Читаем без скачивания Измена. Я только твоя. Лирическое начало (СИ) - Мари Соль

Я осадил его взглядом. Уже пожалел, что привёл тебя в стаю «дворовых собак». Такими мы были! Пускай безобидными, и держались друг дружки. А ты выбивалась из стаи всегда. И даже потом не пыталась примкнуть…

Девчонки сидели внутри. По выражению глаз Вероники, я понял, что спуску не будет. Она поняла — я нашёл ей замену. Хотя, ты была не заменой кому-то. Ты была лучшей из всех! Но как ни пытался я их убедить, что мы с тобой не встречаемся, нам никто не поверил. Точнее, поверили все! Или сделали вид. И только от Ники я чувствовал явный укор. Хотя, ей ли меня укорять? Мы расстались! И Жека давно «отрабатывал хлеб».

— У нас тут только для своих, — отчеканила бывшая.

Я посмотрел на неё, призывая к порядку:

— Мы с ней соседи.

— И что? — удивилась она.

Нику явно бесило, что ты не такая, как ей представлялось. Привёл бы я девушку проще, в очках и с неправильным прикусом, толстушку в прыщах, например. Но не ту, что давала ей фору!

— Ой, завязывай дуться! — вступилась всегда добродушная Лёля.

Тебя усадили на общий диван. Из закуски у нас были фрукты и бутерброды. Упаковки от чипсов валялись на голом полу. У Жеки в однушке атмосфера была нежилая. Ковёр мы залили вином, пришлось его выкинуть. Новый пока не купили. Диван продавили до самых глубин. А на дверном косяке оставляли насечки. Когда спорили, кто кого выше.

— Кайфово же! — выступил Женька, — Теперь у нас поровну. Да? Так интересней играть.

— Во что? — ты испуганно вскинула брови.

Я вспомнил «бутылочку», карты и прочие игры, всегда вынуждавшие нас целоваться, показывать голое тело, плясать, или делать дурацкие вещи при всех. И подумал, что эти забавы навеки тебя отвратят от меня!

— В покер на деньги, конечно, — подбросил дровишек Санёк.

— А я не умею, — стеснительно бросила ты.

— Не можешь, научим! Не хочешь, заставим! — выразительно фыркнул дружище и вынул искомый бутыль.

Я посмотрел на него, на тебя. И в сотый раз пожалел, что решился на это. Какого хрена? Не мог предложить прогуляться вдвоём? Сам откопал себе яму и сам же в неё угодил. После этого вечера ты, как пить дать, смотреть на меня не захочешь.

Бутылка пошла по рукам. Ты, проглотив, простонала, зажала ладошками рот. Я усмехнулся и «принял на грудь». Ребята ввели тебя в курс дела. Поведали, кто есть кто. Рассказали о том, что мы с Никой встречались. Спасибо на том! Я смотрел себе под ноги. Было понятно, что это ещё один камешек в мой огород.

— Ну, а ты ещё целочка? — выдавил Саня.

Я сжал кулаки под столом.

— Нееее, — впрягся Женька.

— Харе вам! — накинулся я.

Приятель как будто обиделся. Никогда я его не одёргивал, когда тот шутил про девчонок, про нас. Было принято так! Откровение — главный зарок нашей дружбы.

— Ну, а чё? Интересно же, — нахмурился он.

Они стали спорить. Придурки! Я исподлобья глядел на тебя. И всё ждал, когда ты подскочишь, когда возмутишься. Попросишь тебя проводить. Но ты лишь покорно сидела, смеясь иногда и потворствуя этим забавам. Щёки твои раскраснелись, глаза так призывно горели, а голос струился, как звонкий ручей.

— Слышь, Нюрка! Колись! — Жека тебя приобнял и прижался лицом.

Я шумно втянул носом воздух. Этот дурила получит по полной. Потом. Не сейчас.

Тебе оказалось семнадцать. Всего лишь. А я так и знал! Так и знал, что я старше. И очень надеялся знать и ещё кое-что…

Ты опустила глаза. Чуть помедлила. Все замолчали. Девчонки жевали, а парни смотрела в упор. Ещё бы! На кону ящик водки.

— Да, — наконец-то ответила ты.

Все зашумели. Санёк принялся уточнять:

— Да, это в смысле уже? Или нет?

Ника в ответ закатила глаза.

— Да, это да! Значит, трахалась!

Я усмехнулся. Уж ей ли не знать?

А Жека певуче раскинулся:

— Нееееет! Да — это нет. Значит, целка, — чем запутал всех окончательно.

Я посмотрел на тебя. И всё понял. По нежной румяности щёк. По стыдливой улыбке, с которой ты вновь опустила глаза. Тело обмякло, я задышал так порывисто, быстро. Боялся со стула упасть! Раньше я думал, что ты отдавалась кому-то. Но эта внезапная новость зажгла в моём сердце огонь. И мысль пронеслась, проникая в моё подсознание. А что, если я стану первым…

Когда мы простились и вышли на воздух, ты чуть покачнулась. Кивнула с улыбкой:

— Спасибо, что пригласил. Мне понравилось.

Это было так странно. Но я в тот момент тебе верил! И все сомнения первых минут казались мне бредом. Теперь я отчётливо видел наш будущий путь. Только вместе. Иначе и быть не могло.

— Я рад, — бросил коротко. Хотя слова так и рвались наружу…

Ты раздражённо спросила:

— Ты всегда такой?

— Какой? — хмыкнул я.

— Молчаливый.

Я сунул руки в карманы, взглянул на тебя сверху вниз. Ты была ниже меня. Миниатюрной. Как кукла. Которую нужно носить на руках.

— А ты любишь болтливых?

Ты снисходительно фыркнула:

— Вообще-то, девушки любят ушами.

«Хм, значит так?», — подумал я. Выдохнул. И решился! Была не была.

— Тогда закрой глаза.

— Зачем? — ожидаемо выдала ты.

— Ну, просто закрой, — отозвался я тихо.

Ты какое-то время смотрела. А после покорно закрыла глаза. И осталась стоять. Невесомая, хрупкая. Опять покачнулась, как будто желая упасть. Наверное, норма спиртного была чуть превышена? И я зарёкся следить за тобой! Но сейчас это было мне на руку.

Встав близко, вплотную, я положил свои руки на талию. Она была тонкой настолько, что пальцы почти что смыкались вокруг. Я боялся, я медлил! Но, пока твои веки закрыты, я мог любоваться тобой. Как ныряльщик, я шумно вдохнул и прижался губами к губам.

Я сам покачнулся! Едва не упал. Удержался ногами за землю. Это было не просто приятно. Этот первый момент одурманил меня, окропил разум сладостью ласковых губ. Ты раскрыла их словно цветок, и я сунул туда язычок, ощущая себя насекомым.

Я продолжал целовать. Я не мог насладиться тобой. От нежности скоро следа не осталось. И мой поцелуй стал настойчивым, влажным. Я испугался себя! Боялся, что сделаю это сейчас, прямо тут. Возьму тебя силой на детской площадке.

Мы медленно шли до подъезда. И ты добровольно просунула руку в мою. Это было волшебно! В правдивость такого я даже поверить не мог. Только что, накануне похода, я думал о том, как тебя пригласить. А теперь ты сама идёшь рядом, и влага слюны до сих пор