Читаем без скачивания Фантастика 1990 год - Владимир Фалеев

Но кристалл исчез, и Гордий не расплакался, потому что вместо него появился другой, еще более прекрасный. Он походил на гигантского морского ежа, усыпанного хрустальными иглами, по которым струились живые пульсирующие огни. А потом еще и еще…

Гордий потерял чувство времени. Все его существо было поглощено небывалой игрой, и теперь он боялся только одного - что она прекратится.

Кристаллы между тем становились все темнее, с преобладанием лиловых, бордовых и темно-красных тонов, все причудливее становилась их форма и благороднее цветовая гамма.

Старики вошли в азарт и сопровождали появление каждого нового кристалла криками и воплями. Шла сумасшедшая, прекрасная, не сравнимая ни с какими радостями мира божественная игра…

Вдруг все четверо взвыли в один голос и вцепились растопыренными пальцами в клавиши. Грянул мощный аккорд, между чашами сильно и ярко вспыхнуло, как от разряда молнии.

Вспышка ослепила Гордия, перед глазами его поплыло темное пятно, а когда оно растаяло, странная и жуткая картина открылась его взору. Между чашами, подернутый светящейся туманной дымкой с траурным великолепием, сиял блестящий черный кристалл.

– Не отпускать! - раздался визгливый высокий голос.

Кристалл вспыхнул острыми гранями и застыл - грозно-величественный, мрачно-прекрасный, вызывающий чувство первобытного ужаса и одновременно восхищения. Вверху под потолком раздался щелчок, и ровный, бесстрастный голос начал размеренно считать: десять, девять, восемь, семь, шесть…

Что-то совершенно невозможное происходило с Гордием.

Словно бы все блаженства мира, все самые прекрасные переживания и чувства разом вместились в него, и он почти умирал от наслаждения. Молочное сияние вокруг кристалла усилилось, и стало видно выражение лиц игроков. Кто бы мог подумать, что семисотлетние старцы способны к таким сильным переживаниям! Их щеки порозовели, глаза горели возбуждением, даже в самих фигурах, застывших над клавиатурами, ощущалось огромное, еле сдерживаемое волнение.

– Ноль! - произнес голос сверху.

Кристалл исчез, наступила мертвая тишина, а потом послышались булькающие, всхлипывающие звуки. Это плакали Близнецы, плакали как дети, сотрясаясь от рыданий, вытирая слезы с морщинистых лиц…

Гордий снова находился в тире. Он стоял оглушенный и потрясенный увиденным. Перед его глазами все еще сверкал черный кристалл, гремели в ушах могучие аккорды, он еще плыл в океане божественной эйфории.

Из этого состояния его вывел голос Оникса.

– Я вижу, тебе понравилась наша игра? - сказал он своим обычным добродушно-спокойным тоном.

Гордий потер пальцами виски, остывая от возбуждения.

– Что это было?

– Игра, как и сказано. Я показал тебе один из сеансов, когда нам удалось получить черный кристалл. Такое случается редко, не чаще раза в году. Теперь-то ты, надеюсь, согласишься, что все радости, изобретенные людьми,- прах и тлен по сравнению с нашей игрой?

– Да., это так,- кивнул Гордий, глотая липкую слюну.

– И согласишься принять в ней участие?

– Не знаю… может быть,- пробормотал Гордий. Он вспомнил, с кем имеет дело, и покачал головой.- Не знаю… сначала объясни, что это было.

– Сейчас объясню. Мы ищем кристалл Смерти. Он абсолютно черного цвета, но неизвестной нам формы. Это детонатор Универсума. Если нам удастся получить его когда-нибудь, то при счете “ноль” Универсум схлопнется в точку. Пространство, материя, энергия - все исчезнет, и Дух обретет свободу, вернувшись в исходное состояние. Самые восхитительные переживания в эти десять секунд, когда идет счет. Ты узнал лишь малую долю того, что испытываем мы…

Слово способно повредить разум человека, если оно слишком тяжелое, поэтому разум поначалу инстинктивно отталкивает его. Оникс сказал очень тяжелое слово, такое тяжелое, что оно отскочило от сознания Гордия. Голова его стала как будто деревянной и утратила способность соображать. Он силился вникнуть в смысл сказанного, но не мог. Достаточно навидался и натерпелся он с тех пор, как воскрес - редкий человек выдержит столько,- однако ясности мысли не терял. А теперь мозг его забуксировал и отказался работать.

– Я не понимаю,- сказал Гордий, морщась от умственного напряжения.- Разве можно уничтожить Универсум?

– Можно. Человек - высший результат игры материи, и он способен уничтожить саму игру. Кристалл Смерти на миллиардную долю секунды парализует дух, которым держатся материальные формы, и Универсум рассыпается, как карточный домик. Это открытие сделали древние мудрецы, а мы разработали его в деталях и создали игротеку Смерти.

– Опять не понимаю. Зачем нужно разрушать Универсум?

– Затем, что он устал от бытия, от самого себя. Кроме того, нам важен не результат, а процесс. Мы взваливали на свои плечи тяжкое бремя бессмертия. Игра помогает нам нести его. Без ее освежающих вихрей мы давно бы сошли с ума от однообразия своей работы.

Голос старика, негромкий, спокойный, никак не вязался с жутким содержанием его речей. Так мог говорить только ведающий истину. Гордий почувствовал приступ мистического страха, словно перед ним стоял не живой человек, а сам Дух Мрака, извечный враг Жизни.

– Слушай… это невозможно,- проговорил он в растерянности.- Как вы могли додуматься!

– А ты как мог додуматься взорвать Астру?

– Но это всего лишь планета! Я верил, что исполняю волю Нандра!

– И мы действуем, исходя из своей веры. Универсум - это гигантская игротека, замкнутая сама в себе, поэтому нет ничего противоестественного в том, что от игры он и погибнет. Игра в кристалл Смерти доставляет высшее наслаждение высшему произведению Универсума - человеку, значит, для того и создан человек, чтобы играть в нее. Как видишь, все логично.

– Да… логично,- механически повторил Гордий. Он чувствовал себя беспомощным перед этой убийственной, математически выверенной логикой. Его собственная отчаянная затея казаларь ему теперь невинной забавой по сравнению с сатанинским развлечением близнецов.

В помещении было совсем светло от потока солнечных лучей.

Гордий услышал щебетание птиц, доносившееся из открытой оконной фрамуги. Планета Астра, воспользовавшись заминкой, начинала новый день. У нее были свои дела, которые без ведома людей она исправно выполняла уже многие миллионы лет.

“Какую глупость я затеял!”- подумал вдруг Гордий, слушая птичьи голоса. С глаз его словно спала черная повязка, он увидел истину такой, какая она есть, и состояла эта истина в том, что он, Норд Гордий Виртус, не оправдал надежд своих товарищей. Он просто-напросто струсил перед жизнью! Поддался чувству ненависти, вывел несложную формулу мести и едва не совершил непоправимую ошибку! Нужно было что-то предпринимать, чтобы не допустить еще более страшной ошибки.