Читаем без скачивания Тьма древнего леса - Александра Христова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отделение ментальной магии передо мной закрыто по причине полного отсутствия каких бы то ни было способностей к этому виду магической деятельности. Артефакторика – тоже, но по иной причине. Скучно мне чахнуть над какой-нибудь фиговинкой и наматывать на нее заклинания в течение пары хаидэ, чтобы она в нужный момент отреагировала на другую подобную фиговинку и красиво взорвалась, устроив красочный яркий фейерверк. Скучно и нудно. Хоть и получается вполне прилично.
Бытовое отделение… Вот знаете, Аторре на отделении бытовиков – это даже не смешно. Туда идут в основном тихие, робкие девушки и такие же юноши, у которых силы, может, даже и в избытке, но решимости ее применять на что-то более-менее серьезное и опасное не хватает. Вот можно меня представить среди группы подобных личностей? Угу. Разве что в качестве демона-разрушителя, который разгонит этот факультет к розовым нимфам еще до конца календарного года.
Что остается? Целители. Тихий и скромный факультет, всегда готовые прийти на помощь ближнему своему студенты… Вот только о его выпускниках даже матерые воины и самодовольные боевики стараются говорить не иначе, как шепотом и с неподдельным уважением. Правильно! Ну а как иначе? Оскорбишь ты лекаря, а в следующий раз хорошо если отделаешься шерстью экзотического оттенка по всему телу в довесок к необходимой тебе медицинской помощи. И то это если целитель будет в благодушном настроении. Может же и чего похуже устроить… Нет, никакого ущерба здоровью, что вы! Целитель никогда не причинит вреда своему пациенту. А вот безобидный, но крайне болезненный для самолюбия побочный эффект вполне может возникнуть.
Ах да. И еще. Маленький нюанс. Именно на целительском отделении, если верить словам приснопамятного крылатого «стола справок», помимо всего прочего, имеются специфические для лекарей направления: Плоти (основа для целителя) – пожалуй, самое близкое к запретному направлению Крови, а также Жизни и Смерти. И именно этот факультет заканчивают все местные подобия некромантов-экзорцистов Аалэи – лучшие возможные лекари, между прочим! По крайней мере, немногочисленные студенты целительского факультета, сумевшие доучиться до победного конца, не сбежав и не протянув ноги раньше срока, способны как вытянуть из-за грани того, на ком уже поставили крест все прочие, так и при желании тихо и незаметно свести в могилу того, в чьем здоровье никто и никогда не сомневался. Правда, и ограничений для таких магов в разы больше, чем для всех прочих, вместе взятых, – клятвы, обеты… Но оно того стоит! Не зря же нынешний Великий князь в свое время выбрал именно это направление? Да и все Аторре тоже каждый в свое время дружно приложили свои лапки к целительскому факультету различных академий, проигнорировав заманчивые обещания боевого. Разве что Саила закончила факультет артефакторики.
Решено! Иду на целителя! Не добьюсь чего-то путного на ниве магического экзорциста, так хоть лечить научусь. Всяко лучше, чем смертоубийственные приемы, которым меня обучали до этого. И полезнее, ага. С моим-то талантом искать приключения на свою дурную голову.
– Юноша? – поторопил меня эльф. Он что, боится, что я сейчас развернусь и уйду? Так ему, вроде бы, наоборот, радоваться надо! Или я чего-то не понимаю?
– Пожалуй, я выберу для себя факультет целителей, – сказал и замер в ожидании взрыва.
Взрыв не замедлил последовать.
До того тихо сидевший седовласый сильф, враз растеряв всю свою величавость, тихо застонал и пару раз стукнулся головой о столешницу, горестно запричитав. В его неразборчивом бормотании я сумел вычленить только: «Еще один Аторре!» и «За что?!». Остальные же члены приемной комиссии облегченно выдохнули, не менее дружно осенили себя каждый знаком своего бога-покровителя и расплылись в счастливых улыбках. Не понял… Я что, такой страшный?! Оскорбиться, что ли…
Дайнэлан же только растерянно моргал, переводя взгляд с меня на все еще жалобно стонущего седовласого и обратно. Лицо у эльфеныша вытянулось, как у обиженного бассета, а на лбу едва ли не читалась надпись: «А как же я?» А что он? Если меня не подводит память (а она меня подвести не может после стольких-то тренировок с дедом!), то студенты первых трех курсов из пяти обучаются на едином потоке, а профильные предметы идут скорее факультативами. Думаю, эльфенышу хватит трех лет, чтобы привыкнуть: добрый дяденька-охранник не всегда будет рядом.
– Очень хорошо, – замурлыкал белобрысый. – Замечательно! Теперь подпишите договор, а потом обсудим детали.
Приняв у тетки лист хорошей белоснежной бумаги, я начал внимательно перечитывать написанное. Все верно. Договор между академией и поступающим, согласно которому вышеозначенный поступающий на факультет целительства, лекарского дела и экзорцизма (о как!) обязуется исполнять правила академии, а также своевременно внести плату в размере девятисот пятидесяти золотых за каждый год обучения (всю сумму разово или частями в начале каждого года). В свою очередь академия обязуется обеспечить студента жильем, пропитанием и всеми необходимыми знаниями согласно выбранным направлениям обучения в течение вышеоговоренных пяти лет.
Все прекрасно, все хорошо, все предельно ясно… Но почему на месте имени студента – моего имени! – я наблюдаю прискорбное отсутствие каких бы то ни было знаков вообще? Забыли вписать? Сомневаюсь. Значит, попросту не разобрали. Ладно, я не гордый – впишу сам.
Поискал глазами на столах хотя бы одно перо или «фломастер». Бесполезно: казалось бы, только что обе тетки с энтузиазмом что-то строчили в бланках, а теперь все письменные принадлежности как корова языком слизала!
– Вам что-то нужно? – обеспокоенно поинтересовалась одна из женщин.
– Да. Перо, – ответил я, не задумываясь. Да куда же они задевали все канцтовары? – Вы забыли вписать в договор мое имя. Да и расписаться мне чем-нибудь надо.
– Лэсс, ты чего? Это же магический договор! – фыркнул мне на ухо уже успевший привыкнуть к мысли, что охрана спешно удирает от него на соседний факультет, княжич, опередив раскрывшего было рот белобрысого. – Приложи сюда палец, – тонкий эльфийский палец указал на нижний правый угол листа, – и договор будет подписан.
С сомнением покосился на княжича – нет, кажется, он все-таки не шутит. Ну, раз так… Ладно, поверю эльфенышу на слово.
Приложенный к указанному участку договора палец больно укололо, а в следующий момент на месте так раздражавшего меня пропуска появилось имя. Разумеется, мое. Ну вот. С зачислением в непонятую академию магии меня! Чтоб я этого еще хотел.
– Замечательно! – едва ли не воскликнул молодой сильф, но, вовремя спохватившись и взяв себя в руки, замурлыкал снова: – Поздравляю вас с поступлением, теперь вы – студенты самой лучшей академии магии…
Я едва не фыркнул, рассматривая поданное мне сильфом невзрачное серое колечко – индивидуальный пропуск на территорию сего славного учебного заведения и одновременно допуск к студенческим порталам. Ну-ну. Если верить обещаниям этого крылатого дядечки, то получается, что мы с эльфенышем сюда не учиться пришли, а наслаждаться жизнью в райском саду в обнимку с гуриями! Вот сердцем чую тут какой-то подвох. Ну не может быть все так хорошо, как мне наобещали!
А еще мне уже некоторое время не давала покоя какая-то мысль… Что-то я хотел спросить… Что-то важное…
– Насчет внесения платы за обучение, получения студенческого допуска к порталам и заселения в общежитие поговорите с привратником, – тем временем продолжал журчать белобрысый. – Он покажет вам, куда идти.
Точно! Вспомнил!
– Прошу прощения, – вежливо перебил я заливающегося соловьем сильфа и выудил из-за пазухи засунутую туда еще несколько сеадов назад безмятежно дрыхнущую Миледи. – Прежде чем мы последуем вашим рекомендациям, вы можете сказать, что с моим фамилиаром? Она впала в спячку и просыпаться не собирается. А я за нее очень сильно волнуюсь…
Ответом мне стала длинная нравоучиительная тирада вперемешку с истерическим гоготом со стороны седовласого сильфа и нервный смех всех остальных, включая гнома. Разве что Дайнэлан недоуменно глядел на внезапно словно сошедших с ума эриев. Да что я такого сказал-то?!
– Братец! – Дикий визг заставил Торрэна вздрогнуть от неожиданности. – Пусти меня, братец!
Старший бог мог только страдальчески сморщить лицо. Его сестра… Его любимая сестренка окончательно обезумела, поддавшись влиянию пустотной твари. Главной ее целью теперь стала еда – такая, которая подошла бы владельцу ее разума. А шансом на освобождение разума Каирри была смерть твари.
Единственное, чем он мог ей помочь, – это полная изоляция от нитей мира, тяжелые кандалы, чтобы женщина не могла навредить сама себе, и тотальный контроль.
Но как же это тяжело – быть тюремщиком собственной сестры…
Обхватив руками голову и зарывшись пальцами во взъерошенные темные волосы, Торрэн прислонился к стене и съехал по ней на пол, содрогаясь от беззвучных рыданий. Из его глаз текли слезы черного отчаяния.