Читаем без скачивания Авиатор: назад в СССР 5 - Михаил Дорин

Мда, подкинул проблем генерал. Ну, не думаю, что эта леди долго протянет здесь. Зачем было сюда переться девушке.

— Кхм, доброго вам дня, — подошёл к ней сзади. — Я…

— Ой, и хорошо, что вы так скоро. Обо мне вам генерал Модяев рассказал? — спросила девушка, выгнулась и повернулась ко мне. — Серёжа?

Я чего такого в прошлой жизни сотворил, что мне вот так «прёт» в этой?!

— Эх… привет, Аня.

Глава 24

Теперь понятно, чего Модяев так меня пугал всеми карами и санкциями, если что-то произойдёт с военным обозревателем. Как по мне, так вот с сопровождающим Иван Фёдорович попал совсем не в ту степь. Уровень моего везения таков, что будь у меня полные карманы денег, это однозначно бы совпало с гиперинфляцией, деноминацией, девальвацией, а того гляди суверенным дефолтом и понижение рейтинга кредитоспособности.

— Чего так вздыхаешь, товарищ лётчик? — улыбнулась Аня, потрепав меня за щёку. — Как дела?

— Нормально. Сегодня всего один раз хотели убить, — сказал я и открыл ей дверь УАЗика. — Прошу.

— Вот, я знала, что не зря решилась на это задание редакции, — весело сказала Краснова и запрыгнула на заднее сиденье.

Захлопнув дверь, я поднял глаза к небу, чтобы попробовать найти ответ на вопрос — почему именно так?

— Серёга, Серёга, — покачал головой Валера, подойдя ближе к машине. — Как я понял, старая знакомая?

— Ага, с первого класса вместе. Целовались даже.

— Ого! Ну это тянет на серьёзные отношения, — с сарказмом сказал Валера.

— И за грудь её трогал.

— Ну ты даёшь! Тогда надо жениться, — иронизировал Валера.

— Издеваешься?

— Вообще-то, да. Не будешь ручку у меня отнимать в полёте, Серёжа, — улыбнулся Гаврюк и пошёл к передней левой двери.

— Э, я с ней не сяду, — шепнул я. — Мне кажется, она преследует меня, Валер.

— А ты не пробовал ей сказать, что не заинтересован в ней? — улыбнулся Гаврюк.

Мысль дельная, да только где-то на подкорке есть определённые чувства к этой девушке. Но они не мои!

Почему из всех хороших качеств моего реципиента через столько лет я смог пронести в себе только это? Очередная загадка цели моего пребывания здесь.

— Мальчики, — сказала Аня, открывая сзади дверь. — В машине уже жарко.

— Включи наддув, — резко сказал я ей.

— Чего?

— Ань, окно открой и не мешай разговаривать, — сказал я и снова повернулся к Валере. — Я ей говорил, что у нас с ней ничего не будет. Года четыре назад это было.

— Никогда такого не было и вот опять, верно? — усмехнулся Гаврюк.

Кажется, не Черномырдин был автором этой фразы. Валере стоит её запатентовать.

— Чё делать, Валер? — спросил я.

— Серый, ты же не пацан! Перестань ныть, — воскликнул мой командир звена, сплюнув на землю. — У тебя задание. Можно сказать, приказ. Выполняйте его, товарищ лейтенант, — похлопал меня по плечу Валера и запрыгнул на переднее сиденье.

Только остатки сознания моего реципиента, который был влюблён в Анечку всю свою недолгую жизнь, сейчас ликует в этот момент. С такими мыслями, я и запрыгнул на заднее сидение УАЗика.

Наша машина уже проехала блокпост и двигалась в сторону аэродрома, но разговор всё не начинался. В прошлый раз появление зеленоглазой красотки поссорило меня с Женей. Казалось, что больше нет причин и вариантов пересекаться.

Но нет же! Наши линии с Аней постоянно пытаются сплестись вместе, и только моё сознание, Серёги из будущего, не даёт этому свершиться. Я до сих пор борюсь с огромным желанием обнять и прижать к себе эту стройняшку.

— Ты так и не ответил, как у тебя дела, Серёжа, — сказала Аня, взяв меня за руку.

— Ответил. У меня всё нормально, — не поворачивая голову в её сторону, ответил я.

— Раньше ты много говорил. А сейчас…

— Сейчас нет настроения, Ань. Мы только недавно с вылета и слегка устали.

— Так рано летали? И как? Успешно? — начала спрашивать Аня, доставая из небольшой сумки диктофон.

— Ещё как, девушка! — громко сказал Валера. — Наш Серёжа — молодец. Про него надо целый сюжет делать отдельный.

— Ты много уже налетал здесь? — спросила Аня, включая аппаратуру.

— Достаточно, чтобы устать.

— А полёты сложные? Где в основном выполняете?

— Это допрос, товарищ Краснова? — встречно спросил я.

Вот и репортёрская жилка начинает проявляться у Анечки! Начались вопросы по информации «для служебного пользования».

— Что ты! — замахала она руками. — Я военный обозреватель. Начинающий! Вот это моё задание — показать в Союзе, как здесь работают наши специалисты и как тяжело нашим военным.

— А то никто не знает, что тут люди вкалывают не щадя здоровья и жизней! — воскликнул Валера, повернувшись с переднего сиденья назад.

— С другой стороны, вы же получаете чеки, двойной оклад, зарабатываете статус в обществе…

Валера попытался её перебить, но я жестом показал на диктофон. Не нужно сильно свои мысли сейчас доводить до общественности. Гаврюк это понял и тут же перевёл всё в другое русло.

— И не только это зарабатываем, девушка, — ответил Валера и повернулся к лобовому стеклу.

— А что же ещё?

Так и хочется сказать, что геморрой на всю жизнь.

— Бесценный боевой опыт, который ни за какие деньги не приобретёшь, — сказал я и снова отвернулся к окну. — А вообще — выполняем свой интернациональный долг, помогая трудовому народу Афганистана.

По выражению лица Ани было понятно, что слышала она подобные ответы уже не раз.

По приезду на базу, нас уже встречал напыщенный полковник со штаба 40й армии. Его царственный вид и начальственный тон разговора говорил о том, что он стремится показать привлекательной гостье, что он тут решает все вопросы. Просто как ещё расценить его требования к нам — представиться, доложить о прибытии, форму одежды поправить, а также мягкое касание рукой Аниной спины, когда он предложил ей пройти в штаб.

— Товарищ полковник, а мне был дан в сопровождение лейтенант Родин. Вы не против, если он всё мне здесь покажет? — услышал я краем уха разговор уходящей парочки.

— Анна Леонидовна, я вам всё покажу, расскажу, и со мной вас везде пропустят, — ответил ей полковник, бросив на меня презрительный взгляд. — Товарищи офицеры, вы свободны. Готовьтесь к полётам.

Вот тут я с ним соглашусь. Одной проблемой теперь меньше. Роль проводника на аэродроме меня совсем не прельщает.

Зато теперь настало время той самой постановки задач «всея Руси», так сказать. Генерал Модяев лично доводил до нас завтрашний замысел полётов. И он действительно был грандиозным!

Класс постановки не вместил весь лётный состав, но мне местечко всё же нашлось. Как и почти всей нашей эскадрилье. Гусько только решил не спешить занять место и подарил себе несколько минут перекура в беседке у штаба.

С первых слов Ивана Фёдоровича об основном замысле этой операции всем стало понятно, что командование решило полностью