Читаем без скачивания Митина азбука - Людмила Плешивцева

– Нет, хватит с меня благотворительности, – подумала она. Сестре уже не помочь. А мне её проблемы совсем не нужны.

Но только она об этом подумала, как за окном послышался какой-то шум. Девушка выглянула в окно и увидела старушку, грязную, тощую. Так обычно выглядят бездомные, ночующие где попало люди. Рядом со старухой вертели хвостами и заливисто лаяли такие же тощие и грязные собаки.

– Убирайся отсюда вместе со своими собаками, – выглянув из окна, замахала руками на непрошенных гостей девушка. – Немедленно убирайся!

– Да, да, мы сейчас уйдем, но сначала дай мне, пожалуйста, хотя бы кусочек хлебушка.

Еще вчера Жестокость ни за что не откликнулась бы на просьбу старухи, но сейчас достала засохшие куски, которые сама уже не стала бы есть. и подошла к с окну. Старушка, склонившись над одной из собак, гладила её, что-то ласково говорила, словно успокаивала. Девушка пригляделась. Лапы бедного животного были очень распухшими, кровоточили. В какой-то момент собака повернула морду в сторону девушки, и та увидела в глазах её то, чего раньше никогда не замечала. Она увидела в них страдание и тоску. Впервые душа Жестокости затрепетала. Она начала лихорадочно засовывать в холщовый мешок всё, что попадалось под руку: хлеб, яблоки, другие продукты. Сердце её при этом так сильно билось, что, казалось, готово было выскочить наружу и бежать впереди своей хозяйки к той бедной собаке, глаза которой молили о помощи. Наполнив мешок, она заглянула в комнату сестры и остановилась в недоумении. Сестры не было.

– Как? Та ведь уже не вставала с постели несколько дней.

Вдруг со двора послышались смех и голоса. Выглянув в окно, девушка не поверила своим глазам. Сестра стояла рядом со старушкой, о чём-то оживлённо разговаривала с ней, а собаки, весело виляя хвостами, пытались лизнуть её в нос, в лицо, как старую знакомую.

Ты хочешь знать, чем закончилась эта почти сказочная история? А закончилась она очень хорошо. Сестры пригласили старушку в дом, накормили, обогрели и оставили жить у себя. У них не было бабушек, а вот теперь, как подарок судьбы, у них она появилась. Собаки нашли себе приют во дворе. Только ту, с больными лапками, сёстры взяли в дом. Она ведь была самой слабой и нуждалась в помощи. Жалость по-прежнему всем помогала и всех жалела, но сердце её не изнашивалось так сильно, как раньше. Ведь боль за других и жалость ко всем сестры теперь делили на двоих.

В их доме поселилась радость, которую раньше отпугивала Жестокость. Так радостно видеть тех, кому ты помог, с кем ты поделился своей добротой. И Жестокость стала Радостью. А вместе с радостью в дом пришло счастье, потому что там, где радость, там и счастье.

Но… почему эта история почти сказочная? Потому что сказочного и волшебного в ней и нет-то ничего.

Есть в нашем мире и жалость, и жестокость, и безжалостность. Каким быть, каждый выбирает сам. Что выберешь, то и будет с тобой: радость и счастье или ни того, ни другого. А вот сердце… Оно, действительно, может истончиться, на то оно и сердце. Только счастье и радость снова и снова будут возвращать ему силы. Безжалостность же ничего не истончит, потому что там, где нет жалости, там нет сердца. А если нет сердца, то и болеть нечему. Но тогда счастья с радостью тоже нет. Вот такая история.

Бабушка закончила рассказ и увидела, что внук уже спит. Во сне он чему-то улыбался. Может быть, всё-таки успел услышать, чем закончилась сказка, и радовался за сестёр. А может быть, ему снилась другая сказка. Добрая и светлая.

Земля

Митя и бабушка с нетерпением ждали осени, когда можно будет отправиться в лес по грибы и ягоды. У них были свои укромные местечки, любимые полянки. Порой целый день проводили среди природы. Брали с собой еду. Долго сидели у костра во время отдыха, слушали лес, наслаждались красотой опушки, на которой обычно устраивали привал. Но вот в прошлом году во время лесных пожаров их любимое местечко пострадало. Всё выгорело: трава, деревья, муравейники. Говорят, кто-то оставил непогашенным костер, а может, возгорание произошло само по себе: мусора-то в лесу много всякого валяется. В сильную жару палящие лучи солнца через любой осколок могут поджечь сухую траву, мох.

В этот раз не лесной пожар, а совсем другая неприятность поджидала Митю и бабушку.

– Бабуль, смотри, что это?

Мальчик стоял рядом с разрушенным муравейником, на поверхности которого чётко отпечатались следы резиновых сапог.

Муравьи сновали вокруг своего разрушенного дома. Было непонятно: хотели они восстановить его или собирали всё необходимое, чтобы уйти от этого страшного места и начать строить новое жилище. Вокруг муравейника валялись пустые пластиковые бутылки, пакеты, клочки бумаги, консервные банки – приметы того, что здесь недавно побывал человек. Он же оставил и ещё один страшный след: израненную рябинку. Деревце росло рядом с муравейником. Оно было ещё молоденьким, но каждую осень, украшенное сочными гроздьями ягод, пурпурной листвой, преображалось. Теперь же ветки свисали, как плети, а раздавленные ягоды напоминали кровь. Мальчику показалось, что рябинка плачет, просит о помощи.

– Бабушка, почему люди бывают злыми?! Неужели они не понимают, что делают?! Зачем всё это?! – голосок ребенка срывался. Ему было непонятно, как можно уничтожить то, что должно жить, радовать собой.

Рядом с муравейником виднелись растоптанные муравьишки, некоторые из которых еще пытались шевелить лапками. Невозможно было смотреть на израненных насекомых, в сердце зарождался гнев по отношению к тем, кто совершил такое зло.

– Пойдем, Митюша, восстановят они свой дом. Природа имеет способность возрождаться. Только бы ей никто в этом не мешал.

Мите уже не хотелось никуда идти, но надо было попасть на заветную полянку. Может быть, на месте выжженной травы зазеленела новая?

Когда же подошли к знакомому месту, с сожалением увидели чёрную выгоревшую землю. Как будто пожар случился не год назад, а совсем недавно. Даже запах гари, казалось, продолжал висеть в воздухе.

Вдруг на одном не сильно обугленном пеньке мальчик заметил живые побеги.

– Бабуль, посмотри, ёлочки оживают.

– А я что говорю: природа восстанавливается. Но много лет ещё пройдёт, прежде чем на этом месте вырастут новые деревья. После пожара лес станет таким, каким был, только через 80 – 100 лет. Вот придёшь сюда со своими внуками и расскажешь, как легко уничтожить красоту и как трудно её вернуть.

Митя с надеждой обследовал полянку, но больше нигде не нашел примет возрождающегося леса. Лишь кое-где сквозь золу пыталась пробиться трава. Видимо, в этих местах огонь проник не сильно глубоко в почву.

Мальчик представил, как здесь бушевал огонь, пожирая всё на своём пути.

– А каково зверюшкам было во время пожара? Все ли спаслись? Хорошо птицам, они могут летать, хорошо зверям, у которых быстрые ноги, а муравьи, жуки? Они же не могут быстро передвигаться.

Мальчишка на минуту представил себя муравьём. Маленьким живым существом среди дыма и огня. Куда деваться? Как спасаться?

От жалости к тем, кто погиб в лесном пожаре, у него сжалось сердечко.

Долго Митя с бабушкой бродили по лесу, а когда возвращались, порадовались. Муравьи вовсю копошились рядом со своим муравейником. Их было очень много. Наверное, соседи пришли на помощь потерпевшим. Муравьиный курган казался живым от суетящихся коричневых точек. У каждого маленького труженика была какая-то ноша: листочек, веточка, засохший жучок. Погибших насекомых на месте уже не было. Видимо, их похоронили внутри муравейника.

Мальчик и пожилая женщина принялись убирать мусор в ямку, подальше от муравьиного дома.

Возвращались домой повеселевшие: такое доброе дело сделали. Но, когда подошли к речке, настроение опять омрачилось.

На том месте, где они обычно делали последний привал, трое парней мыли машины. Грязные жирные разводы расплывались по поверхности воды. В месте, где в жаркие дни обычно купались ребятишки, плавали куски пенопласта и пластиковые бутылки. На берегу лежала куча мусора. Было видно, что его кто-то привез и сбросил совсем недавно. Старые обои, какие-то заржавленные бачки, трубы. Бабушка только руками всплеснула.

– Что же за люди такие! Что же они делают?! Совсем землю-матушку не жалеют. Ребята, зачем вы речку-то мутите? Других мест нет машины свои вымыть? Здесь же народ отдыхает, дети купаются.

В ответ парни весело рассмеялись. А один, высокий, тощий, с серьгой в ухе, повернувшись к пожилой женщине и перебрасывая грязную тряпку из руки в руку, прорычал:

– Бабуля, иди своей дорогой. Внука своего воспитывай.

– Как вам не стыдно, – закричал Митя, – это не ваша речка, она общая!

Мальчик готов был броситься с кулачками на обидчиков, но бабушка поспешила увести его подальше от этого места.