Читаем без скачивания Быть зверем - Юрий Стукалин

Марко, заметив мой опешивший взгляд, повернул голову к окну и тоже увидел подъехавших людей. Он резко встал из-за стола, его рот скривился в усмешке, а рука потянулась к висевшей на поясе кобуре. Но я оказался быстрее. Удар кулаком в солнечное сплетение заставил его согнуться. Он захрипел, хватаясь руками за живот, и начал оседать, ловя ртом воздух, а я схватил его двумя руками за волосы, и дважды ударил головой о край стола. Кровь брызнула из рассеченного лица, заливая лежавшие на столе бумаги. Ноги его стали гибкими, как вареные макароны, и он тяжело рухнул на пол. На всякий случай я нагнулся над ним и добил ударом кулака в висок. Марко стих, но на шум из комнаты выскочил Ник. Увидев, что я сотворил с мексиканским полицейским, он в ужасе схватился за голову:

– Ты зачем его так? Ты… ты… совсем одичал?

– Эти сволочи позвонили Длинному, – быстро ответил я, указывая в окно.

Глаза Ника еще более расширились.

– Что же делать? – в панике пробубнил он, не выпуская свою голову из рук. – Что же нам теперь делать?

– Успокойся, – прошипел ему я, вытаскивая из кобуры Марко пистолет.

– Они идут сюда! – Ник заметался по комнате, ища место, где бы провалиться сквозь землю. – Они нас сейчас убьют!

– Успокойся! – снова прорычал я, снял пистолет с предохранителя и встал за дверью, чтобы входящие не заметили меня. – Скройся отсюда с глаз долой.

Сердце в груди билось так, что казалось, вот-вот вырвется наружу. Когда Карлос, Длинный и один из его громил вошли в комнату, я прикрыл за ними дверь и обрушил рукоять пистолета на затылок последнего. Тот упал, даже не охнув, а Карлос с Длинным на мгновение застыли на месте, после чего, оценив ситуацию, благоразумно подняли руки. Длинный, с его перебинтованной рукой, выглядел при этом весьма забавно, а по его глазам было видно, что он уже и сам не рад новой встрече со мной.

– Дернетесь – пришибу, как его, – процедил я сквозь зубы, показав пальцем на валявшегося рядом со столом Марко. Карлос удивленно посмотрел на окровавленное тело напарника, и в его глазах застыл немой вопрос. Он явно не ожидал такого поворота событий. Марко был жив, но по положению его тела сказать этого с уверенностью было нельзя, и, судя по всему, Карлос решил, что мы его убили. Из-за шкафа появился растерянный Ник, а я продолжил: – Сейчас вы медленно ляжете, упретесь своими рожами в пол, а руки положите себе на затылок.

Они выполнили команду, и, пока я держал их под прицелом, Ник забрал их оружие, взял наручники, и сцепил их на запястьях каждого из них, заведя им руки за спину. С перебинтованной рукой Длинного вышла некоторая заминка, но Ник действовал бесцеремонно и безжалостно. Лицо бандита исказилось от боли, но он был настолько напуган, что сдержал стон. Следующими в наручниках оказались лежавшие в беспамятстве Марко и получивший по затылку громила. Теперь в наших руках было четыре пистолета и четыре пленника. Оставался еще один боец, ожидавший на улице. Я украдкой посмотрел в окно. Он стоял у машины и беззаботно покуривал сигарету. У нас еще будет время разобраться с ним, а пока надо было что-то делать с пленниками. Сперва мы перетащили их в дальнюю комнату и посадили в « обезьянник», где прицепили к металлической решетке дополнительными наручниками всех, кроме Длинного. Ник остался с пленниками, поигрывая в руках двумя пистолетами, а я взял Длинного за шкирку и вывел в первую комнату.

– Сейчас ты позовешь своего человека с улицы, – сказал я, и Длинный согласно закивал. – Сделаешь что-то не так – пристрелю и его, и тебя.

Я приоткрыл дверь, Длинный просунул в образовавшуюся щель голову и приказным тоном велел бойцу зайти внутрь, якобы для того, чтобы помочь вытащить нас. Тот повиновался и через две минуты оказался в «обезьяннике» вместе со всеми. Как ни странно, пистолета при нем не оказалось. Видимо, он был простым водителем. Теперь можно было расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию. А оно получалось незавидным. Мало того, что за нами гоняются боевики, теперь нам еще припишут нападение на полицейский участок. И если существовала надежда отделаться от бандитов, покинув пределы Чиапаса, то с полицейскими все обстояло гораздо сложнее. Теперь вся мексиканская полиция будет охотиться за нами по всей стране.

Долго оставаться в участке было нельзя, и мы начали готовиться к бегству. Для начала обыскали сидевших в «обезьяннике» людей, изъяв из карманов ключи от наручников и пару перочинных ножей, чтобы они не смогли сами выбраться после того, как мы уйдем. Их личные вещи, кроме мобильных телефонов, мы брать не стали, а телефоны сразу же разбили о стену. Воспользоваться ими сами мы не могли, поскольку эти звонки могли быть отслежены. Только у Карлоса я забрал переданные ему мной деньги. Ник сорвал со стены запаянную в пластик карту Чиапаса, свернул ее и сунул в рюкзак. Туда же последовали три пистолета. Вещей мы набрали довольно много – несколько банок с консервами, три бутылки кока-колы, пару зажигалок, сигареты, два одеяла, пару перочинных ножиков и моток тонкой, но весьма прочной веревки.

– Как мы все это унесем? – спросил Ник. Его снова начинало трясти.

– Увезем, – ответил я, взял в руку стоявшую на столе тяжелую бронзовую статуэтку и разбил ею рацию, после чего швырнул об пол телефонный аппарат. – Вот теперь, кажется, мы оставили их без связи.

Мы полностью набили рюкзак, а одеяла взяли в руки, после чего вышли на улицу. Пока Ник привязывал одеяла к сиденью большого, мощного полицейского мотоцикла, бак которого оказался полон, я вырвал из полицейской машины рацию, проколол шины у нее и бандитского джипа, открыл у них капоты и разворотил там все, что мог. Дорога действительно оказалась пустынной – за все время после приезда Длинного по ней не проехало ни одной машины.

– Все, теперь можно ехать, – наконец подвел итог я. – Пойдем с нашим другом попрощаемся.

Я вошел в «обезьянник» и присел рядом с прикованным к решетке Длинным. В левой руке я держал пистолет и настроен был весьма решительно:

– Помнишь, когда мы встречались последний раз, я предупреждал, что убью тебя, если увижу еще раз?

Он сжался, испуганно глядя на меня. Никогда еще я не испытывал такой ненависти. Он был причиной всех бед, выпавших на нашу долю, а теперь, после событий в полицейском участке, проблема стала практически неразрешимой. Я готов был разорвать его на части.

– Не убивай меня, пожалуйста, – взмолился он. Из его глаз хлынули слезы, и дрожащим голосом он произнес: – Больше я никогда не попадусь вам на глаза.

Я смотрел на эту тварь, и меня охватывало непреодолимое желание нажать на спусковой крючок. Ник подошел сзади.