Читаем без скачивания Бешеный жив ! - Виктор Доценко

 - Может быть, коррупция там нагляднее. Но в России еще остались люди, которые не поняли прелести капитализма, и они цепляются за те ценности, которые им внушали в детстве. Они искренне верят, что не все можно купить за деньги. Со временем эти типы, конечно, вы-мрут, но пока... - Анри зорко посмотрел на своих соратников, - не дай бог, любой - христианский или мусульманский - встанет Марселю на пути!

 - Россия во всех смыслах отсталая страна, - вы-сказался Улаф. - В ней было бы совсем не просто за-фрахтовать, к примеру, полдюжины самолетов.

 - Может, в России нет самолетов, - предположил отличавшийся высокой образованностью Альберто, которому в изобретении смертельно опасных интриг не было равных. - Кстати, я не успел доложить тебе, шеф, что ребята из "Аль-Каиды" резко возражают против именно этой части нашего плана - против фрахтовки.

 - Вот как? - удивленно поднял брови Анри. - Что они предлагают взамен?

 - Захват и угон обычных рейсовых самолетов! - коротко ответил Альберто.

 - А что, - протянул Анри, - в фундаменталистской исламской логике им не откажешь. Таким способом они уничтожат еще несколько десятков неверных. Думаю, стоит согласиться. Охрана в американских аэропортах безалаберная, пилоты держат двери своих кабин открытыми и выходят потрепаться с пассажирами. Издержки американской демократии нам только на руку.

 - Нужно дать команду просчитать план операции на компьютере, выбрать оптимальные рейсы, города, время. - Улаф был в душе консерватором и терпеть не мог никаких изменений одобренных планов.

 - Нашим логистикам потребуется на это не больше двух дней, - успокоил возлюбленного Анри.

 - "Аль-Каида" уже дала свои предложения, - сообщил Альберто. - Там все даты, часы, номера рейсов.

 - Где предложения? - деловито спросил Анри.

 - В нашем компьютерном центре в Силиконовой долине, - ответил Альберто. - Без вашего одобрения идеи пока не просчитывали.

 - Сейчас же пошли сигнал - пусть просчитают. И как будут готовы, сразу доложить мне. - Анри не сомневался, что созданный им механизм превосходно отлажен и практически не дает сбоев.

 - Последний и глупый вопрос. - Альберто криво ухмыльнулся. - Ты подумал о том, кто возьмет на себя честь организатора нашего американского мероприятия?

 - Усама, кто ж еще. Этому дурню всегда не хватает славы, вот мы ему ее и уступим, пусть покупается в ее лучах. Только как бы не сгорел. - Анри явно относился к Усаму бен Ладену без всякого пиетета.

 - А он согласится? - озабоченно поинтересовался Улаф.

 - Уже согласился, - не без гордости сообщил Анри.

 Хотя любые действия шефа обсуждению не подлежали, Альберто рискнул выяснить:

 - Ты раскрыл ему наш план?

 - Альберто, нельзя же считать меня абсолютным идиотом, - расхохотался Анри Гиз. - Я спросил его, готов ли он освятить некую угодную Аллаху акцию своим знаменитым именем. Ответ последовал: "Любую!"

 - Поверят ли ему? - заволновался дотошный Улаф.

 - Тем, кому будет удобно, поверят. Он - идейный борец и потому идеально подходит на роль врага. Имя Усамы бен Ладена впишет нашу маленькую шалость в контекст вечного конфликта христианской и мусульман-ской цивилизаций. А мы, как обычно, останемся в тени. Пока. Еще не время публично оглашать наши главные цели. А теперь дальнейшее расписание...

 Анри вопросительно посмотрел на Улафа. Тот тоном диктатора-информатора доложил:

 - Вечером Марсель уезжает в Панкисское ущелье. Утром на самолете Президента Грузии мы отбываем в Турцию, примерное время вылета - восемь тридцать утра. Из Стамбула Альберто через Цюрих летит в Нью-Йорк, а мы с тобой, Анри, летим в Гетеборг, в мою любимую, всегда нейтральную Швецию, с®ездим в мою родную деревню, отдохнем денек-другой.

 - Принято, - подвел итог Анри Гиз. - Итак, начало сентября - Америка, начало октября - Россия.

 Несколько минут царило торжественное молчание, которое нарушил Анри Гиз:

 - Я иду отдыхать. Через час прошу вас быть во дворе, чтобы попрощаться с Марселем и пожелать ему удачи. Она ему ох как понадобится. Только бы он не забыл, что Россия, в отличие от Америки, страна непредсказуемая...

XV.  Последний шанс Мамлюка

 - Как же вам удалось расправиться с этими подонками? - удивленно спросил Роман, встретившись с Савелием на следующий день.

 - Мне просто повезло, - пожал плечами Савелий. - Но почему вы такой грустный?

 - Обложил меня подполковник, - с горечью вырвалось у Ставропольского. - Шагу не дает ступить: уже в открытую за мной следят. Только машины меняются. Чувствую, вот-вот на что-то решатся. Может, мне пока сдернуть из города?

 - Не торопитесь, Роман, - задумчиво ответил Савелий. - Давайте сначала я попробую поговорить с ним.

 - С подполковником?

 - Вы же уверены, что слежка его рук дело?

 - Не сомневаюсь, - твердо ответил Ставрополь-ский.

 - Значит, с ним...

 После обеда Савелий поймал такси и приехал в управление. Подполковник оказался в своем кабинете. Увидев Савелия, он чуть удивился, но вежливо улыбнулся.

 - Какими судьбами, Серафим Кузьмич? - Пожимая гостю руку, спросил он.

 - Есть разговор...

 - Слушаю вас.

 - Как продвигается дело о покушении?

 - А мы его закрыли, правда, на время, - ответил подполковник. Заметив изумление на лице гостя, пояснил: - Предполагаемые убийцы мертвы, на заказчика выйти не удалось, других жертв нет. Как бы вы поступили на моем месте?

 - Наверное, аналогично, - кивнул Савелий, - но я, честно признаюсь, пришел поговорить не об этом покушении.

 - А о чем же?

 - Могу задать вам прямой вопрос?

 - В надежде получить столь же прямой ответ?

 - Вот именно.

 - Давайте рискнем: спрашивайте.

 - Горицветова ваши пасут? - спросил Савелий и уставился в глаза подполковника.

 - Допустим, - неопределенно ответил тот.

 - Допустим?

 - Хорошо, наши. А он что, вам пожаловался?

 - Человек, прошедший такую школу выживания, никогда жаловаться не будет, - проговорил Савелий. - Это мои собственные наблюдения. Скажите, Михаил Иванович, неужели у вас нет более серьезных забот в этом благословенном крае, чем охотиться за Романом Горицветовым, первым "русским Вором" на Кавказе? Вам, конечно же, известно, какой беспредел творят здесь "чехи" и другие звери? А вы, вместо того чтобы заниматься ими, наехали на парня, который и поставил себе цель покончить с этим беспределом и наладить мир на кавказской земле...

 - К лицу ли вам такая яростная защита злостного рецидивиста? - не без раздражения спросил подполковник.

 - Во-первых, Горицветов не рецидивист: кому, как ни вам, подполковнику правоохранительных органов, не знать об этом? В приговорах суда это определение не фигурировало, - спокойно возразил Савелий.

 - Ладно, оговорился: не рецидивист, но уголовник, не раз и не два совершавший уголовные преступления.

 - За свои преступления он понес суровые наказания и перед законом сейчас чист, как и любой обычный гражданин страны, - не сдавался Савелий. - А вы знаете, какое детство было у Романа?

 - Не вижу, что его могло бы оправдать. Честно говоря, я бы нисколько не удивился, если бы Горицветов, он же - Роман-Костоправ, он же Роман Ставропольский, пошел и на "мокрое" дело!

 - Начнем с того, что и я, случись мне защищать своих близких от смертельной опасности, защищал бы их любым доступным мне способом, а вы? Неужели бы спокойно оставили безнаказанным того, кто выкрал вашего ребенка или жену и подверг их истязаниям? - спросил Бешеный в лоб.

 - Все зависит от ситуации, - чуть задумавшись, ответил подполковник.

 - Вот именно! - без всякого злорадства сказал Савелий. - Поверьте, Михаил Иванович, Роман очень сильно изменился: он не стремится проливать кровь безвинных. К нему очень много людей обращается за помощью и он, несмотря на то, что ему, как русскому, гораздо сложнее действовать, пытается не прибегать к силе, а разрешать конфликты путем переговоров.

 Подполковник слушал доводы этого странного парня и никак не мог понять, чем он так ему симпатичен. Почему не очень хочется ему возражать? И в какой-то миг он понял: они оба прошли войну, в которой можно было выжить только благодаря смелости. А смелый человек не может быть гнилым изнутри. У этого парня открытый взгляд, умные глаза и завидная убежденность в том, что он отстаивает: с ним нелегко спорить, да и, честно признаться, не очень хочется.

 Такие мысли мелькали у подполковника, а Савелий, успев кое-что узнать о Романе от Широши и пообщавшись лично, принял того всей душой, тем не менее не считал возможным впрямую его защищать: он говорил о том, какие творятся безобразия, о том, как беспредельничал здесь "бесстрашный" капитан Мелидзе, о случаях изнасилования чеченскими боевиками казачьих девушек. Савелий не скрывал своих претензий к местной власти, он будто обвинял и самого подполковника. А тот даже и не попытался возражать: лишь внимательно слушал и явно думал о своем.