Читаем без скачивания Крючок для пираньи - Александр Бушков

Но благодушию тут не место. В поддавки играть нельзя — и о гуманизме следует забыть накрепко. Хоть и неопытны в искусстве подводного боя, но их втрое больше, настроены решительно, достаточно, чтобы один из них перерезал шланг или нанес серьезную рану — и каперангу Мазуру будет уныло…

Он уже прикинул партитуру в считанные секунды. И пошел в атаку, поскольку она есть лучший вид обороны. Ухватил левой черный кабель прожектора, уходивший в глубины «Веры», одним резким замахом рассек. Точно рассчитанным ударом ноги сбил с ближайшего маску — и сунул кабель прямо в лицо.

Проскочила жуткая синяя искра, длинная, змеистая. Пораженный током, конвульсивно изгибаясь, пошел ко дну. Не оглядываясь на него больше, Мазур выпустил провод — все равно второй раз на эту удочку не попадутся, — рванулся вправо, ушел подальше, чтобы самому не попасть под электрический удар. Быть может, наверху полетели предохранители — а может, и нет…

Двое оставшихся держались в отдалении, сторонясь его, как цепную собаку. За стеклами масок Мазур ничего особенного не смог разглядеть — глаза разве что. Не было времени и нужды оценивать выражение глаз…

Только бы Вася, оказавшись в темноте, не рванул наверх — будет путаться под ногами, сам подставится под ноги… Значит, кончать нужно побыстрее. Рванувшись вперед, Мазур едва не достал ножом ближайшего. Ушел, сволочь, наверняка моложе и дерганее…

Новая атака. Мазур отбил ножом вооруженную руку противника, классическим приемом угодил левой под подбородок. В следующий миг сорвал маску, успел рассмотреть искаженное ужасом лицо, перекошенный рот, рванувшиеся из него крупные пузыри — и, выполнив «змейку», зайдя с неожиданной стороны, выбросил руку с ножом. От левого бока жертвы тут же поднялась полоса темной мути, он скорчился, вертясь вокруг собственной оси, пошел ко дну. Мазур взмыл метра на три…

И не увидел последней мишени. Пока он доканчивал второго, третий совершенно негероически покинул поле брани. В пределах видимости его не было. А преследовать бессмысленно, если не знаешь точного направления отхода — на глубине свои правила… Ищи-свищи.

Чтобы убедиться в полном и окончательном отступлении третьего, Мазур проплыл вокруг «Веры». Нигде не видно притаившегося противника. Те двое лежат на дне почти что рядышком, от бока одного все еще поднимается полоса крови, в спокойной воде расплывавшейся медленно, будто нехотя. Опустился к ним, бегло осмотрел, не испытывая ни брезгливости, ни сожаления, вообще никаких посторонних чувств — не он начинал…

Здравствуйте! Из черного провала поднялась Васина голова. В руке помощничек сжимал перерезанный конец кабеля, потянулся было к блокноту, но Мазур перехватил его запястье и показал вверх.

…Кацуба досадливо покачал головой:

— Но должен же быть какой-то след?

— Не стоит их и поднимать, — сказал Мазур, прихлебывая густой чай. — Я тебя заверяю, не узнаешь ровным счетом ничего — марку аквалангов и другого снаряжения я тебе, пожалуй, назову, с большой долей вероятия, но что это даст? Документов с собой под воду как-то не берут… Два неопознанных покойничка, вот и все. Извини, но пленных под водой не бывает, в такой вот ситуации… Не получается брать пленных…

— А не могли это быть погранцы? — задумчиво вопросил Кацуба, глядя в пространство. — Их кораблик до сих пор неподалеку отирается.

— Это мог быть кто угодно, — сказал Мазур с чувством. — Черт с рогами, уцелевшие атланты, бойскауты… Вот только сдается мне: будь это пограничники, не стали бы они теперь так мирно плавать поблизости. Обязательно явились бы в гости, горя жаждой мщения.

— Вообще-то, наша загадочная цель снова маячила на горизонте, — сообщил флегматичный Степан Ильич. — И пропала с экрана совсем недавно — если прикинуть, примерно столько времени и потребовалось бы аквалангисту, чтобы добраться до корабля. Его непременно должны были выпустить с корабля, не могли же они от берега приплыть?

— Могли, — сквозь зубы сказал Мазур. — Не сочтите за похвальбу, но люди моего уровня смогли бы. Располагая всем необходимым снаряжением. Не только приплыть, но и приволочь с собой ту штуковину. Вот только они мне вовсе не показались равными — они, повторяю, хорошие аквалангисты, но не боевые пловцы. Однако, если позволено будет высказать свое мнение, вполне могли бы ликвидировать ту парочку — водолаза и аквалангиста. Водолаз и пограничник тоже боевыми пловцами не были… И нападения не ждали. Ну, это так, точности ради…

— Уверен, что ту штуковину не стоит поднимать? — с рассеянным видом спросил Кацуба.

— Я бы ее не поднимал, — сказал Мазур. — Дело, конечно, твое… Больше всего это похоже на подводный подрывной заряд — полная герметичность, пластиковый чехол, никаких застежек, так что внутрь с ходу не залезешь. А штучка на боку больше всего мне напоминает электронный часовой механизм — тоже в непромокаемом футляре, но при необходимости с цифирками-кнопочками не так уж и трудно манипулировать. Встречалось мне нечто подобное. И это не самодеятельность домашних умельцев… Я, конечно, знаю, что русский мастеровой в собственном чулане изладит и лунный модуль, если дать ему достаточно водки и польстить самолюбию… И все равно, попахивает спецснаряжением фабричного изготовления. — Наблюдая за Кацубой, он поторопился уточнить: — Не обязательно иностранным, система закрытых КБ у нас такая, что черт ногу сломит…

— А я, честно тебе признаюсь, импортных следочков да-авно уже не ищу, — сказал Кацуба словно бы с укором. — Зря ты меня в обожатели иностранных следов с маху зачисляешь.

— Ну, я не знаю, — сказал Мазур. — Показалось, что глаза у тебя этак многозначительно заблестели…

— Крестись, если кажется, — беззлобно отпарировал Кацуба. — Не ищу я в э т о м деле импортного хвоста. Но не скажу, судари мои, что нам от этого легче, по-моему, все обстоит как раз наоборот. Ибо там, где иностранец семь раз отмерит и будет соблюдать неписаные правила игры, свой, лапотный, жмуриков набросает штабелем. Что мы, между прочим, и наблюдаем с печальным постоянством… Итак, что мы имеем? Имеем мы парочку совершенно бесполезных для дальнейшей работы покойников — я тебя ничуть не упрекаю, Володя, просто констатирую, — но, окромя того, имеем мы еще, в полном соответствии с заветами Жюля Верна, таинственный остров. На который отчего-то так ретиво стремился покойный Гоша, чтоб ему на том свете досталась смола качественнее. В сторону которого, если я правильно понял морские навигационные хитрости в изложении Степана Ильича, регулярно удаляется неопознанное быстроходное судно, за нами откровенно шпионящее.

— Вот именно, в сторону, — педантично уточнил невозмутимый Степан Ильич. — Конечную цель плавания данного судна определить с нашими техническими средствами не представляется возможным.

— Все равно, совпадения многозначительные, — уверенно сказал Кацуба. — А потому, как мы и обещали даме, островком пора плотно заинтересоваться. Мы же все тут офицеры, давши слово женщине, надо выполнять… — и уставился на Мазура с прозрачным намеком.

— Понимаю, — сказал Мазур. — Что ж, я как тот юный пионер…

— Подожди, — серьезно сказал Кацуба. — Я вовсе не собираюсь тебя гнать на убой. Если ты полностью в силах совершить небольшой бросочек…

— Как ты себе это представляешь? — поинтересовался Мазур.

— Курсируем, пока не дождемся полной темноты. Подходим к острову на несколько километров, выпускаем тебя, ты тихонечко подплываешь и осматриваешься…

— С голыми руками?

Двое его собеседников переглянулись. Мазур впервые видел, чтобы старпом, олицетворение флегмы, ухмылялся.

— Погранцы — сопляки, — сказал Кацуба.

— Не такие уж, — поправил старпом, вновь приняв всегдашний отрешенный облик. — Просто у них не было должных возможностей. Современный корабль, даже небольшой, типа «Морской звезды», надо разобрать, чтобы отыскать тайник. Должное снаряжение есть. Насколько я знаю, в Центре пригласили консультанта, и он быстро составил список всего, что может понадобиться… гм, человеку в вашем положении.

— Это утешает, — сказал Мазур не без иронии. — А какие будут инструкции? Островок, понятное дело, уцелеет — не столь уж я высокого мнения о своих способностях. А вот обитатели… С ними как поступать?

Вот тут Кацуба на какое-то время задумался всерьез. Мазур сидел смирнехонько, сознавая серьезность момента.

— Приказ простой, — сказал Кацуба наконец. — Действовать по обстоятельствам. Деревню Сонгми не устраивать, но и не жеманиться. Если тебя засекут до того, как ты там осмотришь все, что удастся, и начнется карусель, обижай их смело… Ну, так ты в состоянии?

— Смогу, — сказал Мазур. — Я вам не юный рубака, но и в тираж еще рановато. Степан Ильич, у вас в хозяйстве отыщется шест? Пластмассовый или деревянный, все равно, лишь бы длиной был метра два…