Читаем без скачивания Воздух Друмира (СИ) - Геннадьевич (Шишков) Герман

  Ясен ушел в себя, видимо проверяя информацию, потом, хотя в глазах прыгали смешинки,строго обратился ко мне: - Слушай, Север, ну почему, где ты появляешься, там возникают проблемы?

  Я пожал плечами: - Не знаю, я их не ищу.

  Потом Ясен обратился к хозяину: - Уважаемый, гном Север, оставил плату в номере, и Вам ничего не должен.

  Хозяин попробовал возмутиться: - Да он, да там, да как хруп, да я раззорен, никто теперь ко мне и войти не сможет. Я требую компенсации.

  Уже в открытую смеясь, Ясен посоветовал в следующий раз, когда врываешься в комнату к постояльцу смотреть под ноги, а компенсацию требовать со светлых жрецов.

  Пока мы стояли, ко мне подбежал мальчишка, подергал за рукав, и когда я повернулся к нему, он вручил мне баул, объяснив, что это еда и пиво от хозяина соседнего трактира, и что его хозяин всегда придерживается нейтралитета и рад видеть гнома в своем заведении. Выпалив эти слова, мальчишка рванул от меня, что аж пятки засверкали.

  А Ясен обратился ко мне: - Ты конечно, не виноват, но я прошу тебя, не появляйся больше в нашем городе, ну хотя бы некоторое время.

  Я согласно покивал головой и направился на выход из города. Резко остановился, подозвал слоняющегося мальчишку и дал ему золотой, с наказом, купить ведро красной краски и кисть. Принести к таверне 'Золотой Единорог' и получить такую же монету. Обрадованный мальчишка рванул в самую гущу базара, а я направился обратно к трактиру.

  Ясен встретил меня словами: - Ну что еще?

  - Да так, я вот тут подумал, что, название теперь совсем не подходит этой забегаловке.

  Подбежавший мальчик принес ведро с кистью, получил монету и счастливый опять ввинтился в толчею. Я подошел к вывеске, закрасил гордое название и красиво вывел снизу: Таверна 'Вонючий Клоп'.

  Отошел, полюбовался на дело своих рук и торжественно вручил ведерко с торчащей кистью Ясену: - Вот теперь все.

  Развернулся и пошел в сторону резиденции гномов.

  Подойдя к резиденции, я обратил внимание на отсутствие охраны, подошел к двери, прислушался, потом открыл ее и осторожно заглянул внутрь.

  В обычно оживленной зале было непривычно пусто. В углу жались два взъерошенных гнома, а у стены стояла могучая гнома и держала за шиворот третьего. Лицо бедолаги украшали два шикарных бланша под глазами, а вид был как у преступника, которого ведут на казнь.

  Увидев меня, синеглазый обрадовался и завопил: - Вот он, это он.

  Гнома рыкнула на пострадавшего, выпустила его и с решительным видом направилась ко мне, засучивая рукава.

  Я прижался к двери, жалея, что она не открывается наружу, и приготовился дорого продать свою жизнь.

  Вдруг гнома заметила сидевшую у меня на плече Фырку. Ну сейчас начнется, подумал я, собираясь заткнуть себе уши.

  Лицо гномы вдруг стало умильным и со словами: - Ух какая усипусечка, да какая худенькая,- гнома сняла у меня с плеча Фырку, и стала ее гладить.

  Фырка, прям разнежилась в ее руках, а гнома гладила ее и приговаривала: - А какая кольчуга то у тебя, а какая шерстка, гладенькая, да какая же ты худенькая, эти ж мужланы и покормить то нормально не могут. Ну пойдем ко мне, я тебя сырком вкусненьким угощу, да и сальца кусочек найдется копчененького.

  С этими словами компания гномы и мышки пошла куда-то внутрь резиденции.

  Я подошел к столу, подтащил его поближе к дивану, сел и достал покалеченный венец.

  Один гном ахнул и резко испарился, я же положил Венец на стол и принялся его внимательно рассматривать.

  Ну основу то я поправлю, а вот недостающие элементы, придется отливать.

  Какая тонкая работа, какой гений творил этот Венец. Эх, мне б ну хоть маленькую толику таланта этого неизвестного создателя.

  Я залез на аукцион и купил гипс, серебро и воск, потом подумал и купил несколько маленьких бриллиантов чистой воды.

  Сзади послышался шорох. Я обернулся. Стоял Трор и не отрываясь смотрел на Венец. По морщинистой щеке быстро скатилась одинокая слеза. Трор посмотрел на меня и спросил: - Можно?

  Я кивнул в ответ. Трор нежно взял в руки обруч и стал гладить его трясущимися руками.

  На мой вопросительный взгляд, старик ответил: - Это делал мой отец. Подарок маме в день свадьбы.

  Я растерялся. Ведь если это семейная реликвия Трора, то как я могу отдать эту вещь Неназываемому.

  Трор коротко спросил: - Кому?

  - Богине Макарии.

  Трор кивнул: - Мои родители были бы горды, узнав, что этот Венец будет носить богиня. Я помогу тебе. Пошли со мной. Мы с Трором прошли вглубь резиденции и вошли в небольшую, но хорошо освещенную комнату.

  - Проходи,-сказал старик - это мое любимое место, я часто прихожу сюда, когда хочу отдохнуть душой.

  Я удивился: - Как же так, ведь главная резиденция в городе у дроу, я же сам видел вывеску 'Торговый Дом'

  Трор задумался и помолчав ответил: - Понимаешь, Север, это смешно слышать, но там у темных, мы в большей безопасности, чем здесь. Но здесь все начиналось.

  Трор любовно провел рукой по разложенному на столе инструменту: - это первая наша мастерская, мастерская моего отца. Здесь все начиналось, здесь мой отец делал свои первые простенькие украшения, здесь он учил меня, а мама заглядывала в дверь и звала нас обедать, приговаривая: - Ну что, мои любимые работнички, совсем заработались, пора и перекусить.

  Старик вздохнул: - Как давно это было, а помню, как сейчас. Ну ладно, выкладывай Венец.

  Я достал покореженный обруч и положил его на стол: - Вот, посмотри, сам то обруч поправить не проблема, проблема в самом украшении, можно понять по оставшемуся, что это был венок из луговых цветов. Но вот каких? Все варварски выломано, вырвано, смято в бесформенные комки. Можно только догадываться, что составляло тот или иной элемент.

  Трор нагнулся и закряхтел, вытаскивая что-то из под стола.

  - Ну что стоишь? Помоги, тяжело же мне в моем то возрасте под столами лазить.

  Я нырнул под стол и увидел, что старик пытается вытащить какойто сундук средних размеров. Я отодвинул Трора и одним движеним достал сундук. Поставил его на стол и отошел, предлагая Трору, самому открыть его.

  Старик открыл сундук и стал выкладывать на стол разные формы и формочки, кипы бумаг, бормоча при этом: - Ну я же видел, точно видел. Вот!

  Гном бережно достал несколько листов: - Вот, эскизы. Это рисовал мой отец. Он не любил показывать, смеялся все, что может, с металлом и камнями он дружит, а вот с бумагой - нет.

  Я взял в руки листы и удивился, что на них нет и пылинки. Старик посмотрел на меня с укоризной: - Сундук нашей работы, а значит на века и хоть в огонь бросай или в воду, ничего тому что внутри не будет.

  Эскизы впечатляли, поражали. Я держал в руках свидетельство гениальности мастера, нет, Великой гениальности. Простота задумки, ее изящность и совершенство. Да... Мне до такого ой как далеко, а пока можно только восхищаться. Сделать такую вещь может любой отличный мастер, а вот придумать, довести до идеала... У меня непроизвольно вырвались слова: - это совершенство. Гениально.

  Трор при этих словах приосанился и гордо вскинул седую голову: - Мой отец был Величайшим Мастером.

  Потом вздохнул и признался: - Я всю свою очень долгую жизнь пытаюсь, хотя бы приблизиться к этому.

  Прибежал синеглазый недобиток и принес Горн Ауле, собрался уходить, но я остановил его: - Уважаемый, принесите, пожалуйста, небольшой букет свежих полевых цветов.

  Бородач взглянул на Трора и уловив его кивок, выбежал из комнаты.

  Я же, достав воск и резцы, начал рассматривать эскизы, ежесекундно сдерживая вырывавшиеся возгласы восхищения. Прибежал бородатый засланец и принес большой букет цветов. Я поблагодарил его и поставил цветы в кстати, подвернувшийся горшок. Недобиток попробовал возмутиться, что, мол, это боевой, овеянный славой, шлем, но был вежливо послан заниматься своими делами.

  Я разложил цветы в той последовательности, какой они были на эскизах. Трор одобрительно молчал и не вмешивался. Когда я все разложил и сел за стол, Трор подошел ко мне и тихо спросил: - Справишься?