Читаем без скачивания Когда Хранитель слеп (СИ) - Рената Еремеева

Грифон замотал головой, не соглашаясь. Тут скрипнула дверь, и Рагон метнулся от окна, чтобы не обнаружить себя. В комнату вошла Элерана Хартс. На этот раз на ней не было ее разлетающегося балахона. Она была с продуманным изяществом одета. Блестящее черное платье с синим отливом облегало ее высокую фигуру и смотрелось вполне гармонично с голубоватым оттенком ее лица, а крохотная шляпка на фиолетовых волосах была украшена сиреневым пером.

– Там кто-нибудь есть? – спросила она, глядя на раскрытое окно.

– Нет, просто здесь душно.

– Вставай, лежебока, ты не выходишь уже четвертый день. Я успела соскучиться, – игриво сказала она.

«Соскучиться?!» – кровь прилила к лицу Луны, после трех дней опустошенности, первое живое чувство, которое в ней всколыхнулось, – это было омерзение и жгучая ненависть.

Хартс подошла к кровати и с лаской прикоснулась к его щеке. Луна, вскочив, в гневе толкнула ведьму так, что та едва устояла на ногах.

– Ты смеешь мне противиться? – Хартс была неприятно поражена. – Ты, должно быть, не понял еще, с кем имеешь дело! Я могу превратить тебя в камень! Я могу разорвать тебя в клочья! Ты еще не знаешь, что такое страдание и адские муки!

В глазах Хартс знакомо полыхнуло синим, и Луна упала на пол, прогибаясь от выламывающей все тело боли.

– Ты думаешь, это боль? – с ухмылкой спросила Хартс и сардонически рассмеялась. – Ха-ха-ха! Это лишь бледная тень от той чудовищной пытки, которую тебе предстоит испытать! Я впущу в тебя боль тысяч электов, если ты не образумишься! Клянусь, я заставлю тебя уважать мои желания. Вставай и одевайся! – она кивнула на расшитую серебром черную одежду, разложенную на кресле. – Думаю, тебе стоит немного поесть, после всех стрессов это тело нуждается в поддержке.

Элерана снова позволила себе взять Луну за руку. Та напряглась от бессилия и униженности, но послушно пошла за ней. Хартс привела ее в дворцовую трапезную. Там карлики уже накрыли стол изысканными и мастерски сервированными блюдами. Дрожащими руками под пристальным взглядом своей мучительницы Луна засовывала в рот какую-то еду и глотала ее, не ощущая вкуса.

– Ну вот, – проворковала Хартс, стараясь глядеть на свою жертву приветливо, хотя глаза ее продолжали быть жесткими и колючими. – Теперь мы с тобой разного пола, так что наши отношения больше не должны казаться тебе нелепыми или противоестественными, – рассмеялась она.

Луна молчала, едва сдерживаясь, чтобы не завыть. Горло пересохло, и от сознания, какая жизнь уготована ей в Дрэйморе, ее охватывала такая безысходная тоска, что казалось, стало нечем дышать.

– Знаешь, я приготовила тебе подарок. Пойдем, – Хартс встала из-за стола, и повела ее на одну из самых высоких башен святилища. Они вышли на беломраморный кольцевой балкон, увитый пожелтевшим, усыхающим плющом. Совсем недавно он еще буйно зеленел, окропляемый брызгами Небесного водопада, говорили, что можно было протянуть руки и набрать полные пригоршни святой воды... Но теперь с этой стороны любоваться было нечем, смотреть на мрачные стены вздымающихся скал, с которых раньше стекала вода, не хотелось, и Луна пошла вперед. Дойдя до противоположной стороны круглого балкона, она положила смуглые руки на перила и оглядела раскинувшиеся внизу просторы Гринтайла.

То, что она увидела, было чудовищным злодеянием. Сожженный и залитый кровью своего истерзанного народа, Гринтайл умирал. Издалека она не слышала душераздирающих криков электов, злобного рычания морраков, и торжествующих воплей калу, которые мучили и убивали народ. Но она видела, как черная мгла затягивает горизонт, и под его натиском свет полуденного светила меркнет. И вот сейчас, стоя в хмуром свете серого дня, она с ужасом подумала о том, что над Дрэймором уже никогда не взойдет солнце…

– Да, ты мыслишь в верном направлении, – сказала Хартс, словно читая ее мысли, – в Дрэйморе будет вечно царствовать ночь! Но здесь, исполнятся твои самые заветные мечты! Я знаю, что ты всегда мечтала летать, но раньше это было неосуществимо. А теперь тебе даже крылья не понадобятся! – с этими словами правительница Дрэймора просто вытолкнула Луну с балкона, и мраморные перила почему-то не помешали этому. Они как будто растворились на мгновенье, и Луна упала сквозь них.

Черноокий юноша по инерции падал вниз всего лишь несколько секунд, а потом он взлетел, и это произошло само собой. Земля перестала приближаться, она стала отдаляться от него.

Луна не испытывала ликования от того, что ее мечта сбылась, но ее посетила счастливая мысль – улететь прочь от этой безумной ведьмы.

– Э, нет, – дыхнула Хартс ей в самое ухо, и Луна сразу же оказалась стоящей на балконе рядом с ней. – Ты сможешь летать куда угодно, но только в пределах Дрэймора. Не думай, что сможешь улететь от меня, – холодно сказала ей госпожа, но уже через секунду, сделав над собой усилие, весело произнесла. – На самом деле я очень великодушна, и хочу, чтобы ты оценил это. Зная, как ты страдаешь от разлуки с близкими, я решила сделать тебе еще один подарок. – Хартс торжественно извлекла из-за спины клетку с летучей мышью. – Узнаешь? Я решила одомашнить твоего грифона. Теперь ты можешь держать его прямо в своей комнате!

Луна только рот открыла от невозможности выразить все свое возмущение и протест.

– Я подумала, – любезно пояснила Хартс, – Что какой-то там грифон нам не повредит. Тем более в таком уменьшенном виде. Я, надеюсь, что ты теперь перестанешь грустить от одиночества?

Луна молча приняла из голубоватых рук клетку и, сквозь прутья глядя на сжавшегося от страха зверька, с сожалением вздохнула.

«Что ж ты не послушался, глупыш? Я же предупреждала тебя…» – говорил ее немой взгляд.

– Ты зря так расстраиваешься, – миролюбиво отозвалась Хартс. – Все можно пережить и ко всему привыкнуть. Я, например, смирилась с тем, что мне придется тысячелетия коротать в этом теле. И, наконец, третий подарок от меня! – Элерана лукаво улыбнулась. – Это для того, чтобы улучшить взаимопонимание между нами. Иногда ты сможешь превращаться… в зверя! Животная натура дает многочисленные преимущества. От этого обостряются слух, зрение, реакция, интуиция. Обостряются инстинкты, в том числе и половые. Надеюсь, что так тебе будет легче привыкнуть к нашим отношениям. Кроме того, это поможет тебе выполнять некоторые из моих поручений. С новыми возможностями ты испытаешь чувство необыкновенной свободы! Попробуем? Если Кара была черной пантерой, то тебя я сделаю… – Хартс усмехнулась, и опять знакомо вспыхнули ее зрачки, и Луна почувствовала, как она медленно и пружинисто опускается на четвереньки, как ее мышцы наливаются упругой силой. Перепонки в ушах завибрировали, принимая ранее неуловимые и прежде неслыханные звуки. Где-то вдалеке всколыхнулась листва, раздвигаемая мордой оленя, хрустнула сломанная ветка, и кошачьи ноздри затрепетали, учуяв запах плоти...

Отступив несколько шагов назад, колдунья залюбовалась своим творением – белым ягуаром с черным крапом. Приблизившись, она протянула руку, чтобы погладить его по шерстке, но он ощетинился и с кошачьим шипением оскалил клыки. – Это получилось совершенно безотчетно, Луна сама удивилась такой реакции: измученная пытками Хартс, к открытой агрессии она не была готова. Лицо черной жрицы сразу же стало холодным и желчным.

– Полагаю, у тебя хватит благоразумия не кидаться на меня с намерением загрызть… – сварливо сказала она. – Ты же знаешь, я умею укрощать строптивость! Я приказываю, Фэл, возвращайся обратно – это делается легко, стоит только подумать об этом. Ты обратил внимание, как я тебя назвала? Такой жгучий красавец, как ты, не может откликаться на девичье имя. Я думаю, тебе подойдет имя «Фалькон». Пойдем, я покажу тебе еще кое-что.

Хартс привела Луну в какое-то парадное помещение дворца. И хотя в окна с синими бархатными шторами заглядывал сумеречный день, в зале было темно. В полумраке белели ряды изящных беломраморных колонн. Хартс повела глазами, и тысячи свеч вспыхнули разом на многоярусных люстрах, ярко осветив пространство. В глубине зала под изображением коня Соула, раскинувшего крылья, находилось ступенчатое возвышение – похоже, это был тронный зал миэриты Ласки… Престол стоял там, где ему положено стоять, но странно было то, что он не пустовал… Луна, то есть Фалькон, вопросительно посмотрел на свою госпожу – по логике вещей на место поверженной Ласки должна была претендовать она – повелительница Тьмы. Но на троне, застыв, как изваяние, сидел молодой элект с пепельно-серыми волосами. Его потухшие желтые глаза неподвижно устремились в какие-то неведомые пространства.

«Судя по внешним признакам, он из Гаварны, из расы полуволков, – мысленно определил Фалькон. – Интересно, что он тут делает?».