Читаем без скачивания Адъютант палача - Александр Яманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-Да как ты смеешь? — Винцент попытался вскочить, после того как понял, о чём я говорю, — Иуда! Под твоими ногами будет гореть родная земля, пока не поглотит тебя!
Сколько пафоса! И это говорит нелюдь, приказавшая вешать и насиловать детей. Откуда вообще берутся подобные дегенераты? Я тут примерно прикинул, что на каждого казнённого по приговору суда, приходится не менее десяти убитых мятежниками людей. Но в историю именно Муравьёв вошёл, как палач и вешатель. Забавные метаморфозы произошли с нашей страной благодаря товарищам большевикам. Это надо же так лицемерно извратить историю! Но сейчас мне не до исторических экскурсов.
-А где Ян? Говорили, что он тоже как крыса бегает с тобой по лесам.
-Тебе не достать его, Иуда! Ян ныне комендант Варшавы и недосягаем для твоих хозяев. Ничего, мы вам ещё попортим кровушки! Думаешь, разбили небольшой отряд и можно праздновать победу? И вообще, я больше ничего не скажу! Вези меня, куда там у вас положено. Устраивайте своё дешёвое судилище. Я готов к смерти и умру, как подобает патриоту!
-Вынужден тебя разочаровать, братец. Ты сдохнешь, как шелудивый пёс и никто даже не будет знать места, где зарыта твоя тушка.
-Что…
Глаза Винцента были ещё полны удивления, хотя их уже покидала жизнь, когда я вытирал нож о его модный плащ, подбитый мехом какого-то зверя.
-Янка, — перевожу взгляд на полешука, — Зарой тела или скинь в ближайшее болото. Сам управишься?
Увидев кивок проныры, беру сумку покойника и направляюсь в сторону засады. Оттуда ещё раздаются одиночные выстрелы, но, судя по всему, отряд мятежников полностью разгромлен.
Глава 15
«Auf Wiedersehen Lili Marlene
Reparlez-moi des roses de Gottingen
Qui m’accompagnent dans l’autre Allemagne»
-Кто такая Лили Марлен и почему иная Германия? — сбил меня с ритма Фредди, — Вы уже полчаса напеваете эту странную песню. Да и Восточная Пруссия мало отличается от других провинций. Народ только более суровый. Но всё равно, здесь мало отличий от других немецких земель. Разве что язык другой, но здешний говор поймут даже в Баварии.
-Не обращай внимания, — отмахиваюсь от немца, — Просто хорошее настроение.
-Ага, у кого-то весело на душе, а другим не так просто. А ещё вы всё по-немецки разговариваете. Будто нормальной мовы не знаете, — подключился к беседе ворчливый полешук.
Просто мы с Фредди договорились, что будем разговаривать на языке Шиллера и Гёте. Мне необходимо привыкнуть и избавиться от акцента. Есть кое-какие планы, поэтому надо постараться изобразить из себя натурального немца. Вот Пырх и ворчит, что ничего не понимает. Хотя, врёт шельма! Судя по всему, он немного освоил идиш, когда работал на жида, так как внимательно прислушивается к нашим разговорам.
А песню одной гундосой француженки я пою от прекрасного настроения. Вначале я думал, что только нынешняя Россия — это страна непуганых идиотов. Но, оказывается, в Европе ситуация не лучше. Речь идёт о безопасности и контроле. Если сравнивать ситуацию с моим временем, то здесь созданы условия наибольшего благоприятствования для антиобщественной деятельности. Паспортов с фото нет, о прописке или постановке людей на учёт никто и не слышал. Таможенный контроль практически отсутствует. По крайней мере, меня никто особо не проверял. С учётом того, что мой саквояж просто забит оружием, то я вначале изрядно нервничал. Да и лица моих спутников, мягко говоря, спорные. Не буду утверждать категорично, но в теории Ломброзо есть здравое зерно. Того же Пырха я бы даже на порог воровской малины не пустил. Да и Фредди, если внимательно присмотреться к его движениям и ухваткам, выглядит весьма подозрительно. Вот меня и пробило на пение. Наверное, так моя психика отреагировала на напряжение последних дней. А дело было так.
Вернувшись в Вильно, я понял, что делать здесь абсолютно нечего. Организованное сопротивление и в Северо-Западном Крае, фактически, подавлено. Все крупные отряды уничтожены, а ключевые фигуры уничтожены, взяты в плен или сбежали. Да, Калиновского и его ближайшего соратника и опору Врублевского тоже схватили. Думаю, обоих уже вздёрнули в одном из городов, где они отличились наибольшей жестокостью. В этой реальности власти не церемонились от слова «совсем». Казни, аресты, конфискации и массовые увольнения прокатились по всем шести губерниям. Под домашний арест, дабы не забивать тюрьмы, посажены чуть ли не целые администрации некоторых городов.
Самое забавное, что зашевелились русские власти в Царстве Польском. Муравьёв сразу после назначения в открытую обвинял самого Константина Николаевича в бездействии. Чтобы позволять себе подобное в отношении представителя правящей династии, надо иметь просто стальной характер. И Михаил Николаевич оказался прав. Брата царя отозвали ещё в феврале и ситуация на коронных польских землях начала выправляться. Насколько я понял, глядя на успехи моего шефа, новый наместник Польши фон Берг тоже решил действовать максимально жёстко. А то получается, что на нашем участке уже тишина, а более мощная армейская группировка не может навести порядок в пяти губерниях. Более того, новый наместник решил брать пример со своего коллеги и ответил мятежникам просто запредельным террором. Это, если смотреть на ситуацию со стороны поляков.
Дело в том, что паны привыкли просто к преступному бездействию брата царя. Я тут немного изучил отчёты о ситуации в Польше и был шокирован. В общей сложности, на данный момент, в Царстве Польском было убито около пяти тысяч русских и сочувствующих. Волна террора началась гораздо раньше восстания, которому предшествовали покушения на наместника Лидерса и самого Великого князя Константина Николаевича. Было ещё несколько убийств крупных чиновников, которые остались безнаказанными. И в начале года у поляков будто сорвало стоп-кран. Нападения на чиновников, солдат и лояльных России граждан стали нормой. Более того, покушение было совершено и на самого фон Берга, когда он срочно принял дела у либерала-Романова, позорящего правящую фамилию.
Только после этого, новый наместник начал действовать. Не удивлюсь, что он зашевелился, глядя на своих коллег. Анненков в Юго-Западном Крае вообще не церемонился и просто утопил восстание в крови. Но там ещё и народ резко отрицательно настроен к полякам. Деяния Муравьёва сейчас у всех на устах
