Читаем без скачивания Настоящая принцесса и Бродячий Мостик - Александра Егорушкина

На улице между тем становилось все оживленнее — обгоняя Лизу и Левушку, мимо топали, шаркали, цокали бесчисленные пары ног, слышался разнообразный неразборчивый шепот, повсюду шуршало, шелестело, позванивало, неприятно поскрипывало, довольно часто угрожающе шипело и свистело, Лиза, Лёвушка и невидимый им Филин в клетке внезапно оказались в гуще спешившей куда-то довольно молчаливой толпы. Лёвушка неожиданно железной хваткой держал Лизу за руку: потеряться сейчас очень не хотелось. Дети старались держаться поближе к домам, чтобы при первой же возможности куда-нибудь свернуть, но боковые переулки попались всего раза два, и оттуда тоже прибывал народ, да такой плотной массой, что идти против движения казалось затеей безнадежной. Впереди забрезжил холодный белесый свет. Толпа вынесла Лизу с Левушкой на уже знакомую им большую круглую площадь перед дворцом, вымощенную черно-фиолетовыми квадратами. В центре площади высился помост, задрапированный черным и фиолетовым; его довольно ярко, но неприятно освещали четыре фонаря, мертво сиявшие наподобие ламп дневного света. По углам помоста стояли четыре здоровенных мышекрыса с чем-то ироде секир на длинных древках. Черные крылья их поблескивали, будто смазанные саном, ноздри шевелились, приподнимаясь.

Лиза потащила Левушку к обозначившейся в одном из домом подворотне, и толпа скрыла от них помост, но все же они успели увидеть, как на него взбегает небольшой кругленький человечек, облаченный в ярчайшие лазоревые одежды. Над головами толпы блеснули и пропали секиры, послышался гулкий удар — должно быть, мышекрысы дружно стукнули древками в помост. Настала мертвая тишина.

— Сограждане! — раздался звонкий тенор. — Радостную весть принес я вам после стольких печальных лет! Нет, не стану долго томить вас — нашелся наш принц, наш будущий юный король, наш маленький Инго! Десять лет мы считали его погибшим вместе со всей высочайшей фамилией, но нет — судьба смилостивилась над нами, наша доблестная, гвардия обнаружила банду злоумышленников, все эти годы скрывавшую бедного мальчика в темных горных пещерах, и освободила наследника, примерно наказав негодяев. Наш принц снова с нами! Первоначально мы думали, что приготовления к празднеству займут много времени, и предполагали назначить церемонию на послезавтра, на полночь, но общими стараниями мы совершили невозможное, — и завтра, уже завтра вечером мы обретем наконец своего монарха, возложим на его кудрявую голову драгоценный венец благороднейших его предков!

Толпа зашумела — обрадованно и несколько озадаченно. Там и сям раздались отдельные возгласы: «Слава господину министру! Слава Гранфаллону!», но издавали их лающие и визгливые голоса гоблинов, рассеянных в толпе.

— Но, разумеется, годы заточения не прошли для мальчика бесследно, — продолжал тенор уже тоном ниже. — Глаза его отвыкли от дневного света, спина согнулась — ведь ему пришлось жить под низкими сводами пещер, — оратор звучно высморкался, — но мы пригласили лучших целителей, и со временем — все мы будем надеяться на это — наш монарх совершенно оправится. Пока же, сограждане, нам придется некоторое время по возможности обходиться без дневного света, К счастью, стараниями знаменитого мага и кудесника Мутабора продолжительность светлого времени суток удалось заметно сократить…

Лиза и Лёвушка переглянулись. Лёвушка глазами показал на клетку. Край шали сполз с клетки: Филин был напряжен, как тетива перед выстрелом, и громадные его глазищи полыхали яростным желтым пламенем. Сомнения Лизы окончательно рассеялись: она присела возле клетки и одними губами произнесла: «Андрей Петрович, глаза погасите». Филин сожмурился и резко отвернулся, а Лиза старательно накрыла клетку получше и крепко стянула шаль узлом, хотя та и кусала Лизу за пальцы. Ей было ужасно неловко. Тут за спиной у нее зашуршало, и что-то задело край платья: Лиза резко обернулась, но увидела только торчащий из-под камзола крысиный хвост гоблина, ввинтившегося в толпу.

— Не сомневаюсь, что все мы с радостной готовностью принесем бедному мальчику нашу небольшую жертву! разорялся меж тем тенор. — Что же касается вашего покорного слуги, то я, боюсь, буду дурно спать нынче ночью, с таким нетерпением жду я завтрашнего вечера, такое ликование переполняет меня при мысли о долгожданной коронации, такой любовью к юному принцу полно мое сердце. — Клетка вздрогнула. — Да, признаюсь, и обязанности мои тяготят меня, — доверительно сообщил тенор толпе. — Завтрашний вечер станет для меня началом, долгожданной свободы. Не смею мешать долее изъявлениям, вашей радости — прощайте, сограждане!

Мышекрысы вновь гулко ударили секирами в помост. Лиза опомнилась первой. Она подхватила клетку, схватила Левушку за руку и кинулась к ближайшей арке — по счастью, ворота стояли нараспашку, а во дворе было пусто, темно и тихо. Светильники на площади медленно померкли, но Лиза и Лёвушка успели разглядеть посреди двора бездействующий фонтан и присели на каменную низкую ограду.

— Гады какие, — прошептала Лиза. — Инго же днем вполне ничего себе, а они ему, видите ли, день сокращают и ночь продлевают!

— Не было никаких пещер и негодяев, — согласился Лёвушка. — Заколдовали они его, вот что. Лизка, кажется, тут все очень плохо.

— Интересно, — протянула Лиза, — зачем им так спешить с коронацией? — Она подумала про Инго и вздохнула: — Ничего я тут не понимаю… Эх, расколдовать бы Филина, он бы нам все объяснил… — Она словно издалека услышала, как в клетке нетерпеливо заскреблось и зашуршало: Филин, похоже, был согласен.

— О, — предложил Лёвушка. — Идея. Мы можем сыграть с ним в «Да-Нет». Совам и филинам ведь очень удобно головой мотать. Она у них на двести семьдесят градусов поворачивается.

— Левка! — разозлилась Лиза. — Хватит чушь нести! Неужели не понятно — ключ надо сделать, чтобы его выпустить. — Она покосилась на почти невидимую в темноте клетку. — И точка!

— Боюсь, не так это просто, — если уж в ней даже дверцы нет, не то что скважины… Ну-ка, ну-ка… — Лёвушка попробовал прощупать клетку сквозь плотную ткань шали и с сердитым возгласом отдернул руку.

— Инго же сказал — волшебная она, — объяснила Лиза, — значит, и ключ тоже должен быть волшебный. Послушай, они же как-то Филина туда запихнули, правда? Значит, она была открыта, так? Значит, ее можно открыть еще раз!

— А неснимаемые заклятья? Как здесь с этим, не знаешь?

— Левка, не каркай! Ну тебя! Ну, если открыть нельзя, значит, по крайней мере, сломать можно — это мы уже читали! Ты мне лучше скажи, как нам найти какого-нибудь открывальных дел мастера…