Читаем без скачивания Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Гэлбрэйт Серина

Меня оттеснили за мужскую спину, не позволяя разглядеть приближающуюся тёмную фигуру. Впрочем, неведение относительно личности прохожего надолго не затянулось, потому что Тисон вдруг поклонился.

– Ваше императорское величество.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ну вот, кажется, нашёлся-таки любитель дальних пеших прогулок поздним вечером по пустынной набережной.

* * *

Притворяться невидимкой было поздно, капюшон давно сполз назад, открывая лицо, да и пожелай император узнать, с кем тут рыцарь шепчется столь интимно, и нам всё равно придётся подчиниться и ответить. Посему пришлось самой выйти из-за спины Тисона и присесть, как иногда делала Кили, быстро и немного суетливо. Стефанио приблизился к нам, остановился, оглядывая невозмутимо. Даже в сумерках видно, что одет император нарочито просто, не как слуга, конечно, но без обычной роскоши и излишеств. Позади него маячила чёрная фигура, то ли телохранитель, то ли подручный на случай, ежели что монарху потребуется, то ли и тот и другой в одном флаконе. По знаку Стефанио Тисон выпрямился, я вообще в подобии книксена задерживаться не стала.

– Фрайнэ Асфоделия, рыцарь Шевери.

– Ваше императорское величество, – пробормотала я, испытывая острое чувство досады пополам с тихим затаённым страхом.

Вот тебе и не будет поводов. Не прошло и десяти минут, как нас застукали, и кто? Сам император. Впрочем, в потёмках да с разделяющего нас расстояния выражения монаршего чела не разглядеть и понять, что правитель подумал, увидев потенциальную невесту с её же рыцарем посередь пустынной набережной, возможным не представлялось.

– Говоря по чести, мы немало удивлены, встретив здесь в столь поздний час кого-то ещё, – произнёс Стефанио благодушным, ни капли не удивлённым тоном.

Зато мы удивлены по-настоящему. Какого лешего император изволит бродить в ночи в одиночестве, не считая обязательной охраны, словно скучающий маньяк?

– Прошу прощения, мы нарушили невольно уединение Вашего императорского величества, – выдал Тисон обтекаемое наполовину извинение, наполовину оправдание.

– Я… захотела воздухом свежим подышать на сон грядущий, и рыцарь Шевери любезно вызвался меня сопроводить, – выпалила я поспешно, хотя, ясен день, никто не поведётся на идею невинной прогулки, как бы в своё время Кили ни уверяла, что, дескать, избранная может преспокойно оставаться наедине с рыцарем без последствий для репутации.

– Фрайнэ Асфоделия, пройдётесь с нами? – неожиданно предложил Стефанио.

– Сейчас? – зачем-то уточнила я.

– Разумеется.

Я покосилась на Тисона. В отличие от императора, рыцарь стоял куда ближе ко мне и эмоции его читались лучше. Внезапному монаршему вниманию к моей персоне рад он был ещё меньше, чем заботе со стороны брата, однако пристойной причины для вежливого отказа найти не мог.

Королям не отказывают, угу.

– Да, конечно… Ваше императорское величество.

– Рыцарь Шевери, – более Стефанио ничего не добавил и даже пальцем не шевельнул, но Тисон молча отошёл за спину императора, к неопознанной чёрной фигуре, выдерживая почтительное расстояние, необходимое для создания относительного уединения.

Я шагнула к Стефанио, встала рядом, развернулась. Император возобновил прерванное движение, я, поправив капюшон, поплелась следом. Антрацитовая поверхность пруда застыла, будто скованная тонкой коркой льда, чёрные, изредка шелестящие вкрадчиво кроны деревьев скрывали массив дворца впереди. Шагов позади не слышно, и казалось, точно я и Стефанио бредём куда-то в темноту неизвестности, одни-одинёшеньки в целом мире.

– Буду честен, фрайнэ Асфоделия, я уже какое-то время желаю побеседовать с вами наедине, без посторонних глаз и ушей, коих вокруг меня куда как больше, чем следовало бы, – заговорил император, наконец-то перестав именовать себя во множественном числе. – Сегодня советник Шевери подтвердил то, в чём я почти не сомневался, – вы чисты и невинны в очах Четырёх и перед законом Империи. Случившееся на Сонне досадное происшествие, проступок, совершённый ненамеренно, без злого умысла и чужого руководства, но под влиянием момента, страха и неопытности. Однако вам нечего бояться – я не имею намерений избирать вас своею суженой.

О, какое облегчение! И когда официальное объявление?

– Надеюсь, мои слова вас не оскорбят, но будут истолкованы верно. Супруга родом с островов – не то, что готовы принять наши подданные и Империя. По крайней мере, не сейчас, пока жива ещё память о восстании и сражениях. Вам, должно быть, известно, что было много потерь с обеих сторон, ваши соотечественники бились до последнего вздоха, отстаивая свою свободу и независимость от нашей власти. В числе мятежников были и члены рода Тиаго…

Я не сразу сообразила, что речь о родственниках Асфоделии, – сказывалось, что её почти не называли родовым именем.

– Поэтому избирать дочь мятежного рода суженой – риск немалый, к тому же себя не оправдывающий, – продолжил Стефанио. – Тем не менее, я уважаю выбор жребием, каким бы тот ни был, и не собираюсь спорить с волею Благодатных. По возвращению в столицу я назову имя суженой, – император усмехнулся вдруг. – Многие из моих советников высказываются в пользу фрайнэ Брендетты, а кое-кто настойчиво предлагает остановить внимание на фрайнэ Нарциссе. А кого бы выбрали вы, фрайнэ Асфоделия?

Вопрос с подвохом?

– А Жизель… то есть фрайнэ Жизель? – полюбопытствовала я.

– Фрайнэ Жизель дочь фрайна Гранви, много лет бывшего нашим эмиссаром при дворе Целестии, – пояснил император. – Фрайнэ Жизель хоть и родилась на землях Благословенной Франской империи, однако большую часть жизни провела в Целестии, при отце, воспитывалась там и даже блистала при дворе Его королевского величества Элдреда Четвёртого. Для Империи фрайнэ Жизель ещё большая чужеземка, нежели вы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ясно, – я помолчала чуть и, догадавшись, что собеседник ждёт ответа, добавила: – Я бы никого не выбрала.

– Понимаю. И мой отец, и мой дядя взяли в жёны ту, кого сами выбрали из четырёх дев, и никогда о том не жалели. Им не приходилось снова и снова испытывать волю Благодатных, обрекать невинных молодых женщин и рисковать будущим первопрестольного древа. Но есть ли у меня выбор? Возможность отказаться от этого испытания или мне надлежит пройти путь до конца, каким бы тот ни был, принять всё, что уготовано мне Благодатными?

Надеюсь, на этот вопрос отвечать не надо.

Похоже, и впрямь не надо, потому как минуту-другую мы шли молча, Стефанио не выказывал желания всенепременно услышать моё мнение.

– Советник Шевери высоко отзывался о вашем потенциале как одарённой, – внезапно сменил тему император.

И когда это, интересно, Эветьен оценил мой потенциал настолько, чтобы делать какие-либо положительные выводы и хорошо отзываться о нём при правителе?

Наш пострел везде поспел.

– Мне интересны одарённые люди, особенно те, кто не связан клятвами с орденом Заката, чья власть и сила растёт едва ли не быстрее влияния Хар-Асана. Вы сможете остаться при дворе, если пожелаете, и, когда придёт время, получите место в свите моей супруги.

Если он выберет Брендетту, то представляю, какая увлекательная меня ждёт жизнь.

– Вы получите достойное приданое, если в том возникнет необходимость, и достойного мужа и никогда ни в чём не будете нуждаться. Ваше происхождение потеряет прежнее значение, когда вы войдёте в род супруга и примете его имя, никто не посмеет попрекать вас прошлым, и вы станете служить мне, вашему сюзерену, и лишь потом моей жене. Кого бы я ни избрал, она не будет иметь над вами обычной власти жены императора над её придворными дамами.

Трудоустройство по ТК, нормированный рабочий день, высокая зарплата и полный соцпакет. Что ещё требовалось для счастья в беспокойном этом мире?