Читаем без скачивания Всадники ночи - Александр Прозоров

— Беги, хозяина упреди!

Плотник кивнул и, прыгая по самым крупным валунам, помчался в сторону прибрежного березняка.

— Князь Андрей Васильевич? — уточнил оставшийся мужик.

— А ты кого ожидал?

— Это… Здрав будь, княже, — опять поклонился смерд. — Мы вот, того… За пять ден закончим.

— Молодцы. А чего строите?

— Дык, амбары, княже. Тут для леса и добра всякого хорошо. Ветер с Ладоги крепкий, сырость выдувает, сушит. А дома мы там, за рощей срубили. Для жилья ветер ни к чему. Холодно.

— А сырость с воды лес не попортит?

— Какая там сырость, княже? — махнул рукой плотник, обнаружил в ней топор и суетливо запихал за пояс. — Дык, вода не летит. А свежесть, она того… Она и лучше. Равномерно сохнет. От лишнего пересыха оно ведь… того… и перетрескаться может. Закрутиться.

— Здорово.

— Мы здесь, княже, — догнал Андрея дядька. — Отпустил я паузок. Все едино без добра сюда плыли. Выгружать нечего. До Запорожья тут недалече. Быстрее доедем, нежели доплывем.

Плотник стоял с отвисшей челюстью, переводя взгляд со Зверева на молодых холопов, опять на Зверева, опять на холопов. Во всем его виде читался немой вопрос: «Если князь на их фоне такой замухрышка, тогда они — кто?»

— Ты чего, родной? — подмигнул ему Андрей.

— Ась? А! Да, княже, прости Христа ради. Пойдем! Ноги осторожно. Камни зело склизкие. Опосля дорожки настелем, а ныне так скачем. Осторожненько…

Полста метров мужчины пробирались между камнями, дальше берег пошел вверх, покрытый уже крупным песком, и через десять шагов под ногами оказалась бодрая зеленая трава.

— Сюда, сюда… — Плотник обошел кусты ракиты и заторопился по мощенной крупными камнями дороге, что прорезала лес, будто по линейке, строго по прямой.

— Славно сработали, — пристукнул ногой Пахом. — А чего узкая такая? Двум возкам не разъехаться.

— А двум и не надобно, — оглянулся мужик. — Тут до деревни всего с версту, все наскрозь видать. У нас возков-то ить пока два. Покуда один доберется, второму ужо на обед пора.

— Чего так мало?

— Вполне, княже, вполне. Все едино быстрее возят, нежели мы сшиваем.

За четверть часа неспешным шагом они миновали рощу и увидели впереди широкий луг, на котором стояли шесть новеньких, как и все на берегу, просторных русских домов. Ни заборов, ни полей, ни огородов окрест не имелось — не успели еще поселенцы обжиться. А вот качели между двумя одинокими березами уже качались, и вокруг со счастливым визгом носилась орава детей в белых рубахах до колен.

Навстречу от селения шел широким шагом худощавый остроносый мужик с реденькой бородкой, в долгополом зеленом кафтане аглицкого сукна. И только тут Зверев наконец-то сообразил, что происходит:

— Мастер новгородский, купец Евграф, сын Гвоздев!

— Здрав будь, князь Андрей Васильевич! — приложив руку к сердцу, поклонился судостроитель. — Не новгородский боле, а твой, со всеми потрохами. Вишь, решился. Решился — да перебрался с детьми, с женой да мастерами лучшими. Сел на место, привыкаю. Лес заготовлен, вылежался за год, с осени начну дело наше запускать, ладью первую шить стану да два ушкуя для купцов корельских. Успели наведаться, сговорились мы честь по чести.

— Славно… Как обустроились?

— Низкий поклон тебе за милости, княже. Супруга твоя, княгиня Полина, милостивица, все уговоры наши с тобой блюдет, ни в чем от нее отказа нет. И леса, сколько надобно, взять дозволила, и дорогу от Запорожского замостить помогла. Лесопилка день и ночь работает. Доски завезли месяцем ранее, нежели подумать могли. Ныне на усадьбу вашу они доски пилят. На глазах растет. Просто чудо, а не хозяйка. И мужа столь же достойного редко найдешь. Весь мир на госпожу такую не нарадуется.

— Весь мир? — не понял князь.

— Весь мир,[13] — подтвердил купец. — И смерды все из деревень твоих, и мои мужики за честь почитают ручку поцеловать. А уж бабы… — махнул он рукой. — Как с молебна возвертаются, все токмо о ней шепчутся. Хоть и строга. С оброком, сказывают, спуску не дает. Однако же с нас сего по уговору спрашивать не положено — она и не просит. Сено дозволила накосить. Здесь, на наволоке у речной плеши, и на север отсель, на давнишнем пожарище. Да чего же мы стоим? Супружница моя стол накрывает. Милости в дом прошу. Отведайте чем Бог послал.

— За приглашение спасибо, Евграф, — кивнул Зверев. — Да только сам видишь, мы всего полчаса, как высадились. Все же дом навестить хочется. Ты вот рассказываешь, а я и не видел ничего. Колокол, кстати, привезли из Новгорода?

— А как же, княже! Поет, как птица божия. Далеко слыхать. Иной раз и досюда долетает. Так, может, хоть на часик присядешь? Я и испить с дороги не предложил. Мыслил, заглянешь.

— В другой раз. Тороплюсь.

— Понимаю, княже. Я коли супругу свою больше дня не вижу, и то тосковать начинаю. А тут год целый! Пантелеймон! — подозвал он мнущегося неподалеку плотника. — Вели коней князю нашему, Андрею Васильевичу, оседлать. Негоже ему пешим возвертаться. И слугам его тоже оседлай. Вторушу следом пошли, пусть заберет лошадей опосля. Тут десять верст всего. Пока добежит, скакуны отдохнуть успеют.

Что для человека четыре часа бега, то для рысака — час галопа. Не успели князь и его люди распрощаться с купцом, как уже натягивали поводья возле новой княжеской усадьбы. Пока это был всего лишь дом — два жилья, тесовая крыша, затянутые скобленой рыбьей кожей окна, крытое крыльцо с макушкой-луковкой и перилами из резных балясин. Двора еще не имелось — потому что по сторонам от жилого дома еще не поднялись амбары, хлева, конюшни, кузня, овины и прочие нужные постройки. Да и стены, готовой оборонить людей и богатство князя от ворога, тоже не было даже в наметках. Просто на взгорке напротив деревни, через реку, высился белый бревенчатый дом, примерно вдвое больший, нежели в усадьбе Лисьиных, да лежали две груды ошкуренных сосновых бревен, приготовленных для нового строительства.

— Ты смотри, княже, — привстал на стременах дядька. — Мост!

— Слишком громко сказано, — поморщился Андрей. — Какой мост? Перекинули через Вьюн дюжину хлыстов — и все.

— Однако же с берега на берег ездить ныне легко, — парировал Пахом. — Да и снизу на долбленке али на струге без мачты проскочить можно.

— Можно, можно, — буркнул Зверев, окончательно останавливаясь. Несколько минут он созерцал новую постройку, потом обернулся к молодым холопам: — Ну чего застыли? Матери вас, почитай, год не видели. Скачите по домам! Лошадей прислать али привести не забудьте. Чужие…

Илья с Изольдом второго приглашения ждать не стали — сорвались с места в карьер, перемахнули реку и скрылись за овином старосты.