Читаем без скачивания Чё делать? - Владислав Михайлович Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты чё лыбишься, лишенец? Мы чё, знакомы?
Феликс Эдмундович не узнал человека, которому недавно одолжил бутылку с остатками коньяка «Багратион». Коньяк он помнил, что подарил его помнил, а кому подарил – не помнил. Похмелье до, эйфория после «Багратиона» затуманили происшествие в универмаге до смутного непонятно-чего. Зато Василий Горюхин был абсолютно трезв, когда столкнулся с аттракционом невиданной щедрости и запомнил пьяного Буряка хорошо. Встреча для него прошла ярко, с последующим адреналиновым салютом. Сначала Вася равнодушно отнесся к повторной встрече с «пьяным олигархом», как он сам для себя назвал Буряка. Затем, когда Вася увидел, как изменился его мучитель в присутствии «олигарха», как этот громила сжался и уменьшился в размерах, он посчитал эту встречу хорошим знаком. И, наконец, после того, как Эльдар опрометчиво соврал о долге, Вася Горюхин понял, что это его шанс на спасение, а заодно и отмщение за все испытанные унижения. Собравшись с духом, он начал отчаянную, головокружительную игру.
– Конечно знакомы. Спасибо за коньяк. Хороший такой, бодрящий. Может, еще бутылку, пока вы знакомых ждете? Ну или пивка?
– Слушай, ты дай мне двадцатку, – Горюхин повернулся к Эльдару, – остальное потом отдашь. А мы пойдем освежимся.
У Горюхина дух захватывало от своей смелости, концовку фразы он произнес зажмурившись. Эльдар же потерял дар речи от такой наглости. Хотел хорошенько врезать, но было поздно.
– Хорошая мысль! – подхватил идею «олигарх».
Угрюмое чело «олигарха» расправилось, лик просветлел. Он весело хлопнул Эльдара по плечу: – Ну, гони двадцатку!
– Чирик, больше нету, – вяло соврал вероломно обманутый вымогатель.
Феличита великодушно удовлетворился одной купюрой, игриво схватил в борцовский замок голову Васи Горюхина и двинулся к выходу.
– Ну, приятель, рассказывай, как мы познакомились.
28
– Ну, наконец-то!– раздался суровый окрик откуда-то сбоку.
Дюша вздрогнул и обернулся, чуть не уронив свой груз. Сердце упало куда-то к мочевому пузырю. Перед ним стояла она.
–А-ня, извини-те меня. Бес попутал, – начал заикаясь лепетать раскаявшийся вор.
Тут он заметил разницу. Хвост и челка те же, джинсы, футболка те же, а лицо незнакомое. Дюша был готов впасть в полное замешательство, но не успел.
–Аня, Аня! Я двадцать лет Аня! Сколько можно ждать? Джинсы неси сюда. Ну, быстрее, что завис? Сюда ставь! Вот корявый какой!
Опешивший Дюша не посмел перечить незнакомке и автоматически исполнил приказания. Когда джинсы попали в ловкие руки девушки и были раскиданы в считанные секунды на полки, он понял все. Он понял, что НИКОГДА не вернет пропажу на склад, НИКОГДА не исправит все, как было. Ничего не исправит! Он понял, что такое необратимость. В голове Дюши запела Алла Пугачева: «Мир невозможно повернуть назад. И время не на миг не остановишь…»
А ведь с каким трудом он принял решение о явке с повинной! Как дрожали его руки когда он поднимал джинсы из под складского окна. Как он ждал громового голоса сверху! Сколько страха и стыда натерпелся, неся назад украденное! Перед каждым охранником он леденел от страха и сгорал со стыда! Каждый встречный взгляд принимал за укор и презрение. Он нес джинсы и пытался придумать, что скажет Анне, настоящей Анне. Все гадал, какие слова раскаяния вырвут у нее прощение. «А если там Женек этот будет?» – вопрошал он себя по дороге. Он представлял себе это глупое торжествующее лицо и просто съеживался от грядущего унижения. Леденел, сгорал и съёживался, но все равно шел. Шел, шел и не дошел.
Столько всего произошло, что «просто Аня» не сразу вспомнила про нехватку джинсов больших размеров. Только когда тело Кристины Анатольевны Буряк не поместилось в запрошенный 53-й, проблема снова дала о себе знать. Рубенсовские формы выплескивались за борта джинсов, как кипящее молоко из кастрюли. Сама Кристина Анатольевна тоже кипела. Причем она мастерски умела доносить свое плохое настроение до окружающих. Поэтому появление Дюши с джинсами «просто Анна» восприняла как желанное и естественное избавление. Может, его Эльдар нанял, или эта стерва Анечка подсуетилась. Получив свой размер, Кристина Анатольевна вошла обратно в берега и потекла спокойно. Она самозабвенно мерила штаны, пару за парой. Краем глаза Дюша увидел край плоти из-за края занавески. Ну, даже не край, а такой знатный кусок. «Вот ведь как странно, человек по уши в беде, в смертельной опасности, а все равно дамскими ляжками интересуется», – подумал о себе в третьем лице Дюша. Что делать с этим своим очередным откровением он понятия не имел. Кристина Анатольевна перехватила его взгляд и задергивала занавеску с уже приподнятой самооценкой. Дюша перевел взгляд на продавщицу. Другая Анна тоже была ничего. Только попроще и помягче Анны первой.
– Алё! А чё эти джинсы грязные? Ты их куда уронил-то? У тя как фамилия? Криворучко? Те Эльдар, знаешь, чё за это сделает? Не знаешь? Стирать заставит! Не тормози, чудо! Бегом их в подсобку, на нижнюю полку. Понял?!
То есть рассердился человек, но мягко. Не то, что менеджер Анна. Менеджер Анна дала бы волю своему гневу: « Стоп, я не поняла! Вы меня за кого тут держите? За прачку? Почему джинсы грязные? Я не слышу? Вас на работу нанимали, что бы товар портить? Вам за ЭТО деньги платят? Вас кто так работать учил? Может, вас родители не отучили штаны пачкать? Не слышу ответа! Хозяин придет, он вас заставит эти джинсы купить. Понятно? Или скорее всю партию, чтоб неповадно было! Вы уволены!» При этом менеджер Анна раскраснелась бы или побледнела, говорила бы таким визгливым голосом или таким ледяным тоном, в общем, была бы гораздо грубее. Но её в магазине не было.
Дюша поспешил в подсобку, куда показал палец «просто Ани». Зачем он туда пошел? Зачем стал выполнять указания какой-то незнакомки? Так не бывает? Да, нет, так бывает. В голове его, как белье в стиральной машине, монотонно крутились вопросы: «Что делать?», «Что со мной будет?» Они крутились, а ответа не было. Тут пришла незнакомка и выключила стиральную машину. Затем она вытащила ненужное белье, то бишь вопросы, и загрузила нужное, то бишь простые инструкции. В конце концов, люди же ходят на работу или в магазин, хотя у них, может, еще жизненно-важные вопросы не решены. Вроде: пить или не пить, жениться или не жениться, съехать от родителей
