Читаем без скачивания Под стук колес. Дорожные истории - Виталий Полищук

А через три недели позвонил, поехал и получил паспорт. А мистицизм вот в чем.

Когда я сдавал документы на получение паспорта, а потом получал паспорт – картина была такая.

Я приезжаю, у окошка, где принимают и выдают документы – ни человека. Но пока со мной работают паспортисты и я стою у окошка, за моей спиной быстро образуется очередь. И оба раза, когда я уходил, к окошку стояла уже человек пять-семь.

А мне как по заказу удалось все легко!

И деньги я легко скопил, туда ведь только на проезд в оба конца нужно было больше тридцати тысяч…

А вот одно мероприятие у меня не получилось.

Почти за год до поездки я решил попробовать разыскать друзей.

Но как это сделать?

Мне посоветовали поискать в интернетовской сети. Но я сам компьютер толком не знаю, пользоваться им почти не умею, и я попросил своего друга, профессионала, поискать в сети таких-то и таких-то… дал ему фамилии и имена Алика, Руслана и Курбана.

Всемирная сеть о данных людях сведениями не располагала.

После этого через знакомых я попытался организовать запрос из органов милиции.

Однако Азербайджан – не Россия, это независимое государство, запрос нужно было оформлять через Министерство иностранных дел, а для этого, как мне объяснили в милиции, необходимы серьезные основания…

В общем, и здесь ничего не вышло.

Тогда я пошел другим путем. Я вспомнил, что двое из них – из многодетных семей. И я написал по старым адресам своих друзей – а вдруг откликнуться их родственники!

В своих письмах я писал о том, что разыскиваю таких-то и таких-то, что это мои бывшие друзья, ну и тому подобное.

Письма ушли. Ни ответа, ни возвращенных за отсутствием адресатов писем я не получил. И понял, что Вселенная не хочет, чтобы моя поездка прошла легко. А посему никаких старых друзей!

Вообще-то, поразмыслив, я подумал, что это и к лучшему. Прошло тридцать лет, мы фактически чужие люди. Ну, о чем говорить?

Нет, можно посидеть один раз за столом всем вместе, выпить, расчувствоваться, повспоминать… Но это – один раз!

Вопрос: раз не получилось с р а з у, стоит ли биться в поисках и далее?

Правильно – не стоит! Взрослый мужик может посетить родину и сам, без поводыря.

И я все усилия бросил на накопительство – в моем случае нужно было иметь при себе достаточно серьезную сумму, способную помочь в случаях форс-мажора.

Вот это мне удалось. Как по волшебству вдруг подвернулось пара случаев неплохо подзаработать, не в ушерб основной работе, так что к лету нынешнего года я был готов.

И заранее взял билеты на начало июля – в июне мы в лицее принимаем экзамены. А после них – все расходимся в отпуска.

На два месяца, как в любом учебном заведении.

6

Итак, в середине июля я уже ехал в поезде. Мне предстояло добираться около трех суток до Москвы и двое с половиной – до Баку.

Я решил сначала посетить Баку. Походить по улицам, которыми бегал в школу первые три года обучения, я начальную школу закончил ведь в Баку. Да просто подышать воздухом столицы Азербайджана.

Кроме того, нужно было купить обратные билеты. Ведь Ялама – городок маленький, скорые поезда вообще там не останавливались. Так что лучше это сделать в Баку, а затем уже съездить в Яламу.

Баку встретил меня жарой, шумом, и пылью.

Я не узнавал когда-то любимый мною город. Да-да, когда-то я очень любил Баку. Вы, наверное, не помните слова из популярнейшей в 60-е годы прошлого века «Песни о Баку»:

«В этом городеясных огней,В этом городерадостных дней,Я учился житьи дружить.Как же мне Бакуне любить!»

Певец Бюль Бюль-оглы – министр культуры нового, независимого, Азербайджана, конечно, имел в виду прожитую жизнь.

А я… ну, ребенком еще уехал оттуда, однако на всю жизнь сохранил воспоминание о Баку как о чем-то красочном, шумном – и одновременно ласковом и родном.

Знаете, чем отличается наша холодная Сибирь от субтропического Азербайджана?

Если передать ощущения в размерах и оттенках, то наша Сибирь – огромная и блеклая, а Азербайджан – компактный и яркий.

Но тот, прежний Баку, остался, увы, в прошлом. Как, скорее всего, и окруженный акациями перрон с маленькой стройной японкой Милой…

Новый Баку поразил меня обилием постоянно сигналящих блестевших лаком огромных автомобилей. Их было столь много, что двигались они медленно, стараясь не задеть друг друга – и поэтому постоянно сигналили.

На улицах можно было встретить на каждом шагу женщин в национальных одеждах, причем к каким народам они принадлежат – я понять не мог. Одни были в белоснежных бурнусах, другие, наоборот – в черных.

На головах у одних были черной же ткани повязки, у других – какие-то сложные, вышитые бисером или золотой тесьмой белые тюрбаны.

В прежнем, советском, Баку я не помнил такого.

Вообще на улицах, не смотря на будний день, народу было множество.

Шум стоял – несусветный! И еще – пыль в воздухе.

Баку перестраивался. Повсеместно сносились пятиэтажные «хрущевки», на их местах возводились современные многоэтажные здания.

Поэтому к обычному шуму добавлялись глухие удары забиваемых в землю свай.

Нет, к русским отношение нормальное. Да, русского языка дети и молодежь не знают. Но на все мои вопросы, обращенные к людям среднего возраста, я получал вежливые ответы на русском, и, если необходимо – помощь. Хотя…

В прежнем Баку одной из достопримечательностей был огромный. сверкающий никелевым блеском памятник С. М. Кирову, который стоял на горе с фуникулером, южнее города.

Памятник был виден отовсюду, и на восходе и закате сверкал, как я уже упоминал, белым ярким светом.

Теперь его не было. Очевидно, снесли.

В новом Азербайджане этот памятник, наверное, воспринимался как символ засилья русских.

Не знаю, почему, но это расстроило меня. И я передумал заселяться в гостиницу, как планировал ранее.

Я долго стоял на привокзальной площади, наблюдая новый Баку.

Потом вернулся внутрь вокзала, посмотрел расписание движения поездов, электропоездов и купил себе обратный билет от Яламы на поезд до Махачкалы. Отправлением через несколько дней.

Я собирался назад домой лететь из Махачкалы самолетом.

Потом я приступил к расспросам. Меня интересовал поселок имени Крупской, именно там мы жили, а я ходил три года в школу.

Чтобы было понятно, вспомните поселок Южный на горе, в Барнауле. Вот примерно таким пригородом по отношению к Баку был поселок Крупской. Он стоял на каменистом откосе, возвышаясь над городом. А слева, невдалеке, было видно море.

Итак, после расспросов я вскоре уже выходил из машины в пос. Крупской.

Но не было уже поселка – одноэтажные дома сменили многоэтажные, целые улицы коттеджей. Школа, правда, сохранилась, но что из того? Я не помнил даже, где находится мой класс, в котором когда-то я проучился три года.

А искать кого-то из учителей вообще было бесполезно. Более сорока лет прошло.

Так что не было ни знакомого дома, ни магазинчика, в который меня посылали родители за продуктами, ни улиц, по которым я ходил. Родной город остался, прежних родных мест не было…

Я поел в кафе, вернулся в город к вокзалу автобусом, и, дождавшись электрички на Яламу, купил билет и вскоре ехал по знакомым – да нет, как оказалось, вовсе не знакомым мне местам!

Дело в том, что выезжая из Баку, железная дорога идет по песчаный нефтяным полям, а потом раньше начинались лиановые леса.

И тянулись они до реки Самур, то есть – до границы с Дагестаном.

Но лесов не было. Кое-где остались небольшие островки деревьев, лесные заросли сменили теперь какие-то кустарники, а чаще – вообще голая каменистая почва.

Признаться, я так расстроился, что в Яламе даже не пошел в этот день искать дом моих дедов. Спросил, где гостиница, заселился и, поужинав в шашлычной рядом, вскоре лег спать.

И перед тем, как заснуть, вспомнились мне слова из песни (не помню, чьей):

К несчастью (или к счастью),истина – проста.Никогда не возвращайсяв прежние места.Даже если пепелищевыглядит вполне,Не найти того, что ищемни тебе, ни – мне.

Воистину, так!

Спал я плохо – ворочался почти до утра, но под утро крепко уснул.

Встал я поздно, поэтому голова у меня болела, вообще я чувствовал себя не только разочарованным, но и разбитым.

Поэтому не огорчился, когда увидел, что ни дома моих дедов, ни их сада уже нет. На этом месте стоял совсем другой дом!

Эта часть Яламы, когда-то представлявшая собой сугубо деревенский анклав: окруженные чапаром участки, дома из глиняных саманных кирпичей с камышовыми крышами, ныне преобразилась.

Теперь вместо чапаров были высокие бетонные либо силикатного кирпича ограждения с металлическими воротами.