Читаем без скачивания Морпех. Дилогия (СИ) - Таругин Олег Витальевич

Сержант Санька Никифоров тяжело вздохнул:

— Товарищ старший лейтенант скомандовал всем наружу выбираться, через верхние люки. Это я четко запомнил — Витька Васильев от растерянности вниз полез, вот он на него и прикрикнул, мол, сдурел что ли? Приказал добираться до берега вплавь, там и на самом деле совсем недалеко было, до мелководья буквально считанные метры оставались.

— Уверен?

— Абсолютно. Когда дизель заглох, бэтэр почти сразу передними колесами в дно ткнулся, оно там круто на подъем идет. Тарщ лейтенант так и сказал, мол, метров пять проплывете, а там и дно нащупаете. Он больше волновался, чтобы пацаны автоматы не утопили, мол, не отпишемся потом.

— Ну, личное оружие вы не утопили, молодцы, — саркастически прокомментировал сказанное стоящий возле окна замкомбата майор Михальчук. — В отличие от своего командира…

— Сергей Михайлович, — не оглядываясь, буркнул Ткачев, — не встревай, пожалуйста. Продолжай, сержант.

— Так что продолжать-то? — шмыгнул носом Никифоров. — Я через свой люк вылез, да в море сиганул. Сперва волной накрыло, балла на три штормило. Ну, вынырнул, понятно, да поплыл. Метров через семь дно ногами нащупал, как тарщ старший лейтенант и говорил.

— А Алексеев почему сразу следом не вылез? Или ты так спешил до берега добраться, что даже и не оглядывался?

— Как это не оглядывался?! — вскинулся морской пехотинец. — Вот как дна коснулся, сразу и обернулся, узнать, как у него дела! Думал, может помощь понадобится.

— И?

— И — все… — угрюмо буркнул мехвод. — Бэтэр уже под водой скрылся, только вода кругом бурлила, и мусор всякий плавал. Ну, я разгрузку скинул, чтобы плыть не мешала, и обратно. Нырнул, раз, другой, третий. Машина уже на дне была, там всей глубины несколько метров всего, рассмотреть можно. Но товарища старшего лейтенанта нигде не нашел, только куртка его плавала. Когда он ее снять успел — не понятно.

— Все?

— Никак нет. За волноотражательный щиток его автомат ремнем зацепился, я его вытащил. Еще полевую сумку видел, но ее волной в сторону отнесло. Вот я и подумал, мол, если он и планшет выкинул, и куртку стянуть успел, значит, внутри его точно нет. Потому и не стал больше нырять. Решил, что его от меня волнами отнесло. Осуждаете, что не проверил?

— Нет, — отрезал Ткачев. — Ты все правильно сделал. Бронетранспортер уже вытащили на берег, тела твоего командира внутри не было. А вот на дне обнаружено два тактических жилета, его и твой. Куртку, правда, не нашли, а вот полевую сумку выбросило прибоем на пляж.

Комбат помолчал несколько секунд:

— Добро, сержант, свободен. В медчасть зайди, доктор требует.

Дождавшись, когда Никифоров покинет кабинет, задумчиво взглянул на заместителя:

— Вот такие пироги, Серега. Сегодня флотские аквалангисты всю акваторию вдоль и поперек прочесали. Хорошо прочесали, качественно — нашли кучу военного железа времен войны и, не поверишь, даже наручные часы Алексеева. Видимо, порвал ремешок, когда куртку, чтобы не потонуть, стягивал. Хоть Никифоров, вон, выплыл, причем с двумя автоматами. Ну, да не в том суть: как мне объяснили, в этом квадрате очень хитрый рельеф дна — грубо говоря, при таком волнении унести тело в открытое море ни при каких условиях не могло. Отсюда вопрос — куда же он мог пропасть-то, а?..

Подполковник Максим Владимирович Ткачев даже представить себе не мог, что его комвзвода никуда не пропадал. Точнее, пропадал, конечно, вот только не куда, а когда…

[1] Фамилии командира 382-го ОБМП и его заместителя изменены.

14.07.2020

Морпех 2

Пролог

Новороссийск, наши дни

– Тебя тоже Егорыч ни с того, ни с сего вызвонил? – поздоровавшись с товарищем, осведомился Лешка Семенов.

– Ну, да, иначе с чего б я в выходной сюда приперся, – пожал плечами Ерасов, с сомнением оглядев запертую дверь штаба поискового отряда. – Не знаешь, что случилось?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Без понятия, Серег. Торжественное захоронение давно прошло, на коп вроде бы не собираемся, разве что кто из пацанов частным порядком на разведку рванет, лето же… короче, не в курсе. Еще и опаздывает.

– Командир не опаздывает, командир задерживается, причем исключительно по уважительной причине! – внезапно раздавшийся за спинами поисковиков голос заставил обоих вздрогнуть. Несмотря на возраст, Виктор Егорович всегда подходил абсолютно бесшумно – сказывались два проведенных «за речкой» срока. А ведь вроде бы обычным сапером был… или все‑таки не обычным? Про это Егорыч никогда не рассказывал – как, впрочем, и про остальные свои афганские приключения. А если напрямую спрашивали – только отмалчивался или парой‑другой фраз уводил разговор в сторону…

– Гадаете, зачем звал? – пожав ребятам руки, осведомился тот. – Есть причина, есть. Вот только поговорить о ней могу исключительно с вами, остальные, боюсь, просто не поймут. Не хмурьтесь, бойцы, сейчас все узнаете, – командир поискового отряда зазвенел ключами, отпирая дверь. – Ладно, потопали внутрь, там и прохладнее, и разговаривать сподручнее, и чаек‑кофеек имеется.

Включив электрочайник, Виктор Егорович уселся напротив парней и надолго замолчал. Подобное поведение для основателя местного поискового движения было абсолютно несвойственно. Обычно дело обстояло как раз строго наоборот – Егорыч всегда буквально искрил активностью, несмотря на возраст, непрерывно мотаясь из одного конца раскопа в другой, как бы далеко тот не находился. И лопатой махал наравне со всеми, и с кистью мог над останками хоть час, скрючившись в три погибели, просидеть, слой за слоем расчищая эксгумационный стол. За что и получил (за глаза, понятно, поскольку назвать его так прилюдно никто из ребят бы не решился) у военных археологов кличку «наш живчик». Была и другая кликуха – «энерджайзер», – но как‑то не прижилась. Да и мало кто из молодых копателей помнил ту старую рекламу…

Вот только сейчас от былой активности отчего‑то не осталось и следа, и это откровенно настораживало. Это что ж такого могло случиться, что командира так нахлобучило?!

Термопара сработала штатно, и чайник сухо щелкнул, сообщая, что вода закипела.

Виктор Егорович, словно очнувшись, поднялся с табурета и протопал к кухонной стойке. Все так же молча заварил себе чай, и лишь затем обернулся к поисковикам:

– Кому что, бойцы? Чай, кофе?

– Может, поговорим сначала? – быстро переглянувшись с товарищем, спросил Алексей. – А то… ну, короче, ты какой‑то сам не свой, а, Егорыч? Случилось чего? Так расскажи, не зря же звал.

– Не зря, не зря… – задумчиво пробормотал командир поискового отряда, глядя на плавающий в кружке чайный пакетик. – Ладно, слушайте. Помните, с месяц тому сын моего афганского боевого товарища к нам на Вахту приезжал? Старший лейтенант морской пехоты? Учения у них примерно в тех местах планировались. Точнее, в районе Южной Озереевки.

Поисковики снова переглянулись:

– Шутишь, командир? Разве такое позабудешь?! Один нож из раскопа, второй такой же – из его кармана… волосы дыбом! А что такое, собственно?

– Вот именно, что нож… – пробормотал себе под нос Виктор Егорович, выбрасывая заварившийся пакетик в мусорное ведро. – Короче, такое дело, бойцы. Пропал Степка во время учений, и тела его так и не нашли. А через пару дней и нож, что вы на раскопе обнаружили, тоже исчез…

– В смысле исчез? – непонимающе захлопал глазами Ерасов. – Он же у вас был?

– Вот в том‑то все и дело, – пожал плечами командир отряда. – Я как про Степу узнал – мне батя его отзвонился, – зачем‑то решил на находку вашу поглядеть. Вытащил, на стол положил. А он возьми, да и исчезни, будто в воздухе растворился. Раз – и нету. На столешнице только крупинки глины остались, той, что между лезвий застряла. А самого ножичка – как не бывало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– И… что? – осторожно осведомился Семенов, ощутив, как шевельнулись короткостриженые волосы на голове и по телу короткой волной пробежал озноб. Ерасов, судя по ошалевшему взгляду, ощущал примерно то же самое.