Читаем без скачивания Не отворачивайся - Линвуд Баркли

Раздумывать было некогда, и я решил двигаться вперед. Слева от меня с огромной скоростью проносилась бесконечная полоса готовых газет. Через равные промежутки стояли стапельные столы с перекрестной укладкой, поворачивающие стопу на девяносто градусов относительно вертикальной оси.

Неожиданно впереди показался Уэлленд. Чертыхнувшись, я повернул назад, но там на эстакаду взбирался Элмонт Себастьян. Он был далеко не молод, но поднимался очень резво. Шеф тюремной империи успел выпачкать типографской краской руки и костюм.

Мериться силами с Уэллендом — дохлый номер. Значит, придется прорываться через Себастьяна. Не замедляя бега, я врезался в него. Он успел схватить меня за горло, и мы оба упали.

— Сукин сын, отдавай список, — прошипел Себастьян, когда мы покатились по эстакаде.

Я изловчился и саданул его коленом в пах. Удар, видимо, оказался успешным, потому что он отпустил меня, что позволило мне подняться. Но Себастьян вскочил следом и прыгнул мне на спину. Я начал боком валиться на эстакаду и ударился об ограждение. Его отбросило к машине. Он вытянул руки, пытаясь за что-то ухватиться.

И ухватился.

Это случилось настолько быстро, что если бы снять эпизод на видео, то просматривать его пришлось бы на медленной скорости, иначе ничего не разберешь.

Дело в том, что правой рукой Себастьян попытался ухватиться за вращающийся с огромной скоростью маховик печатной машины, и ему моментально оторвало руку. Элмонт Себастьян вскрикнул и повалился на помост. Пару раз попробовал левой рукой нащупать правую и затих. Его глаза были широко раскрыты и не мигали. Подошел Уэлленд.

— Нужно вызвать «скорую», — сказал я.

Уэлленд схватил меня за руку. Но не так, как прежде, без угрозы. Просто чтобы удержать.

— Не надо.

— Ведь он так долго не протянет! — крикнул я.

— Ну и черт с ним, — спокойно произнес Уэлленд. — Этот подонок наконец перестанет шантажировать меня, угрожать, что расправится с сыном.

Я смотрел на него во все глаза.

— Не беспокойся, твоего сына мы не трогали, — добавил он.

Глава пятьдесят вторая

Кто-то догадался остановить печатную машину. Шум стих. Сработала аварийная сигнализация, и к эстакаде со всех сторон сходились печатники.

— Я отсюда сваливаю, — буркнул Уэлленд и начал спускаться с эстакады.

— Куда? — спросил я.

— Есть куда. А ты выдумай что-нибудь: как здесь оказался этот тип и так далее. Видишь камеры наблюдения? Так что ты чист. А если меня кто вздумает искать, я уже буду далеко.

Уэлленд не стал больше терять время на разговоры и соскользнул по трапу вниз. Рабочие расступились, и он исчез. Ко мне поднялся печатник.

— Что случилось? — Увидев Себастьяна, он отвернулся. — О Боже.

— Вызывайте «скорую», — сказал я. — Не думаю, что она поможет, но…

— Я видел, как ребятам отрывало здесь пальцы, но чтобы такое…

Мне тоже пора было уходить. Я быстро спустился с эстакады, направился к двери и остановился, увидев Мэдлин Плимптон.

— Рассказывай, что случилось! — крикнула она печатнику.

— Спросите его. — Он кивнул на меня.

Мэдлин повернулась ко мне:

— Как ты здесь оказался? У тебя же отпуск.

— Долго рассказывать. — Я показал на эстакаду: — Вон там лежит Элмонт Себастьян. Может, он уже умер, а если нет, то обязательно отдаст концы до прибытия «скорой». Надеюсь, тебе удастся удержать газету на плаву и без продажи ему земли.

— Но что…

— Посмотришь записи камер наблюдения и все поймешь. Прости меня. Это Саманта Генри читала мою электронную почту. Она продала тебя, меня и всех нас Себастьяну.

— Дэвид…

Я покачал головой.

— Извини, мне нужно идти. В довершение ко всему пропал еще и Итан.

Я выбежал на стоянку, где о присутствии лимузина Себастьяна уже ничего не напоминало, сел за руль, завел двигатель и замер, не зная, куда ехать. Начал проходить шок, вызванный событиями в типографии.

Звонок Саманты Генри заставил меня прекратить поиски Итана в доме. Я ведь не прошел дальше холла. Но как он мог там быть? Дом заперт, а у него нет ключа. Если только сын не взял ключ у дедушки с бабушкой. К тому же я не помнил, запер ли дом после звонка Саманты. Так что, вероятно, Итан и без ключа мог там сейчас оказаться.

Но сначала надо позвонить родителям, ведь я уехал оттуда в спешке. На дисплее телефона было сообщение о пропущенном звонке, который не был слышен из-за шума печатной машины. Я включил автоответчик:

«Мистер Харвуд, говорит детектив Дакуэрт. Послушайте, это не шутки. Вы должны явиться в полицию сами. Я позвонил вашему адвокату и попросил привести вас. Все не так безнадежно, как вы думаете, мистер Харвуд. В деле появились свидетельства, указывающие на вашу невиновность. Нам нужно все это обсудить и…»

Дослушать сообщение мне не удалось, зазвонил телефон.

— Вы немедленно должны явиться в полицию, — сказала Натали Бондуран.

— Сейчас не могу, — произнес я, — мне нужно искать сына. Поговорим позже.

— Послушайте, но вы сами осложняете ситуацию…

Я отключился и сразу нажал кнопку быстрого набора родителям.

— Как у вас? — спросил я.

— Никак, — прошептала мама и всхлипнула. — Где ты? Детектив вернулся. Видимо, ездил к твоему дому, а теперь ждет тут. Наверное, арестует тебя, когда появишься.

— Я продолжаю искать Итана. Если что-нибудь узнаешь, сразу звони.

— Хорошо. — Мама снова всхлипнула.

Я сунул телефон в карман и двинулся к дому.

Здесь меня вполне могли караулить полицейские. Поэтому я поставил машину за углом и дальше пошел пешком. К счастью, у дома никого не было.

Я вошел через заднюю дверь, которая, как и ожидалось, была не заперта. Свет включать не стал, направился на кухню. Постоял, чтобы глаза привыкли к мраку. Вообще-то я мог в своем доме пройти куда угодно даже с завязанными глазами, но ведь тут сейчас было столько оторванных половиц. Я похолодел. А если Итан пришел сюда, споткнулся, упал и лежит, не может встать?

— Итан! Это папа. Ты здесь?

Тишина.

— Итан!

Я расстроенно вздохнул. В комнате сына наверху вдруг скрипнула половица. Или мне показалось? Я медленно поднялся по лестнице, время от времени окликая сына. Хотя в темноте он не стал бы ходить по дому. Он ее боялся, как и все маленькие дети.

Дверь в комнату сына была полуоткрыта. Я распахнул ее. Около кровати кто-то стоял, но явно взрослый, судя по силуэту. Я нащупал на стене выключатель и щелкнул. Там стояла Джан, наставив пистолет мне прямо в сердце.

— Где Итан? Я пришла за сыном.

Глава пятьдесят третья

Платяной шкаф был открыт, вся одежда лежала на кровати рядом с матерчатой сумкой, которые мы держали в шкафу для поездок. На Джан лица не было. Волосы спутаны, глаза покраснели. Я не видел ее всего двое суток, но за это время она похудела килограммов на пять и постарела лет на десять. Пистолет в ее руке дрожал.

— Положи его, Джан, — сказал я. — Хотя правильнее было бы называть тебя Конни.

Она прищурилась, но пистолет не убрала.

— Или я ошибаюсь и Констанс тоже не твое настоящее имя?

— Нет, — прошептала она, — настоящее.

— Теперь понятно, почему ты не знакомила меня со своими родителями. Их уже нет.

— Как? — Ее глаза расширились.

— Разве ты не знаешь? Мартина и Тельму убили несколько лет назад. Обоим перерезали горло.

Похоже, новость не произвела на нее сильного впечатления.

— Где Итан? — спросила она.

— Не знаю.

— Он у твоих родителей?

— Нет.

Я сделал шаг к ней.

— Положи пистолет, Джан.

Она покачала головой и проговорила словно во сне:

— Где же он? Я пришла за ним, чтобы увезти отсюда.

— Думаешь, я бы тебе это позволил? Дай мне пистолет. — Я сделал еще шаг.

— Его надо найти, — растерянно произнесла Джан.

— Разумеется, но ты не можешь искать сына с оружием в руке.

— Мне он нужен. Я имею в виду пистолет.

— Зачем? Я не собираюсь на тебя нападать.

— И зря. — Мне показалось, что она попыталась улыбнуться. — У тебя много причин расправиться со мной. Но пистолет мне нужен для другого.

— Зачем же?

— Значит, мои родители погибли, — сказала она, не отвечая на вопрос. — Наверное, он допытывался у них, как меня найти. Считал, что они знают. А потом, когда ничего не добился, убил.

— О ком ты говоришь? Кто тебе угрожает?

— Я совершила такое… — пробормотала Джан. — Такое…

— Что ты совершила? О чем вообще речь?

— Но все напрасно, — продолжила она. — Бриллианты оказались ненастоящие.

— Какие бриллианты?

— Они ничего не стоят, понимаешь? Просто дерьмо. — Джан горько рассмеялась. — Судьба сыграла со мной злую шутку.