Читаем без скачивания Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942-1943 гг. - Вильгельм Тике

Генерал-майор Рекнагель направил вперед свой 50-й гренадерский полк, чтобы сменить слабое охранение, оставленное в Моздоке 3-й танковой дивизией, и произвести все приготовления для захвата плацдарма. Находившийся в Полтанском 3-й батальон 50-го полка уже к вечеру 28 августа сменил охранения 3-го мотопехотного полка в Моздоке на северном берегу Терека. Командование планировало перебросить этот полк первым на другую сторону реки.

Затем начались приготовления к форсированию Терека. Разведывательный штаб обобщал все данные, которые могли бы относиться к переправе с западной окраины Моздока в юго-восточном направлении, западнее Военно-Грузинской дороги.

После доведения плана до командиров подразделений и согласования его с поддерживающими родами войск 50-й гренадерский полк полковника Рёпке доложил о готовности форсировать реку. Однако атаку пришлось отложить на 24 часа, так как к заданному времени не удалось подвезти достаточное количество переправочных средств.

В 18.00 1 сентября 1942 года все приготовления в исходном районе были завершены. Для переправы первой группы обер-лейтенант Матерс, командир 3-й роты 111-го саперного батальона, обеспечил семь штурмовых лодок, 38 больших и 32 малых надувных лодки.

Время начала переправы было назначено на 2.00, чтобы ошеломить противника и использовать лунный свет. Для обеспечения внезапности первый эшелон должен был переплыть реку на малых надувных лодках. Решено было применить штурмовые лодки только после того, как противник обнаружит переправу. С каждой стороны места запланированной переправы занимали оборону на выгодных рубежах по батальону советской 8-й стрелковой бригады.

Впечатляющий доклад о первой переправе оставил погибший позднее обер-лейтенант Вааск, командир 11-й роты 50-го гренадерского полка:

«Вечером 1.9.1942 г. рота изготовилась к переправе в подвалах прилегающих к реке домов, чтобы защититься от налетов русской авиации.

Время начала атаки было назначено на 2.00 2 сентября 1942 года. За один раз могла быть переправлена на другой берег реки только одна рота. Эту задачу, первой переправиться на другой берег, пробиться к Предмостному (переименованному в Рыбацкую деревню), растянувшемуся почти на полтора километра, а потом переправиться через противотанковый ров, находящийся в 500 метрах за деревней, получила 11-я рота.

Каждый осознал трудность поставленной задачи, так как от ее выполнения зависел успех всего корпуса.

В 1.45 тихо поднесли надувные лодки к берегу. Солдаты бесшумно погрузились в них. Необходимо было атаковать без артиллерийской подготовки, чтобы обеспечить внезапность. Но все орудия находились в готовности, чтобы обеспечить в случае необходимости огневую поддержку. Первый взвод лейтенанта Вебера в это время на своих надувных лодках находился уже на острове, находящемся в 30 метрах от нашего берега. Это первое мероприятие противник не заметил. Это легко объяснялось тем, что слабые звуки заглушал поток главного русла.

В 2.00 первые надувные лодки с 11-й ротой отчалили, но едва им удалось проплыть небольшой отрезок пути, как из кустов противоположного берега ударили пулеметы противника. Это был сигнал к открытию огня артиллерии и минометов. Сначала открыла огонь группа огневого прикрытия обер-лейтенанта Коха, имевшая тяжелое пехотное оружие. Она занимала позицию на северной прибрежной улице и обстреливала закрытую местность западнее Рыбацкой деревни. Чуть позже по этому же участку ударила артиллерия. Эта не просматриваемая прибрежная местность, обозначенная зонами сосредоточенного огня артиллерии 404 и 414, могла быть использована противником для атаки ударной роты в правый фланг, но до этого дело не дошло.

Теперь, когда противник уже обнаружил переправу, на воду были спущены и штурмовые лодки, помчавшиеся по реке под громкий стрекот своих мощных моторов.

Мои опасения, что рота на восьми больших и восьми мелких надувных лодках при сильном течении и в темноте будет рассеяна, оказались напрасны. Как если бы это в сотый раз отрабатывалось на тренировках, взводы пристали к берегу в указанных местах, пробились к улице Рыбацкой деревни, перпендикулярной реке, и в ожесточенном уличном бою, когда разрывы ручных гранат и стрельба заглушали любые приказы командиров групп, сломили сопротивление противника и захватили первые дома. Одиннадцатая прочно удерживала в своих руках место переправы. В 2.10 я доложил командиру полка по радио: «Подразделение Вааска высадилось. Сопротивление противника сломлено. Хорошо продвинулись вперед!»

В 3.08 11-я рота прошла Рыбацкую деревню и оказалась перед противотанковым рвом, непосредственно перед первой грядой многочисленных высот».

Так был сделан первый решительный шаг, но успех еще не был окончательно гарантирован.

Районы сосредоточенного огня артиллерии находились на высотах по обе стороны Терской и у берега западнее Рыбацкой деревни. Все дивизионы 117-го артиллерийского полка, расположенные на огневых позициях по обе стороны от главной церкви Моздока, хорошо пристрелялись по целям. Корректирование огня осуществлялось храбрыми передовыми артиллерийскими наблюдателями, шедшими в атаку в первой линии вместе с гренадерами. 117-й артиллерийский полк полковника Барта сделал большую работу!

В штурмовых лодках за головной ротой последовали и другие роты 3-го батальона 50-го полка. В 4.20 главные силы усиленного 3-го батальона 50-го полка вышли к противотанковому рву на юго-восточной окраине Рыбацкой деревни. Ожесточенный бой разгорелся за кирпичный завод на левом фланге батальона. Атакой руководил из первых рядов командир батальона капитан Люме.

В тот самый момент на месте переправы стоял командир полка полковник Рёпке. Ему было ясно, что батальон Люме еще до рассвета должен быть усилен подкреплениями, потому что не только немцы, но и русские борются за выигрыш времени.

На рассвете начал переправляться 1-й батальон. Одной роте удалось переправиться. Затем, в 4.30, артиллерия противника открыла сильный огонь. Переправа могла прекратиться в любой момент. Русская артиллерия стреляла с высот по обе стороны Терской. Из поросшей кустарником прибрежной местности русские вели огонь из стрелкового оружия.

Сознавая тяжелое положение 1-го батальона и безусловную необходимость усиления воюющего впереди 3-го батальона, подавая пример, командир 1-го батальона капитан Наке прыгнул в первую штурмовую лодку вместе со своими людьми и переправился через реку, несмотря на шквальный огонь противника.

Пока 3-й батальон в районе кирпичного завода отбивал постоянные атаки противника, 1-й батальон пробился по левой стороне Рыбацкой деревни, затем повернул на юго-восток к противотанковому рву и присоединился к левому флангу 3-го батальона. Капитан Наке шел во главе своего батальона. Ручными гранатами противник был выбит из кустарника и из каменных блиндажей. При этом была захвачена батарея из двенадцати тяжелых минометов. После внезапной атаки 1-го батальона противник был вынужден отступить с прибрежной полосы восточнее места переправы. По отходящему противнику отработала немецкая артиллерия.

Таким образом, с северной части плацдарма огонь стрелкового оружия по переправе был исключен, но с южной пока что нет.

До 7.00 обер-лейтенант Никлаус со своей 6-й ротой 50-го полка не смог очистить прибрежную полосу юго-западнее места высадки. Несмотря на применение артиллерии, отсюда то и дело обстреливали штурмовые лодки. Надувные лодки тонули в реке. Чтобы исключить постоянную угрозу, исходившую из этого района, полковник Рёпке приказал майору Мосхаммеру немедленно переправиться через реку со своим 2-м батальоном и прочесать непросматриваемую местность у западной окраины Рыбацкой деревни, что и удалось сделать к 8.45.

В это время начались организованные атаки русских. Под командованием решительных офицеров они атаковали и существенно потеснили солдат 50-го полка. Как это происходило на участке 3-го батальона, обер-лейтенант Вааск описывает так:

«Тем временем рассвело. Перед собой в нескольких сотнях метров мы увидели далеко протянувшуюся высоту с песчаными вершинами. Высоту нам тоже нужно было захватить, чтобы противник не смог наблюдать за переправой!

Но теперь советским удалось собраться с силами, и они пошли в контратаку. Как раз в этот момент зарекомендовавшему себя отчаянным храбрецом унтер-офицеру Вижореку и его людям пришло в голову захватить самую высокую песчаную вершину высоты справа от Военно-Грузинской дороги. И тут вдруг на них обрушилась контратакующая рота русских. Против них отделение Вижорека ничего сделать не могло. Лейтенант Вебер приказал своему взводу, переходившему противотанковый ров, отойти на оборонительный рубеж, чтобы потом под прикрытием огня взвода Боргмана и группы тяжелых пулеметов лейтенанта Бёма пробиться к противотанковому рву. На этом рубеже были отбиты все контратаки противника, но взять высоту в тот день нам не удалось».