Читаем без скачивания Иосип Броз Тито - Евгений Матонин

Тито послушался этого совета. А когда американцы пригрозили вынести этот инцидент на обсуждение Совета Безопасности ООН, он принес извинения и согласился заплатить 150 тысяч долларов американскому правительству и семьям погибших летчиков.

Еще одной проблемой для Тито были отношения с Римско-католической церковью в Хорватии. Сразу же после окончания войны он попытался навести мосты между новой властью и католиками. 2 июня 1945 года Тито встретился с представителями католического духовенства и удивил их, заявив, что он тоже католик[265]. Джилас и Агитпроп, который он возглавлял, были в недоумении. На всякий случай в газетах вместо слов «я, как католик» было напечатано «я, как хорват».

На встрече с Тито не было загребского архиепископа Алоизия Степинаца. Он в это время уже две недели сидел в тюрьме. Потом его выпустили, и они с Тито разговаривали по телефону. «Это был мужской разговор», — вспоминал впоследствии Степинац. Степинац публично критиковал власть за то, что она конфисковала имущество католических священников, а некоторых арестовала. Удивительно, но Степинац умудрился даже напечатать несколько статей, в которых защищал католическую церковь НГХ. Преступления против сербов и представителей других национальностей Степинац называл «ошибками людей, которые вели себя так, как будто не существует никакой церковной власти».

Эти статьи настолько возмутили Тито, что он вступил с архиепископом в открытую полемику. 25 октября было опубликовано его открытое письмо Степинацу. «Епископы изображают из себя героев и заявляют, что будут бороться даже в том случае, если под угрозой окажутся их жизни, — писал Тито. — …Но почему же епископы не выпустили подобное „пастырское послание“ и не потребовали, чтобы его читали во всех церквях во время Павелича и немцев? Послание против страшного истребления сербов в Хорватии, в котором были уничтожены сотни тысяч женщин, детей и мужчин?.. Если они сейчас говорят, что готовы пожертвовать собой, то тогда они хранили молчание не из-за боязни усташей, а потому, что были согласны с ними».

Даже его недруги понимали, что маршал во многом прав. К тому же Степинац пока еще мало походил на жертву его режима. Он оставался на свободе, хотя находился под плотным наблюдением ОЗНА.

Однажды во время поездки Тито по Далмации местные жители рассказали ему, что священники пугают народ разными карами, если они будут поддерживать новую власть. «Пусть они остаются в церкви — им там и место», — ответил Тито. «Но они явно не любят эту власть», — заметил кто-то. «Когда-то реакционные священники говорили, что всякая власть — от Бога, — сказал Тито. — Сегодня они говорят, что наша власть — не от Бога. И что нам делать? Сложить руки и ждать, пока они одобрят эту власть?»[266]

Несколько лет спустя Тито объяснял американскому журналисту Джорджу Селдсу, почему они не сразу арестовали архиепископа. «Я попросил его уехать из страны, например в Рим, — говорил Тито, — но он отказался. Я призвал вмешаться папу, но ответа из Ватикана так и не получил… И лишь тогда власти арестовали Степинаца»[267].

Степинац был арестован 30 сентября 1946 года. Его обвинили в измене родине, сотрудничестве с врагом, насильственном обращении сербов в католичество. Вместе с архиепископом перед Верховным судом Хорватии вскоре предстало еще 15 человек, в том числе такие одиозные командиры усташей, как Эрих Лисак и Иван Шалич. Степинаца защищал тот самый загребский адвокат Здравко Политиа, который когда-то был адвокатом Тито на так называемом «процессе бомбометателей» в 1928 году.

11 октября был объявлен приговор: к смерти приговорили только усташей Лисака и Шалича, а всех остальных — к различным срокам заключения. Степинац получил 16 лет тюрьмы и три года поражения в гражданских правах. Он отбывал заключение в тюрьме Лепоглава, в довольно комфортных условиях. Степинац пробыл в тюрьме пять лет, после чего его все же выпустили, но оставили под домашним арестом в его родном городке Крашич. Здесь Степинаца постоянно охраняли несколько сотрудников ОЗНА.

29 ноября 1952 года папа Пий XII возвел в сан кардиналов 14 священнослужителей. Среди них был и Степинац. В ответ на это Югославия прервала дипломатические отношения с Ватиканом. В 1960 году Степинац скончался, и Тито разрешил устроить ему торжественные похороны в кафедральном соборе Загреба. В 90-х годах прошлого века в независимой Хорватии Степинац был объявлен национальным героем.

Тито, безусловно, считал Степинаца преступником, но в его отношении к нему проскальзывало что-то вроде уважения достойного противника. Хотя Тито и не любил церковь с тех пор, как в детстве сельский священник дал ему пощечину.

«Берегите свое здоровье. Оно еще понадобится для Европы»

Несмотря на все победы, награды и признания, 1946 год оказался для Тито тяжелым в личном плане. Еще летом 1944 года Даворьянка Паунович отправилась в Москву на лечение: у нее обнаружили туберкулез. Она вернулась в Белград только осенью, после освобождения города, и поселилась на вилле Тито.

Впрочем, она в это время не так уж часто виделась с Тито, которого занимали срочные государственные дела. Сохранилось несколько писем, которые он написал ей. Все они начинаются словами «Дорогая Зденка!» и заканчиваются — «С сердечным приветом. Старый». В письмах Тито чувствовалась искренняя теплота и забота о своей подруге. Он посылал ей книги, газеты, лекарства, сообщал последние новости. Жаловался на усталость, загруженность делами, рассказывал о том, что делают его сыновья. «В Праге я купил для тебя небольшой подарок, — писал он, — это часы, которые я прошу тебя принять с пожеланиями выздоравливать как можно скорее»[268]. «Я знаю, что тебе сейчас тяжело, но сильная воля ведет к выздоровлению», — утешал он ее в другом письме.

1 мая 1946 года в Белграде, как и в других городах Югославии, проходили праздничные торжества. Они продолжались несколько часов, которые Тито простоял на трибуне и все это время с трудом сдерживался, чтобы не показать народу своего горя — в этот праздничный день умерла Зденка.

Смерть Даворьянки стала для него тяжелейшим ударом. После недолгих размышлений он решил похоронить ее в парке перед Белым дворцом. На похороны не пригласили даже ближайших соратников Тито, и они проходили без всякого торжественного ритуала. Все-таки Зденка была майором Югославской армии и могла рассчитывать на проводы с воинскими почестями.

Тито никому и никогда не рассказывал об этих похоронах. Остались только легенды. Одна из них гласит, что он лично похоронил свою Зденку, другая утверждает, что Тито был настолько расстроен, что даже не нашел в себе сил прийти на похороны. Говорили, что Зденка сама просила похоронить ее в парке, чтобы Тито как минимум два раза в день проходил мимо ее могилы: когда шел на работу в Белый дворец и когда возвращался обратно домой. Позже, когда хозяйкой его дома стала Йованка Броз, она предложила перенести могилу Зденки на кладбище в ее родной Пожаревац, но Тито резко отклонил это предложение[269]. До самой смерти он следил за тем, чтобы на ее могиле каждый день были свежие цветы.