Читаем без скачивания Иосип Броз Тито - Евгений Матонин

Официальные итоги выборов подтвердили полный триумф коммунистов и их сторонников. В них участвовало 88 процентов избирателей. 96 процентов голосов получили кандидаты Народного фронта. Они заняли все места в Учредительной скупщине, причем в ее новом составе 80 процентов депутатов были коммунистами.

Уже 29 ноября по предложению сербской делегации созванная Учредительная скупщина провозгласила Югославию Федеративной Народной Республикой. 1 декабря Тито, выступая на заседании Скупщины, заявил, что «правительство, которое было создано по соглашению между Национальным комитетом освобождения Югославии и королевским правительством в Лондоне, уходит в отставку»[255]. Однако Скупщина отставку не приняла — она выразила правительству Тито полное доверие и наделила полномочиями для дальнейшей работы. Это решение было встречено бурной овацией и криками «Да здравствует Тито!». Овации не смолкали несколько минут.

19 декабря правительство ФНРЮ во главе с Тито признал Советский Союз, 22-го — это с явной неохотой сделали США и Великобритания. Таким образом, Тито теперь де-юре стал официально признанным вождем нового государства.

У него были все причины встречать Новый, 1946 год в хорошем настроении в своей резиденции. После того как ушли иностранные дипломаты, обстановка стала совсем неофициальной. В разгар веселья группа молодых офицеров, в основном черногорцев, подхватила Тито на руки. Сам Тито, смеясь, воскликнул: «Сербы, не уступайте, черногорцы захватывают у вас гегемонию!»[256]

31 января 1946 года Учредительная скупщина единогласно приняла Конституцию Федеративной Народной Республики Югославии. Никто и не думал скрывать, что образцом для нее стала так называемая сталинская Конституция СССР от 1936 года.

Югославия провозглашалась «федеративным народным государством с республиканским строем, союзом равноправных народов». По конституции, в Югославию входило шесть союзных республик, а Сербия в своем составе имела две автономные области — Воеводину и Косово и Метохию. Статус нации, в отличие от королевской Югославии, теперь предоставлялся македонцам, черногорцам и боснийским мусульманам. Национальным меньшинствам гарантировались права культурного развития и пользования родным языком.

Верховным органом государственной власти объявлялась Народная скупщина. Между ее сессиями роль «коллективного президента» страны выполнял Президиум Народной скупщины во главе с председателем. Исполнительным органом власти провозглашалось правительство ФНРЮ также во главе с председателем[257].

31 января Тито снова объявил, что правительство уходит в отставку, но Скупщина тут же поручила ему сформировать новый кабинет министров. На следующий день она единогласно утвердила его состав. Газеты писали: «Маршал Тито встал с правительственной скамьи и поднялся на трибуну. Появление маршала Тито Народная скупщина встретила бурными овациями. Овации были такими длительными, что товарищ Тито долго не мог начать свое выступление. Несколько раз сквозь бурные аплодисменты пробивался его голос: „Товарищи!“ — но аплодисменты не стихали. Со всех сторон слышалось единодушное: „Да здравствует Тито!“»[258] На следующий день, 2 февраля, Тито также единогласно был избран Верховным главнокомандующим.

В марте — уже в своем новом качестве — Тито отправился в первые зарубежные визиты в Польшу и Чехословакию. Когда он вернулся, его ждала приятная для него новость: наконец-то силы безопасности сумели схватить генерала Михайловича.

Михайлович с небольшой группой соратников скрывался в Восточной Боснии. В сентябре 1945 года он вернулся в Сербию. ОЗНА сумел взять в плен и перевербовать одного из близких к нему офицеров. Затем его вместе с группой сотрудников ОЗНА под видом четников направили к Михайловичу, чтобы выманить того из убежища и убедить перебраться на новое место. Михайлович согласился и во время перехода был арестован[259]. По некоторым данным, операция против Михайловича была разработана по советским рецептам, которые применялись для ликвидации националистического подполья в Западной Украине, и с участием советских советников[260].

Михайловича стали готовить к открытому судебному процессу. Главное обвинение против него состояло в сотрудничестве четников с оккупантами. Во время следствия с ним обращались вполне корректно и содержали в неплохих условиях. Чтобы избежать упреков в национальных предрассудках, в состав суда включили только сербов.

Суд над Михайловичем начался 10 июня в Доме гвардии, в белградском пригороде Топчидер. Этот суд не был похож на знаменитые московские процессы 1930-х годов. По духу и стилю он больше походил на революционные трибуналы, которые судили английского короля Карла I или французского монарха Людовика XVI[261].

Михайлович давал откровенные показания, так как считал, что скрывать ему нечего и совесть его чиста. Он не признал себя виновным в измене. Его выступление с последним словом продолжалось почти четыре часа. В нем он цитировал слова знаменитого черногорского правителя и поэта Петра II Негоша о «мировом вихре». «Я оказался в водовороте событий и идей, — сказал Михайлович, — но все-таки остался всего лишь солдатом. Я убежден, что шел правильным путем… Судьба была по отношению ко мне немилосердной, когда вдруг бросила меня в этот мировой вихрь… Я во многое верил, многое хотел сделать и многое начал, но этот мировой ураган в итоге уничтожил и меня самого, и мое дело»[262].

Суд отказался принять к сведению показания членов американской миссии при штабе Михайловича, а также пилотов союзной авиации, сбитых над территорией Югославии и спасенных четниками (было спасено около пятисот человек). Из 47 пунктов обвинения Михайлович был признан виновным по восьми. Главное из них состояло в том, что он и «так называемые „четники Дражи Михайловича“ и „Королевская армия в Отечестве“ имели своей целью с помощью вооруженной борьбы и террора в сотрудничестве с оккупантами поддержать оккупацию и подавить вооруженное восстание и освободительную борьбу сербского и других народов Югославии».

15 июля он и еще восемь его сподвижников были приговорены к расстрелу. Адвокаты уговорили Михайловича направить Тито прошение о помиловании. Тито сначала колебался, но потом, не без влияния Джиласа и Ранковича, отказался удовлетворить его. Уже 17 июля Михайлович был расстрелян. Где он похоронен — неизвестно.

Суд и казнь Михайловича вызвали волну резкой критики в адрес Тито на Западе. Особенно негодовали американцы. Летом 1946 года их отношения с Белградом были хуже некуда. Американские военные самолеты часто нарушали югославское воздушное пространство. В августе югославы сбили два американских военных самолета, погибли пять американских летчиков. В США началась невиданная по своим размерам антиюгославская кампания. Американские власти заявили Тито протест, посольство США в Белграде предупредило о возможности «ответа» с моря и воздуха, газеты призывали сбросить на Югославию атомную бомбу, а во время похорон американских летчиков один из офицеров громко прокричал: «Тито — хайль Гитлер!»[263] В это время Кардель встретился с Молотовым на международной конференции в Париже. Молотов, поздравив его с успехом, посоветовал все же третьего самолета не сбивать[264].