Читаем без скачивания Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

Все подразделения извещаются о том[433], что нижние стороны несущих поверхностей самолетов действующих частей люфтваффе помимо эмблемы помечены ярко-желтой окраской до 1/3 от конца несущих поверхностей, а половина корпуса получает ярко-желтое кольцо 1/2 метра шириной.

Но окраска потребует времени, так что пока они летают без нее.

Штаб дивизии распорядился[434] о выходе с 18.6.41 в окончательное исходное положение, в пределах ее тактических границ.

При выдвижении, проводимом максимально скрытно, небольшими группами, запрещены привалы, избегая срыва точно согласованных маршей. Предупреждается, что в районах выхода придется мириться с теснотой и при этом стараться, чтобы русские ничего не заметили.

Указанные в приказе дивизии о нападении пулеметные роты I.R.133 (приданные 130 и 135-му пехотным полкам) подвозятся во взаимодействии с 1/I.R.135 и 1/I.R.130 в их нынешнее расположение (для совместного выдвижения).

К полудню 21.6 Pz.Jg.Abt 45 подвозит саперное отделение А.А.45, присоединяя к приданной I.R.130 роте Pz.Jg.Abt 45, придаваемой ему вместе с саперными отделениями Pz.Jg.Abt 45 и А.А.45 с 0.00 час. 22.6. Их придание I.R.130 непосредственно из исходного района Pz.Jg.Abt 45 (Вулька Добрыньска).

19 или 20 июня 14/I.R.130 и 14/I.R.135 разбираются полками.

20.6 N.65 приказано внести необходимый для дальнейшей прокладки материал на коммутационные пункты и предусмотреть его подвоз для продвижения придаваемых полкам подразделений связистов, после часа X 22.6.

Огнеметы и надувные лодки, приданные I.R.130 и I.R.135, уже подвозятся им Pi.81. Подача приданных им саперных рот и штурмовых лодок, если еще не произошла, регулируется с командиром Pi.81. Распределение малых огнеметов (исправляя приложение № 1 к дивизионному приказу о переходе Буга) таково: I.R.130 — 4, I.R.135 — 8 огнеметов.

Не нужный пока полкам транспорт боевого обоза и грузы как можно ранее отводятся в исходные районы. Возвращение передков в места расположения средств тяги — после 0.00. 22 июня.

Выход в исходное положение планируется закончить до 00.00 22.6, о чем к 00.15 22.6 сообщить в штаб дивизии кодовым сигналом «Куффхойсер».

Начиная с 14.00, 21 июня занять все КП.

Особо приказывается выделение офицеров и органов связи. Отправку офицера связи на КП корпуса (с 14.00 21.6, в форту[435] в 600 м к юго-западу южной окраины Корощина) I.R.13 3 организует самостоятельно.

10 июня в Калинковичском пехотном училище[436] прошел выпуск командиров взводов. Среди тех, кто получил звание лейтенанта[437] — Александр Махнач. 15 июня их взвод в полном составе (кроме двух человек) получил назначение в 42 сд (г. Береза-Картузская). Но, приехав на следующий день в штаб 4-й армии (Кобрин), молодые лейтенанты узнали, что 42-я дивизия уже в Бресте.

Туда в ночь на 17 июня они и прибыли. В тот же день, скрипя новенькими ремнями портупей, побывали на приеме в штабе 455 сп. Именно в его составе многим из них и предстояло служить. «Нас принял начштаба, старший лейтенант[438]…, который сообщил нам о том, что мы должны нести славные традиции дивизии (42), которая участвовала в финской кампании, что в дивизии есть много награжденных правительственными наградами, в том числе комбат моего батальона ст. л-т Панкратов. Он награжден был орденом Красного Знамени и медалью „За отвагу“. В нашей дивизии, это узнал я от начштаба, есть один Герой Советского Союза.

Нас предупредили в штабе дивизии, что в подразделениях есть много узбеков, таджиков, грузин и т. п., которые, придерживаясь своих обычаев, нарушают дисциплину (к которым отнести надо: бросали ложку во время обеда, а кушали пальцами кашу)»[439].

18.6.41. «Кайт»

Вальтер Шрот лично связывается с командирами 130 и 135-го пехотных полков.

Деттмер выезжает в Тересполь, преимущественно для проверки поступающих оттуда слухов, о начавшемся исходе беженцев на запад. Оказалось, командир Nbw.Rgt.z.b.V.4, заботясь о достаточной маскировке проекта, выселил часть тереспольцев, скрывая от них огневые позиции реактивных установок. Столь широкое выселение не соответствовало указанию Шлипера освободить только те отдельно расположенные усадьбы, что нельзя достаточно охранять.

Для снабжения боеприпасами позиций реактивных установок в порядке трудовой повинности назначаются 200 рядовых 130 и 135-го пехотных полков.

В этот день в сообщении штабу XII А.К. дивизия ее командованием характеризуется так: вполне боеготовая и справляющаяся с поставленными задачами. Однако низка обеспеченность автомобильными шинами и ощущается недостаток свежих овощей, грубого корма и снижение мясной доли.

О появлении «продовольственной проблемы», хотя и в легкой форме, свидетельствует и фон Бок, в эти дни инспектирующий 4-ю армию, посещая в том числе и XII А.К.: «Везде, где я только не бывал, войска производили на меня приятное впечатление: у военнослужащих цветущий и жизнерадостный вид. Когда я спрашивал солдат, довольны ли они своим рационом, ответ везде был один: „Рацион хороший, но мог бы быть еще лучше!“»[440]

Штабу XII А.К. сообщается о результате испытаний Flossackhosen. Оказалось, что из-за малой скорости при форсировании рек с течением они только ограничивают переправу[441] и, несмотря на ряд преимуществ (легкий вес и удобство транспортировки), при переправе через широкую реку с берегом, занятым противником, приведут, скорее всего, к тяжелым потерям. Причина — незначительная скорость и сильный отгон в проточной воде. Однако, переправившись через большой поток, Flossackhosen можно использовать для переправы через последующие малые водоемы, но только вне заболоченной территории, где носящий его будет поражен быстрее, чем другие. Кроме того, Flossackhosen могут использоваться только теми солдатами, кто применял их ранее.

Вечером сообщение от Масуха — во дворе казармы в Бресте красноармейцы набивали надувные лодки (соломой или сеном)[442], о чем 19.6 извещается штаб XII А.К., подчеркивая, что подготовки русскими нападения в этом не усмотрено.

Наконец-то корпус после поиска и резервов и подручных средств решает выделить 45-й дивизии необходимое количество надувных лодок[443]. 10 штурмовых лодок с экипажами передает 34-я дивизия, кроме того, выделены малые надувные лодки (Pi.Btl.215 — 12, Pi.Btl.750 — 4), и для Pi.Btl.81 большие надувные лодки (Pi.Btl.215 — 4, Pi.Btl — 4). Ну и, наконец, Pi.Btl.215 отдает батальону Масуха 6 малых огнеметов с расчетами[444].

Однако вновь подтверждается придание дивизии «в нагрузку» и бронепоезда № 27. Поэтому все же по решению штаба группы армий она обязана поставить на бронепоезд пехотную команду, даже несмотря на то что сначала тот идет на Ковель для установки связи с атакующими там силами[445].

В ночь на 19 июня прибывает первый эшелон «матчасти 040»: специальные краны (для приведения в боевое положение 60-см установок), боеприпасы, гусеничный тягач. Этой же ночью все это выгружается в Тересполе. Кран установлен.

Начинают занимать огневые позиции зенитные батареи в полосе Гродно — Львов до рубежа Минск, Новоград-Волынский. Значительная часть батарей Западного Особого военного округа находится на учебных стрельбах в лагере «Крупки».

19.6.41. «Эммих»

Первые проблемы с «Карлами»: задержался эшелон с орудиями — один из встречных, идущих из Тересполя локомотивов срывается с рельсов и повреждает рельсовый путь. Восстановление (заново укладывая рельсы с двойным количеством шпал) закончили лишь к вечеру.

Саперы считают, что поставка средств форсирования — еще не решенная проблема. Хотя лодки и предоставлены, но выдача тем не менее ведет к легкообъяснимым трениям. Понятно — несмотря на то что штабом корпуса, частям, расставшимся со столь ценным, накануне операции средством обещано возмещение, рассчитывать на него сведущим в ситуации людям было трудно.

Командиры приданных дивизии бронепоездов № 27 и № 28, обер-лейтенанты Рудольф Опитц и Эдуард Сееле вновь встречаются с ее командованием из-за обсуждаемого Шлипером и Шротом выделения для них пехоты «сорок пятой»… По сообщению Опитца и Сееле транспортными службами подход бронепоездов спланирован так, что 21.6.41 (в 22.08) они должны прибыть на вокзал Малашевичи. Однако ситуация складывается, как и ожидалось — бронепоезда становятся обузой. Во-первых, на их участие в операции надеяться все более бессмысленно[446]. Помимо значительных недостатков в матчасти и транспортном оборудовании, что, вероятно, еще устранимо до дня В, они к тому же совершенно лишены и немецкого, и французского боекомплекта. (Последний обещали отправить 11.6 из Парижа. Можно ли еще рассчитывать на его своевременное прибытие? Сомнительно…)

Кроме того, бронирование локомотивов и спуск ширококолейных вагонов на железнодорожные пути с русской шириной только по имеющимся до сих пор теоретическим расчетам займет 6 ч. Однако и Сееле и Опитц единогласно рассчитывают на 12 ч. (самый минимум). Эта работа никогда не проводилась, да и технических вспомогательных средств у бронепоездов для нее недостаточно[447].