Читаем без скачивания Роман с феей - Сергей Фомичёв

– Когда кто-то сплетает пальцы, чтобы защититься от сглаза, то просто подражает этой старинной магии, – сказала Айви. – В принципе не так важно, что именно плести или завязывать в узлы. Важно, что узел даёт власть, а его развязывание – освобождение.

– То есть этот гаишник…

– Всё относительно. Сейчас нам встретился обычный полицейский, а фургон не находится в розыске. Я отвлекла его на пару минут, не больше. Но он ничего не забыл. Просто, даже осознав спустя некоторое время, что зря отпустил нас, повинуясь непонятному для себя порыву, он не станет дёргаться. Добычи на дороге много. Но вот если с фургоном будет что-то не так, то, очнувшись от короткого наваждения, полицейский поднимет тревогу, а его коллеги начнут преследование, и тогда никакая магия не спасёт. Правда, у нас есть особые тропки.

– Тропки?

– Когда-то они были тропками, но теперь скорее просёлочные дороги.

Вскоре девушка повернула руль, и фургон сошёл на одну из таких дорог. Со стороны шоссе съезд казался проплешиной в лесу.

– Обычные люди их не замечают, а мы пользуемся.

– Для чего?

– Они здорово сокращают расстояние.

Минут десять тряски по просёлку, и фургон опять выбрался на шоссе через малозаметный технический выезд. Уже по разметке и ограждению Николай понял, что они очутились на каком-то автобане или хайвее. Вскоре его подозрения подтвердил указатель на немецком языке.

– Удобно, – буркнул Николай. – Бензин экономит опять же.

– У нас дизель, – возразила Айви.

Глава 2

Контагиозная машина

В его проклятом улове преобладали российские монеты – в рубль, два и пять рублей, встречались американские в пять и десять центов, четвертаки и несколько европейских и азиатских монет разного номинала. Николай прикинул сумму и ужаснулся. Если бы даже удалось обменять иностранную мелочь по курсу, что, вообще говоря, малореально, поскольку банки и обменники не принимают иностранные монеты, то даже тогда всего улова едва хватило бы на пузырёк с настойкой боярышника. А опохмеляться боярышником – то ещё удовольствие. И вот из-за такой ерунды он влип в… во что, собственно?

Это ещё предстояло выяснить, но чутьё подсказывало Николаю, что его положение окажется той ещё кучей дерьма.

– Есть ли у нас план? – спросил он.

– План прост, – ответила Айви. – Нужно изучить жертвенные монеты и точно выяснить желания, а потом найти тех туристов, что бросили монетки, и, собственно, исполнить загаданное.

– Это понятно, поскольку логично. Непонятно, как это сделать? – сказал Николай.

Айви промолчала. Он подумал и предложил:

– Вообще-то за двориком музея следит камера, и она пишет со звуком, а охрана должна хранить записи несколько месяцев. Можно выкрасть их и посмотреть. Идентифицировать без базы данных будет непросто, но хотя бы какая-никакая зацепка.

– Хорошо, что вы всё-таки решили сотрудничать и начали думать в нужном направлении, – не без сарказма заметила Айви. – Но вариант с камерами нам не подходит. По видеозаписи, знаете ли, не определишь, кто и какую монету кинул. А нас интересует лишь несколько дюжин из многих тысяч глупых туристов. Поэтому вот как мы поступим. Заедем в одно тайное место, и там нам помогут.

– Как скажете, – пожал Николай плечами.

Айви вынула из бардачка хрустальный шар, размером с теннисный мяч, и протянула ему.

– Через него даже бесталанный в смысле магии человек способен разглядеть свечение жертвенных монет. Это то, что принято называть аурой, когда речь идёт о живых существах. Но для простоты мы часто применяем этот термин и к тем сполохам и свечениям, что присущи диантанам.

– Кому?

– Диантан – это, другими словами, магический артефакт. Бывают и не магические. Они тоже имеют ауру, но попроще.

Николай взял шар, выбрал одну из монет покрупнее и посмотрел. Она действительно испускала ореол, переливающийся разными цветами. Что могло, впрочем, оказаться и обычным оптическим эффектом, вызванным незаметным глазу движением руки и преломлением света в шаре. Кажется, в детстве одноклассницы забавлялись чем-то похожим. Чтобы проверить версию, он взглянул через шар на кончик собственного пальца и тоже увидел свечение. Оно отличалось интенсивностью и цветами от ореола монеты, что могло быть вызвано разницей в отражающей способности. Впрочем, прямо сейчас Николай не рискнул спорить с девушкой. В конце концов, кто из них владеет матчастью?

– А как по свечению вообще можно понять, кто и что пожелал? – спросил он.

– Раньше и правда приходилось нелегко, – кивнула Айви. – Ауру долго изучали, при разнообразном освещении – при свете солнца, луны, лучины или свечи пытались расшифровать, порой гадая, нежели зная наверняка. А затем наступала пора действовать, чаще всего на глазок, интуитивно, при том что любая ошибка могла закончиться фатально. До сих пор у нас пользуются популярностью чтецы-мудрецы, что разгадывают ауру традиционным способом, это бывает исключительно полезным в особенно тяжёлых и запутанных случаях. Для всех же прочих случаев лет сто назад изобрели контагиозную машину и поставили дело расшифровки на поток.

– Какую машину?

– Контагиозную. И не спрашивайте, что это означает, я не знаю. По сути, она является алхимическо-механическим агрегатом, который переводит свечение ауры в графические символы.

– Может, это от английского слова «монета»? Койнт? – предположил Грачевский. – Может быть, она Койнтагенозная?

– Машина переводит в графику ауры не только монет, но любых диантанов.

– Понятно.

– Представьте себе что-то отдалённо похожее на спектроскопию, но имеющее дело с воздействиями иной природы, нежели привычные вашим физикам.

– Допустим.

Николай ещё раз посмотрел сквозь шар на монету и увидел, что аура не просто окружает её и дрожит, а словно истекает вовне. Как будто неведомая энергия мало-помалу уходит от вещи. Впрочем, скорее всего так дело и обстояло.

– Нам нужно спешить? – на всякий случай спросил он.

– Да.

– Эти монеты заряжены на определённое время, словно аккумуляторы?

– Нет, вообще-то точного срока не установлено. Гипотетически желание можно исполнить через год или через десять лет.

– Отлично. – Николай перевёл дух. – Значит, можно особо не париться.

– Париться всё же придётся, – довольно холодно возразила Айви. – Если кто-то из бросивших монету умрёт или погибнет, а его желание связано с ним самим, как зачастую и бывает, вы уже никогда не сможете его выполнить. Или, скажем, если желание связано с другой персоной или с каким-то событием, или ограничено в сроках как-то ещё. Не все дамы, знаете ли, готовы ждать принца до старости.

– Хорошенькое дело. Вот, кстати, про принца мне не очень нравится тема. А есть ещё ведь и мужики одержимые. А что, если они пожелали новый «Феррари» или ночь с Эммой Ватсон?

– Кто-нибудь наверняка пожелал, – с неизменной зловещей улыбкой кивнула девушка. – И если подумать, это теперь большая проблема. К сожалению, не только ваша, но и моя…

…«Транспортёр» нырнул в подземный гараж, расположенный под многоэтажным офисным зданием. Парковка оказалась автоматизированной: на мониторе высвечивались зелёным свободные места, разбитые по уровням, и водитель сам мог выбрать подходящее. Впрочем, им выбирать особенно не пришлось. Рабочий день был в разгаре, и свободное место нашлось только на самом нижнем уровне. Но Айви это, похоже, как раз устраивало. Едва получив парковочный талон, она направила фургон вниз, словно атакующий жертву хищник или истребитель.

Прихватив из кабины небольшой рюкзачок, Айви потащила Николая к лифту, где его поджидал очередной сюрприз. Спутница вставила в скважину ключ и нажала на кнопку, в результате чего лифт отправился вниз, а не вверх. Хотя внизу ничего не должно было быть, кроме разве служебных коридоров и различных коммуникаций. Такое до сих пор он видел только в шпионских фильмах.

Открыв двери, лифт выпустил их в коридор, который больше походил на тоннель метрополитена, только вместо набора из тюбингов его свод выглядел монолитным, поскольку был покрыт штукатуркой. Цепочка маленьких лампочек под сводом тускло подсвечивала казавшийся бесконечным подземный ход. Он, однако, не был прямым, а за изгибом их ждала стальная дверь с небольшим старомодным терминалом. Айви вставила в терминал карточку, похожую на кредитку, из неприметной щели выдвинулась клавиатура, на которой Николай не увидел ни одного знакомого символа. Девушка набрала код или, возможно, своё имя, причём Николай не смог разглядеть, на какие клавиши она нажимала, потому что как раз в это время клавиатуру прикрыло каким-то светящимся туманом.

Раздался щелчок, толстые стальные двери, какие бывают в банках и бомбоубежищах, разошлись в стороны. Они шагнули в помещение, всё свободное пространство которого было заставлено шкафами, комодами, корзинами, какой-то рухлядью, а на стенах висели африканские маски, офорты с жуткими сюжетами и целая коллекция часов с длинными маятниками или гирями на цепочках. Поскольку свод и здесь оказался круглым, предметы не прилегали к стенам вплотную, а отходили от них и свисали вертикально, точно ёлочные игрушки.