Читаем без скачивания Золотой век амазонок - Гай Ротери

Повесть об амазонках на удивление лишена подтверждения со стороны памятников или других современных свидетельств, которые потребуются впоследствии. Она полна противоречий и ловушек, уготованных неосторожному, однако ее основные контуры остаются достаточно неизменными. Датировать ее невозможно, хотя многие относят указанные события к периоду, заключенному между 2500 и 1500 годами до н. э., а прочие — ко времени более раннему, что следует из упоминания о дальних походах и наличия в этих упоминаниях мифологических персонажей. Во всяком случае, в некоторое туманное время, в некотором столь же неопределенном регионе далеких земель, расположенных к северо-востоку от Кавказского хребта, среди скифов возник заговор, направленный против двух князей, носивших, как нам сообщают, имена Гилин и Сколопотос, и в результате оказавшихся приговоренными к изгнанию. Князья эти вместе с собственными семьями, со своими сподвижниками, сторонниками и приверженцами, а также их семьями — малым народом — были изгнаны за рубежи отечества и нахлынули на предгорья Кавказа могучей, вздувшейся от избытка вод рекой. Естественным образом они грабили и убивали, оседали как на высокогорье, так и на равнине, угнетая местное население. Как и следовало ожидать, последнее восстало в самый неожиданный момент, и восстание оказалось настолько успешным, что буквально стерло захватчиков с лица земли. Избиение скифских мужчин стало ужасным и проведено было со всей тщательностью, присущей тем добрым временам. Однако женщины сурового народа, успевшие привыкнуть за недавнее время к неприятностям, обрушившимся на их племя, с боями возвратились к темным горам. Изгнанные из отеческих краев, внезапно лишившиеся собственных мужчин, опасаясь унижений со стороны победоносных соседей, в полном отчаянии они обратились к мысли о создании женского государства. В качестве первого шага был объявлен священным пояс, почти повсюду на Востоке и в Восточной Европе считавшийся знаком незамужней женщины. Потом, искалечив или изгнав тех немногих мужчин, что еще оставались с ними, женщины избрали двух цариц, попеременно ведавших то внутренними делами, то обороной. Однако от защиты отважные женщины скоро перешли к наступлению и отвоевали свои прежние дома. Подобное состояние дел естественным образом приводило к новым и новым нападениям соседей, и лишившееся мужчин государство незаметным образом обрело для себя опору в постоянных военных действиях, что с неизбежностью повлекло за собой необходимость завоеваний за пределами первоначальных границ. Отсюда на государственном уровне возникла новая проблема: время и мечи соседей прискорбным образом сокращали население, чему лишь в известной мере мог воспрепятствовать набор новых рекрутов.

Следовало найти выход из положения. Поэтому периодически стали объявляться перемирия, и те из юных воительниц, которые уже убивали в бою мужчин, начали, оставив свои пояса, встречаться с соседями и заключать с ними временные брачные союзы. По возвращении они вновь надевали на себя магическое кольцо. Рожденные в таком браке мальчики, по одним сообщениям, приносились в жертву, по другим — калечились и оставлялись жить в качестве рабов или же отсылались назад к своим отцам. Девочек выкармливали кобыльим молоком, сердцевиной стеблей водных растений и при первой же возможности переводили на мясное питание. Они росли в строгости, рано приучались к трудностям походной жизни и использованию оружия с ездой на конях. Ходили в одних рубашках, защищались небольшими щитами, владели луком и стрелами, копьем и боевым топором. Чтобы иметь большую свободу при стрельбе из лука, правую грудь или ампутировали или калечили, прижигая каленым железом или плотно перевязывая; поэтому, вступив в контакт с женщинами-воительницами, греки назвали их амазонками, то есть безгрудыми. Памятуя о степи — родной земле предков, они усиленно упражнялись в верховой езде и, как утверждают, с равным успехом сражались пешими и на конях. Таким образом, ради сохранения народа предпринимались разнообразные меры.

Совершенствование военной структуры общества, представлявшей собой его экономическую основу, и прирост населения сделали необходимыми завоевательные походы. Беспокойные рои уводили за собой великие царицы. Среди этих воинственных правительниц одним из первых называется имя Марпесии, направившей свои рати на завоевание соседних царств и закрепившей свою власть над Кавказом.

Поднявшись по относительно пологим северным склонам, они спустились по крутым ущельям юга и захватили Каппадокию, остановившись в итоге на Фермодоне, втекающем в Эвксинский Понт (Черное море). Здесь была сооружена столица Фемискира, ставшая второй и величайшей колыбелью этого народа. Оттуда они пробились к Эгейскому морю, прошли через большую часть Малой Азии в Сирию, основав множество городов, таких как Эфес и Смирна. Нам рассказывают об неугомонной энергии амазонок, об организованных походах, угрожавших как древним, так и находящимся только в стадии становления культурам, о стычках с вооруженными троянцами во Фригии, о походе на Египет через Сирию, о свите Диониса, прошедшей через Парфию до Индии, где, как утверждают некоторые, амазонки основали колонии, а потом, после нападений на греческие поселения, предприняли поход уже на Афины.

Древние авторы в основном считают Кавказ продолжением горного хребта Тавра, полностью находящегося в Азии. Однако некоторые из них приводят и описания первоначального дома амазонок. Плиний утверждает, что «он имеет невероятную протяженность, и разделяет безчисленное количество народов; поднимаясь возле Индийского моря, этот хребет уходит на север с правой стороны, а с левой на юг. Потом, поворачивая на запад, он рассек бы Азию посередине, если бы не море, преградившее его победное продвижение по земле. Соответственным образом, уклонившись на север и образуя дугу, он занимает значительный участок земной территории, то и дело встречаясь с морями, готовыми преградить ему путь: Финикийским, Понтийским, и в другой стороне Каспийским и Гиценийским (западная и восточная части Каспийского моря), а потом с Меотийским озером. Несколько ограниченный препятствиями хребет изгибается между морями, прокладывая себе дальнейший путь, и, наконец, выбравшись на свободу, по плавной дуге соединяется с цепью Рифейских гор. Хребет носит многочисленные имена, и по мере продвижения вдоль него они сменяют друг друга. Первая часть его носит название Имай (Хинду Куш), после чего он последовательно называется именами Эмодом, Паропанисом, Цирцием, Камбадом, Париадром, Коатром, Орегом, Орандом, Нифатом, Тавром и, там, где он превосходит себя самого, Кавказом. Там, где хребет раскидывает свои ответвления, то и дело погружающиеся в море, он носит названия Сарпедон, Коракесий, Краг, и потом снова Тавр. Там, где он расступается и открывает проход для людей, он все равно сохраняет свое имя за воротами этих проходов… В дополнение к тому, останавливаясь в своем продвижении вперед, хребет отступает от моря и принимает на себя с обоих склонов имена многочисленных народов», так что среди прочих существовали Амазонские и Скифские горы. Плиний упоминает две горящие горы (вероятно, благодаря выходам природного газа или нефти) в Сирии. Страбон помещает амазонок в самых восточных областях Кавказа, граничащих с Каспийским морем и образующих преграду, разделяющую албанцев и иберов. Он также указывает на то, что равнины Скифии и весь берег Фемискиры, «именуемый равниной амазонок», имеют аллювиальный характер, странным образом контрастируя с их горными убежищами. Описывая современную ему географию региона, Плиний говорит: «По берегу (Эвксинского Понта) протекает река Фермодон, огибающая укрепления, называемые Фанарея (Фермея?) и подножия гор Амазонок (Масон Даг?). Прежде здесь существовал город, носивший то же самое имя, что и река, и еще пять остальных — Амазоний, Фемискира, Сатира, Амазия и Комана». Из всех них можно видеть громадные вершины черного хребта, связывающего Понт с далекими областями, прячущимися в таинственном хаосе гор, лесов, рек, морей и скучных равнин.

Многочисленные народы, населявшие упомянутую местность, равным образом вселяли трепет в душу географа. Страбон пишет: «Как говорят, амазонки живут в горах над Албанией. Надежные авторы утверждают, однако, что они живут у подножия Кавказских гор. Находясь у себя дома, они заняты тем, что собственными руками пашут, занимаются садоводством, пасут скот и, в особенности, объезжают коней. Сильнейшие среди них уделяют много времени верховой охоте и военным упражнениям». В его время люди, населявшие южную сторону Кавказа, являлись пиратами, не оставлявшими своим соседям и мгновения покоя; разделенные на небольшие племена, подчинявшиеся тиранам, они жили разбоем.

Страбон также упоминает «совершенно варварские» племена Кавказа, почитавшие Мать-землю, а также приносившие и поедавшие человеческие жертвоприношения, хотя при этом не употреблявшие для подобных целей женщин. Очевидно, в данном вопросе почитатели земли руководствовались в первую очередь принципом сохранения рода. Подобные наклонности вполне объясняют ту честь, которую они оказывали своим старикам: их удавливали ближайшие родственники. Мужчин также съедали, а женщин возвращали в лоно великой Матери-Земли. Аналогичный подход к основному принципу природы отличал албанцев и иберов, которых многие считают ближайшими соседями амазонок. Дело в том, что эти народы, почитавшие в первую очередь двух богов — Солнце (Юпитера), вероятно являвшегося «Неизвестным Богом», Богом Создателем, и Луну, особое почитание предназначали последней, как более близкой. Возле Иберии располагался храм Луны, где жрец бледной богини почитался следом за царем, и властвовал над многочисленными и людными тропами на священной земле вокруг святилища. Многие из храмовых служителей и других людей занимались пророчествами. Тех из них, кто превращался в буйных одержимых и отправлялся в лес в одиночестве, захватывали жрецы, помещали в священные оковы и целый год содержали в роскоши. Потом такого человека выводили к святилищу и ставили перед ним вместе с остальными жертвами. Служитель лунной богини, появлявшийся из толпы со священным копьем, наносил жертвам удар в сердце, в то время как стоявший перед святилищем жрец произносил предсказания, руководствуясь характером падения и истечения крови. После этого труп уносили в специально предназначенное место, бросая под ноги собравшегося народа, который получал, таким образом, возможность очиститься кровью освященного козла отпущения.