Взметали вверх. Понеслись по кругу. Заюлили в воронку. Взлетели к самому темному небу. Замерли. И…осыпались.

Над дорогой, перед самым коптом внедорожника, неспешно вальсировала пара. Молодой человек держал в руках хрупкую девушку. Она чуть доставала макушкой до его подбородка.

Почему-то именно это отметил Андрей.

По хрупким плечам рассыпались волны волос. Партнер бережно вел партнершу под музыку слышную только им. Он не отрывал глаз от девушки. На её лице — нежная улыбка.

Катя видела, с какой осторожностью и в то же время уверенно молодой человек держит девушку в своих руках.

Пара кружилась. Подол длинного платья разметал снежные хлопья. Они взлетали верх. Опускались на белые длинные локоны волос. Накрывая невесомой паутиной шали, оседали на сильные плечи, укутывая плотным плащом.

Два взгляда неотрывно следили за кружащейся снежной парой. Зачарованные происходящим две пары глаз пристально наблюдали за вальсирующими в снежном пространстве мужчиной и девушкой. Между ними рождалась любовь.

Светофор моргнул. Зеленым.

— Наконец-то, — буркнул кто-то с левой стороны. Капот черной скалой врезался в снежную пару.

— Нет, — салон авто огласили хриплые разочарованные интонации. — Нет, — снежинки разметались по лобовому стеклу.

Водитель испуганно посмотрел на пассажира. Он сделал что-то не так?

Андрей потянулся рукой к стеклу. Коснулся подушечками прозрачной поверхности. Им не помочь. Уголки рта скорбно опустились.

— Это всего лишь снег, — непонимание в голосе Михаила.

Что могло случиться? Тридцать секунд. Выглядит так, словно прожил целую жизнь. Потерял самое дорогое.

— Снег и только, — повторил, бросая на соседнее сидение косые взгляды.

Взмах рукой. Приказ замолчать.

Подчинился. Но волнения за руководителя не скрывал. Дышал шумно. Посматривал в сторону отвернувшегося к окну пассажира.

Андрей чувствовал себя разрушителем. Уничтожил волшебство. Разнес вдребезги сказку. Сокрушил капотом машины.

В груди защемило. Настроение камнем вниз. Подстреленной птицей.

Как за спасательный круг взгляд уцепился за боковое зеркало. В отражении растревоженные снежинки неслись прочь от черного внедорожника.

— Эх, — скорбный выдох.

Глаза продолжали таранить отражение. Но что-то отвлекло.

О, черт! Довольная улыбка растянула губы. На верхней части корпуса бокового зеркала вихрились снежинки. По самому краю в замысловатых танцевальных па мужчина кружил девушку.

Охренеть! Сказка жива. Птица, расправив крылья, взлетает ввысь.

Странный вечер. Непредсказуемый. Волшебный. Загадочный.

А что со временем? Торопливо отдернул край рукава пальто. Стрелка удалилась от последнего места отдыха на один шаг на одно крошечное деление.

— Миша, где твой елочный базар? — нетерпеливо водителю. Не злоупотреблять неторопливостью времени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так вот, — автомобиль остановился почти напротив входной арки подсвеченной огоньками.

— Двигатель не глуши, — пассажир выскочил из салона.

Сминая снег уверенными шагами — за елкой. Зеленой. Пушистой. Лесной красавицей. Детское светлое чувство предвкушения самого волшебного праздника разливалось в душе. Согревало. Будоражило. Расстегнул пальто. Подставляясь морозному вечеру.