Читаем без скачивания Звездный щенок - Яцек Изворский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утром, после завтрака, Селим и Патрик улетели на вирокоптере в ближайший мертвый город на целый день, Рамин же взял робота и отправился на соседний холм, где и начал раскопки. Лао, Согар и я закончили сначала вчерашнее вскрытие сидура, потом Лао присоединился к Рамину, а меня Согар попросил подменить его сегодня в лаборатории. Я охотно согласилась и почти до обеда занималась синтезом сложных органических соединений. Только за обедом я узнала, что на этой планете все-таки была местная цивилизация.
Лао и Рамин показывали нам разные предметы, принадлежавшие, несомненно, ей. Они довольно удачно попали на какую-то помойку, и именно мусорные баки представляют – за пределами кладбищ – лучшее, пожалуй, место для археологических раскопок. Как говорится в нашей пословице: «На каждой планете найдешь свой хлам».
По общему признанию, ни Лао, ни Рамин не были историками культуры, но благодаря химическому анализу мы легко определили возраст этих находок – последние датировались примерно сто сорока земными годами, что соответствовало почти ста восьмидесяти местным. Кроме того, даже непрофессионалу было ясно, чтo – по крайней мере, в этом районе планеты – еще не началась наша промышленная революция девятнадцатого века.
Во всяком случае, местная цивилизация существовала. Она существовала и была так жестоко стерта с лица планеты…
Селим и Патрик вернулись только к вечеру. Лингвист привез из города разные микрофильмы и книги, напечатанные на чем-то вроде бумаги угловатыми буквами, чем-то напоминавшими древнегерманское готическое письмо. Среди прочих находок был интересный прибор – по внешнему виду он напоминал мини-компьютер – вытянутый экранчик, кнопочки с замысловатыми значками на них – такими же как в книгах мертвой цивилизации. Патрик внимательно рассмотрел блоки, которые соединялись между собой. Похоже что отдельный блок с контактами напоминал собой аккумулятор для данной машинки. Еще неизвестно, включится ли этот прибор, и, даже если включится, не зная язык этой цивилизации все дальнейшие попытки поработать с этой штукой будут напрасными. Патрик со вздохом отложил аппарат в сторону.
– Сначала нам нужно выучить их язык», – сказал он.
– У тебя есть что-нибудь еще? – спросил Никос.
– Несколько книжек, – сказал Селим. – Мы долго искали их, они определенно устарели. Их язык, видимо, в какой-то степени основан на сидурском, хотя он несравненно более сложен. Через несколько дней мы обязательно прочитаем их. Мы попробуем начать с этого. – Он показал небольшую книгу, напечатанную угловатыми буквами, несколько напоминающими древнегерманскую готику, вероятно, для детей, так как в ней было много картинок.
– Эта батарея однозначно разряжена», – отметил Банго. – Нам нужно найти работающую.
– Где? – спросил я.
– На складах. Они, конечно, не опустошили их все, когда уходили», – ответил Селим.
Через несколько дней она была найдена, подключена – и устройство заработало! Там были как текстовые файлы, так и фильмы, а также аудиофайлы. Первые можно было прочитать довольно быстро, а вот со вторыми возникли проблемы. Человеческое ухо якобы может слышать звуки до 20 000 герц, но четко различает только до 10, максимум 12, воспринимая более высокие как свист, похожий на естественный язык дельфинов, первичный. Речь «богов Лигоса» была в диапазоне от 1800 до примерно 16 000 герц (хотя теоретически они могли слышать до 24 000), поэтому только Бялек мог воспринимать ее полностью. Для Селима, не говоря уже о других, это показалось странным, и переводчик воспринял её гораздо лучше.
Увидев раскопки Лао и Рамина, Селим определил их технологический уровень примерно как наши шестнадцатый-семнадцатый векa. Потом он сказал, чтобы мы не ждали его к ужину, заперся у себя вместе с Бялеком и, как мне об этом на следующий день рассказывал кулёник, допоздна они изучали язык агрессоров. Это было сpaвнитeльно легко, так как оба уже достаточно хорошо знали язык сидуров, который представлял собой сильно упрощеннyю версию языка агрессоров. Однако в тот день они, конечно, eщe не закончили. И только после нескольких вечеров овладели этим языком настолько, что могли понять любую книгу. Потом взялись за книги местной цивилизации – кождженской…
Патрик тем временем рассказывал нам за ужином много о мертвом городе, о технике его строительства, о принципах работы многих приборов. Для «богов Лигоса», точнее, Лигуриоса, их родной планеты (у нас принята форма Лигурия) основным источником энергии были… колъденсы, которые у нас с момента их открытия в двадцать втором веке играют незначительную роль. Лигуряне же использовали энергию колъденсов на каждом шагу, даже в устройствах, казалось бы, совершенно непригодных для этого. Для связи они использовали волны Дюбуа, а не радиоволны, знали силовые поля, хотя те в городе были еще слабы. A об атомной энергии, казалось, просто ничего не знали. А ведь именно благодаря ей они могли бы довольно легко поднять температуру никем не занятой планеты, например Горана из системы Золя или пятой планеты Кейроса, по-кождженски еще до нас названной Серином… С источниками энергии, которыми располагали лигуряне, это было бы несравнимо сложнее, особенно технически. Неудивительно, что им приходилось завоевывать новые миры методом захвата…
Дни шли своей чередой, каждый приносил новые, интересные результаты. Уже на третий день мы точно знали, как выглядели существа, которые создали предыдущую цивилизацию планеты – «дети Кожджена». Лао и Рамин нашли их кладбище и библиотеку.
Согласно тому, что мы ожидали от появления животных с острова, у них также имелись по шесть конечностей. По форме они напоминали кентавров из греческой мифологии «в возрасте», если можно так выразиться, лет около тринадцати. «Человеческая» часть состояла из головы одинаковой, как у человека, формы, а также из шеи и торса, из которого вырастали пятипалые – опять же, как у нас! – руки. Остальная часть их тела, напротив, напоминала каких-то неопределенных земных животных, не обязательно именно лошадей. На нижних конечностях у них было по четыре пальца, заканчивающиеся тупыми ногтями.
При многих различиях в строении отдельных частей тела – очевидных, впрочем, при такой форме – весь их метаболизм был очень похож на человеческий или чикорский, может быть, только температура тела у них была на два-три градуса выше. Сделав вскрытие нескольких тел, мы пришли к выводу, что они среди нас прижились и адаптировались бы так же, как и кулёники. Проблемы возникли бы только с разговором, поскольку их речь уже полностью была в ультразвуковом диапазоне – от двадцати четырех тысяч до сорока девяти тысяч герц. Только кулёники могли бы paзгoвopивать с ними без переводчика.
Их книги, напечатанные или иногда написанные на хорошо выделанной коже, напоминающей пергамент, все же были прочитаны довольно легко Селимом, к нему вскоре присоединился и Бялек. Лингвист разработал для нашего внутреннего использования специальную транслитерацию их письма. Однако в интерлингве недостаточно букв для выражения всего их алфавита, поэтому Селим использовал при их написании различные диакритические знаки, взятые в основном из древних славянских языков, в чем ему помогло мое знание польского.
Мы, однако, принимая кождженские названия, в основном из области астрономии, географии и биологии, выражали их в несколько упрощенной форме, без этих знаков. K немногим исключениям относится само название Кожджен (Kożdżen), которое, впрочем, должно быть записано в «оригинальной» транслитерации Koź-żen (Козь-жeн), но я его так произнесла – и так осталось.
Нас всех удивляло, что могло на Кожджене так пагубно повлиять на сидуров. Отбросив несколько других причин, Гондра начала подозревать, что виновником является обнаруженное около трехсот лет назад, а позже подзабытое, биомагнитное поле Нгомбы. Когда после нескольких дней кропотливых замеров она установила его значение 13,3 мД – все стало ясно.
Она напомнила нам об опыте длительного воздействия поля Нгомбы на земных животных – при таком большом его значении достигался результат очень близкий, а при еще большем может произойти даже полная атрофия нейронов в мозге потомства, что, вероятно,
