Читаем без скачивания Я держу тебя - Стейси Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я думаю, мы закончили, — Коул встает со своего места, кивает адвокату, и я следую за ним. — Клифф, — он обращается к нему так, потому что знает, что тот ненавидит это. — Было интересно. Я надеюсь, что организация ценит значительное пожертвование. Держитесь от нас подальше, и, возможно, вам удастся сохранить лицо, — Коул протягивает руку, чтобы я вышла перед ним.
Я не колеблюсь. Я открываю дверь, и сразу же появляется Шейн, высокий и сильный. Мои легкие наполняются воздухом при одном его виде, хотя я всё ещё чувствую присутствие зла позади нас, полностью осознавая, что это еще не конец.
Мы с Коулом останавливаемся перед Шейном, и он изучает моё лицо.
— Всё в порядке?
У меня нет времени ответить, потому что мистер Джекилл и миссис Хайд решили вмешаться.
— Мы не закончили, — объявляет Клифф, как будто у него есть авторитет. — Ты же не можешь на самом деле думать, что способен вырастить этих детей. Ты едва ли когда — либо была в состоянии позаботиться о себе. Все эти деньги и четверо детей. Ты вляпалась по уши, — он прищуривается, глядя на меня.
Коул разозлился, а Шейн буквально вытягивается, обхватив своей рукой мою. Я не думала, что он может стать ещё больше, но он только что стал.
— Осторожнее, — говорит Шейн, и в его тоне безошибочно слышится предупреждение. — Дети именно там, где они должны быть, с нами.
Я хочу зарыться в его массивное тело и спрятаться. Клифф поворачивается к нему лицом.
— Мы не знакомы. Я Клиффорд Мэтьюз, — он протягивает руку. — Это моя жена Джоан. Мы сожалеем, что пропустили свадьбу. Мы даже не знали, что Маргарет помолвлена. Как долго это продолжается?
Конечно, он назвал наши отношения “это”, как будто они неполноценны.
Шейн ворчит, полностью игнорируя его и его руку, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.
— Ты готова идти?
— Да, — я беру Коула за руку.
— Мы ещё не закончили, — настаивает Клифф.
Я заставляю себя выпрямиться, не позволяя себе съежиться, и поворачиваюсь к нему лицом.
— Закончили. Желания отца были ясны. Ваши проблемы с ним касались вас двоих. Дети счастливы и здоровы, и они принадлежат мне. Найди какой — нибудь другой способ справиться со своей горечью, местью или чем бы это ни было.
Джоан издает надменный звук, исходящий из её длинной морщинистой шеи. Вероятно, это единственное место, не напичканное ботоксом.
— Как ты смеешь? Мы были рядом, когда ты нуждалась в нас. А теперь ты так с нами обращаешься. Это просто показывает, насколько ты неблагодарна и бессильна.
Узел у меня в животе сжимается, и меня вот — вот вырвет.
— Хватит, — вмешивается Коул. — Ты можешь обсудить это с адвокатами, но ни на секунду не думай, что что — то останется в тайне, так что будь осторожен.
Я закрываю глаза, поворачиваюсь и ухожу, не дожидаясь, пока кто — нибудь ещё что — нибудь скажет. Меня бросает то в жар, то в холод, и я хватаюсь за живот, проглатывая поднимающееся содержимое обратно. Рука Шейна ложится мне на спину, и я чувствую себя в безопасности, но беспокойство от осознания того, что это еще далеко не конец, в сочетании со стыдом, когда воспоминания наводняют мой разум, переполняет меня.
Я забираюсь в машину Шейна, пока они с Коулом прощаются. Коул засовывает голову, его спокойная уверенность никогда не ослабевает.
— Всё будет хорошо. Пусть они попробуют. Для детей нет лучшего места. Любой это увидит.
Я киваю, закрывая глаза и вдыхая через нос, когда он уходит, а Шейн забирается внутрь. Я не могу смотреть на него. Я хочу исчезнуть. Я не сомневаюсь, что у него есть вопросы, но я не могу говорить об этом. Не сейчас. Надеюсь, никогда. Это больно и более чем унизительно. Время, проведенное с ними, оставило шрамы, которые только что широко раскрылись.
Я не хочу переживать это снова или пытаться что — то объяснить, особенно сегодня. Прямо сейчас я хочу, чтобы мой папа вернулся. Я хочу чувствовать себя в безопасности в его объятиях и знать, что, несмотря ни на что, он будет рядом, чтобы помочь мне и спасти меня, как тогда. Но его нет. Он ушел.
— Эй, — низкий, мягкий голос Шейна пугает меня из — за гула двигателя. — Ты в порядке?
Нет. Ни капельки. Я киваю, всё ещё не в силах взглянуть на него.
— Это только начало.
Он выдыхает, как будто ему неловко, и он не уверен, что сказать. Нас таких двое.
— Пусть попробуют. Нас с тобой двое и четверо детей. Они узко мыслят, и у них гигантские палки в задницах, — он пытается, и я заставляю себя посмотреть на него. Он протягивает руку. — У меня есть запас интересной всячины. Мы справимся.
В моём горле образуется твердый комок, когда я вкладываю свою руку в его. Его большая мозолистая рука обхватывает мою, и только тогда я чувствую себя немного менее напуганной тем, что ждет меня впереди.
∞∞∞
Наша поездка в кампус прошла в тишине, пока я пыталась успокоиться, и Шейн дал мне возможность сделать это. Он высадил меня у спортивного комплекса, и, к счастью, у меня не было занятий ещё целый час. Я бросилась в раздевалку, сорвала с себя одежду и натянула трико, готовая забыться в своём любимом увлечении.
Войдя в темную студию, я включаю свет и подключаю телефон к звуковой системе, прокручивая одну из моих любимых песен. Я надеваю балетные туфли и потягиваюсь, пытаясь заглушить голоса в своей голове и мысли о грядущей битве.
Я смотрю в зеркало и принимаю решение. Я уже не та слабачка, какой была когда — то, и не ребенок, чья мать ушла. Прошли годы с тех пор, как я позволяла этим старым чувствам угрожать мне, и здесь, в этой комнате, единственный человек, с которым мне приходится сталкиваться, — это я сама.
Я включаю музыку погромче и растворяюсь в таком знакомом движении. Я представляю, что так чувствует себя птица, широко расправляющая крылья. Это ритм моего сердца, тот, который взывает ко мне, когда я теряю контроль, и помогает мне найти дорогу домой.
Я танцую до тех пор, пока не вспотею и не запыхаюсь, и мне кажется, что я снова в своей шкуре. До прихода студентов остается всего
